Катализатор (СИ) - Демидова Мария

Выбравшись из многоголосого потока, Мари, многозначительно улыбнувшись Крису, побежала на какую-то книжную выставку. Том отправился следом. Все знали, что он ходит на десятки проходящих в Зимогорье литературных встреч и поэтических чтений исключительно ради общения с Мари. Тогда как сама девушка появлялась на семинарах по физике отнюдь не ради Тома. Крис ловил её взгляды, и с каждым разом его ответная улыбка становилась всё менее искренней. Том начинал серьёзно ревновать, и, зная горячий нрав сокурсника, Крис не сомневался, что дело дойдёт до какого-нибудь нелепого выяснения отношений.

Он проводил парочку взглядом, легко вспрыгнул на подоконник и вытащил из сумки толстую книгу, заложенную остро заточенным карандашом. Зажав карандаш в зубах, Крис погрузился в изучение запутанной схемы. На листе уже виднелись пометки, кое-где остались следы стёртых линий, формул и расчетов. В одном месте напечатанный узор перечёркивали вопросительный и три восклицательных знака. Постучав пальцами по корешку, Крис сосредоточенно провёл четвёртую вертикальную линию, поставил под ней точку и снова закусил карандаш.

— Кристофер?

Задумавшись, студент не заметил, как к нему подошла незнакомая участница семинара.

— Крис, — поправил он и только после этого вынул карандаш изо рта. Прикрыл книгу, заложив нужное место пальцем.

— Вы очень интересно излагаете физические закономерности. — Женщина выглядела немного смущённой. — Не думала, что встречу физика, который умеет понятно выражать сложные теории.

— Все нормальные физики умеют понятно выражать сложные теории. Но термины обычно компактнее. И эффектнее. — Студент хитро прищурился. — Кому не хочется общаться на тайном языке, который не понимают непосвящённые? Это как-то сразу придаёт значимости. Да и весело. Искусствоведы вот тоже любят заковыристые формулировки, хотя практически что угодно можно выразить простыми человеческими словами. Но у всех свои развлечения.

— Вы умеете определять образование на глаз? — удивилась женщина. — Как вы догадались, что я искусствовед?

— Я не догадывался, — признался Крис. — Просто пример наглядный. В любом случае, если вас интересуют понятные объяснения сложных теорий, я к вашим услугам.

— Рада это слышать, — ободрилась собеседница. — Потому что у меня есть один вопрос, который хотелось бы прояснить. Может быть, вы мне поможете… Я всё пытаюсь понять… Откуда такая несправедливость? Почему одни люди живут себе спокойно, пользуются благами энергосферы и никак от неё не зависят, а другие в придачу к обычным рискам и опасностям получают ещё одно дополнительное уязвимое место и должны беспокоиться не только о физическом теле, но и о поле?

В вопросе звучало искреннее недоумение, переходящее в обиду. Как знакомо!

— За любые возможности надо платить, — просто ответил Крис. — Взаимодействие не может быть односторонним — мы влияем на энергосистему, она влияет на нас.

— А если я, например, не хочу, чтобы она на меня влияла? Если я плачу за товар, который мне вовсе не нужен. Неужели я не могу вернуть его назад и освободиться от оплаты?

— Вот сразу видно, что вы далеки от естественных наук, — усмехнулся Крис. — В этом вопросе лучшие учёные мира веками разобраться не могут, а вы с ним — к студенту.

— Не верю, что у вас нет никаких собственных теорий на этот счёт, — с улыбкой покачала головой блондинка. — Вы так владеете темой, Крис… Неужели никогда не думали, как освободиться от этой досадной уязвимости?

Студент помолчал, решая, стоит ли отвечать. И стоит ли отвечать честно.

— Ну почему же не думал? Думал. Но это только догадки и теории. До меня сотни людей пытались избавиться от энергозависимости и не преуспели. Ну вот, смотрите… — Он снова обратился к книге и принялся быстро листать страницы. Но собеседница его остановила.

— Я же не физик, забыли? Давайте лучше обсудим это простыми человеческими словами. Как-нибудь за чашечкой чая.

