Испытательный срок (СИ) - Романова Наталья Игоревна

— Потому что тебя легко можно найти по личной вещи. Одежду ведь тебе не вернули?

— Нет, — Ира затравленно огляделась по сторонам, словно из лугового разнотравья вот-вот мог появиться гневный Георгий Иванович с её рубашкой в руках. А он и мог, чего ему стоит?

— Значит, надо увеличивать дистанцию, пока возможно. Мы слишком далеко от разлома, чтобы поисковая магия начала выдавать ерунду.

— Как нас до сих пор не нашли? — в ужасе прошептала Ира. Она и думать забыла про сгинувшие тряпки! — Уже ведь сколько времени прошло…

— Смею предположить, что твой знакомец — весьма занятой человек, — ворчливо ответил Зарецкий, — и беспокоится не только о твоей значительной персоне. Когда он обещал тебя навестить? Днём, вечером?

— Не знаю. Сегодня.

— Тогда не будем терять времени, — постановил Ярослав. — Почувствуешь, что выбиваешься из сил — скажи.

Ира кивнула и пообещала себе, что подыхать будет, но не скажет. Лучше своими силами. Своими, а не полученными за счёт чужой гибели.

L. Бремя ответственности

Макс по праву считал себя закоренелой совой и нечасто страдал спонтанными ранними пробуждениями, но, похоже, свежий деревенский воздух и интенсивная трудотерапия сделали-таки своё чёрное дело. Некрасов проснулся как-то вдруг и окончательно, будто из воды вынырнул. Телефон показывал без пятнадцати восемь утра. Вот так всегда: когда надо ни свет ни заря куда-нибудь тащиться, голову от подушки не оторвёшь, а тут никаких распоряжений не поступало, спи себе да радуйся, так ведь нет! Макс потянулся всласть и решительно отбросил одеяло. Ладно уж, если сон не идёт, можно заняться чем-нибудь душеспасительным. Например, отомстить коллеге за ранние подъёмы.

Планы мести, впрочем, пошли прахом: койка Зарецкого стояла пустой. Судя по оставленному на комоде телефону, старший ошивался где-то поблизости; Макс, поразмыслив, решил его не искать, чтобы не найти заодно каких-нибудь поручений на свою голову. Наскоро одевшись и перехватив бутерброд в пустующей кухне, Некрасов высунул нос во двор. На завалинке, разумеется, обнаружился хронически страдающий бессонницей Щукин; подслеповато щурясь, он что-то строгал коротким острым ножичком.

— Доброе утро! — гаркнул Макс, сбегая вниз по скрипучим ступенькам. Объявленная сорнякам тотальная война принесла ощутимые результаты: теперь никакие репьи при прогулке через двор за штаны не цеплялись. — Вы начальство моё не видели?

— Ась? — глуховатый Щукин обеспокоенно встрепенулся и с полминуты соображал, чего Максу от него надо. — Не, не видал сегодня.

— Вот и ладушки, — пробормотал Некрасов себе под нос и снова повысил голос: — Вам чего-нибудь надо? Воды там натаскать, котов покормить…

— А! Да они сами жрут, — отмахнулся Семён Васильевич. Бродячие коты у него гостевали в изобилии, хотя он то и дело ворчал, что терпеть не может хвостатых прихлебателей. Миски с объедками вдоль забора дед, тем не менее, исправно оставлял. — Спасибо, парень, ничего не надо.

С чувством выполненного долга Макс откланялся и выскочил на улицу. Родившаяся шальная мысль стремительно крепла, потихоньку становясь решением. Оля как-то обмолвилась, что они с Ирой тоже рано встают; почему бы не попытать счастья? Авось и покормят чем-нибудь оголодавшего младшего офицера… Некрасов на правах новоявленного друга семьи сам отпер калитку, подошёл поближе к дому и прислушался. Сквозь приоткрытую форточку доносились негромкие голоса; значит, не спят, можно и набиться ненавязчиво в гости. Макс взбежал по крыльцу и нажал на кнопку звонка.

Что-то было не так. Открывшая ему Оля впервые за всё время их знакомства не улыбалась; глаза у неё покраснели, пухлые губы казались бледными и едва заметно дрожали.

— Что случилось? — вместо приветствия выпалил Некрасов, поспешно меняя улыбку на серьёзную мину.

— Максим, — выдохнула Оля, кажется, с облегчением и посторонилась в дверях: — Заходи.