День рождения Кристина всегда отмечала дома. Так уж вышло, что это был единственный день в году, когда она полновластно хозяйничала на кухне, где обычно безраздельно правила Анита. Как метко выражался Крис, на время праздника их дом превращался в филиал Зимогорского музея-заповедника — большинство участников застолья либо работали там, либо бывали так часто, что тоже вполне могли сойти за сотрудников.

Первым появился пунктуальный Эш. Рядом привычно стояла Джин. Девушка беззаботно улыбалась, и именинница в очередной раз отменила, насколько она изменилась за последние четыре года. Впервые Тина увидела Джин через пару месяцев после того, как в музей пришёл Эш. Бывший университетский преподаватель уже вполне освоился с новой должностью, перестал казаться мрачным и отчуждённым и с головой окунулся в подготовку крупной отчётной выставки. Вот тогда-то за его спиной и появилась хрупкая рыжеволосая тень. Спутница нового сотрудника оружейного фонда ни на шаг не отступала от своего покровителя, ходила за ним по пятам, то и дело норовя прикоснуться, взять за руку, заглянуть в лицо. Стоило Эшу выйти из помещения, Джин впивалась в дверь беспокойным взглядом, а через пару минут срывалась следом. Ей не было ещё двадцати, ему только что исполнилось двадцать девять. Она была влюблена, как школьница, он — терпелив и заботлив, как мудрый и понимающий старший брат. Эти отношения могли умилять, удивлять или раздражать, но всем предлагалось принять их как данность.

Постепенно Джина успокоилась. Привыкла к чужому городу, убедилась, что Эш, несмотря на утомительную навязчивость спутницы, не собирается её отталкивать, и как будто расправила плечи. Живо заблестели большие серые глаза, на эмоциональном подвижном лице всё чаще расцветала улыбка, даже медно-рыжие кудри, забранные в небрежный короткий хвост, будто стали ярче. Улыбалась Джина так, что, казалось, по всем окружающим её предметам начинали плясать солнечные зайчики.

На Эша эти перемены повлияли самым лучшим образом. Уже к Новому году от его напряжённости не осталось и следа. По природе энергичный и отзывчивый историк с радостью сбросил груз прошлого и погрузился в настоящее, открывшись новым знакомствам, новым проектам и новой жизни.

Порой тени прежних бурь напоминали о себе. Тогда Джина вновь становилась беспокойной, льнула к Эшу, цеплялась за его руку, как пугливый ребёнок, а после долго ходила с удручённым и виноватым видом. Оружейник старался не показывать своего недовольства, но полностью скрыть мрачность всё-таки не мог. Последняя такая вспышка случилась около недели назад, но сейчас от неё не осталось и следа, так что Кристина невольно вздохнула с облегчением.

— Помощь нужна? — поинтересовалась Джин, обнимая именинницу.

— Да нет, всё готово уже. — Тина с любопытством заглянула в принятый от Эша подарочный пакет, судя по тяжести, наполненный книгами. — Сейчас только быстренько перенесём еду в гостиную.

Через четверть часа в дверь настойчиво позвонили. На пороге обнаружился Рэд, улыбающийся хозяйке дома поверх огромного букета. Пришедшая вместе с ним двенадцатилетняя Алиса была совсем не похожа на смуглого, кареглазого, крепко сложенного отца. Бледная, зеленоглазая, светловолосая — внешне она была копией матери. С Рэдом её роднили только очень похожие личные амулеты. У оборотня из-под ворота рубашки привычно поблёскивал крупный бледно-зелёный камень на светлом плетёном ошейнике. Подвеска с таким же, только маленьким, камешком покачивалась на шее Алисы.

— Я ненадолго, только поздравить, — сообщила девочка, протягивая Кристине предмет, явно собственноручно упакованный в блестящую бумагу. — Это от нас с мамой. С Днём рождения!

— Что, Лиска, уже уходишь? — удивился Крис, неожиданно появляясь из кухни и обмениваясь рукопожатиями с Рэдом.

Алиса зарделась и опустила голову, словно пытаясь спрятать румянец за длинной чёлкой.

— У неё сегодня тренировка. Ни за что не хочет пропускать, — пояснил вместо дочери Рэд.

— Ух ты! — одобрительно воскликнул Крис. — Тогда полностью поддерживаю. Причиной неявки спортсмена на тренировку может быть только смерть спортсмена, так?