Озадаченный Некрасов разулся в тёмном коридоре и проследовал за провожатой в комнату. Сидевшая у стола Антонина Михайловна встревоженно обернулась; перед ней на цветастой скатерти стояла эмалированная миска с водой, а чуть поодаль лежал ноздреватый ломоть белого хлеба и ржавый до середины лезвия кухонный ножик.

— Здрасьте, — сказал Макс, рассудив, что «доброе утро» можно засунуть куда подальше. — Что стряслось? Помощь нужна?

— Здравствуйте, Максим, — Антонина Михайловна попыталась изобразить улыбку. — Если можете, то помогите, пожалуйста.

— Ирка пропала, — вздохнула Оля, усаживаясь за стол.

— В смысле? — Некрасов без приглашения плюхнулся на натужно скрипнувший пружинами диван. — Как — пропала?

— В лесу, — Оля нервно облизнула губы. — Мы вчера пошли по ягоды. Я её всего на минутку из виду упустила, и всё… До ночи аукала — без толку…

— Вот чёрт, — вырвалось у Макса. Он ведь слышал вчера в лесу эти оклики, только собственная гудящая башка занимала его куда как больше! — А вы спасателям позвонили уже?

Бабушка и внучка мрачно переглянулись.

— У нас тут, понимаете, леса особые, — пояснила Антонина Михайловна. — Пока Управа добро не даст, не пускают туда никого на поиски.

— А ответа нету от них, — подхватила Оля. Она схватилась за телефон, торопливо пролистала несколько длинных сообщений и разочарованно отложила аппарат; видимо, знакомая с капризами местных аномалий владимирская Управа не спешила давать санкцию на поисковые работы. Макс прекрасно понимал, почему. Как ни печально, никто не станет разменивать одну жизнь на целый десяток. — Вот, сами пытаемся… Только тоже всё без толку.

Она кивнула на миску с водой; в слегка рябящей поверхности смутно отражалась включённая люстра и клочок белёного потолка. Похоже, Антонина Михайловна пыталась соорудить «водяное зеркало», но не преуспела в этом начинании. Был ли виной тому чудивший разлом или… или «зеркалу» попросту некого показывать?

— Краюха-то свежая, — угадав мысли Макса, сказала Оля. — Ирка жива-здорова. Вот ножик только…

Ножик ржавый. Это, кажется, означает серьёзную опасность. А крута Антонина Михайловна в своей области, такое колдовство — непростая штука…

— Попробуйте вы, пожалуйста, — кротко попросила пожилая ведьма, с надеждой глядя на Некрасова. — По личной вещи… Мы уж кофточку какую-нибудь найдём…

— Я не умею, — сконфуженно признался Макс. — Это ж пространственная, мне до такого ещё расти и расти… Вы погодите, я Ярика вызову. Он точно может.

Некрасов зажмурился для пущего сосредоточения и нащупал тонкую нитку чар, связывающих между собой всех сотрудников магконтроля. Ничего не случилось. Зов канул в пустоту, так и оставшись неотвеченным.

— Во дела, — расстроенно буркнул Макс. Всё-то он забывает, что здесь ни черта не работает как надо! — Не получается. Вы не переживайте, это тут обычное явление, — поспешно заверил он поникшую Антонину Михайловну. — Я до дома метнусь, подождите пару минут. Всё хорошо будет.

В тридцать восьмом доме нашёлся только уныло громыхавший кастрюльками Щукин. Он, как и с утра, никого не видел и ничего не знал. Макс зачем-то заглянул в отведённую им с Яриком комнату — здесь ровным счётом ничего не изменилось — и в растерянности выскочил из дома. Машина на месте, ключи от неё — на комоде рядом с дремлющим телефоном, даже рюкзак с ноутбуком никуда не делся… Не хватало только самого Зарецкого.

— Ну где ты есть, чёрт лохматый? — в сердцах процедил Макс. Он оббежал весь порядком облысевший щукинский садик, заглянул в сарай и даже в душ — всё без толку. Как бы ему самому не пришлось слать слёзные запросы во владимирскую Управу…

В дом Леднёвых он вернулся пришибленным. Кроме как звонить шефу, идей у Некрасова не осталось. Никто его не упрекал; наоборот — Оля и Антонина Михайловна наперебой благодарили за беспокойство и уверяли, что они ничуть не в обиде, но от этого становилось только хуже.

— А что в «зеркале»? — спросил Макс, цепляясь за эту возможность, как утопающий за соломинку.