Менестрель идёт по свету (СИ) - Леви Ариана

А потому, после выступления одного барда-ученика, которого звали то ли Элиэль, то ли Элилиэль, девушка перехватила того за кулисами и попросила у него инструмент. Парень удивился, но гитару отдал – благо та ему не принадлежала, а являлась собственностью школы. Свой инструмент музыкант вряд ли отдал бы. Ксан бы предпочла свою укулеле, но гитара была магически настроена на выступление в зале, а укулеле – нет, да и не идти же за нею к себе в комнату? С минуты на минуту объявят её выход.

Наконец её объявили. По счастью, Ксан была избавлена от необходимости играть на арфе, поскольку ещё не освоила в полной мере этот инструмент, но петь эльфийские баллады её всё равно пришлось. Едва девушка запела, как принц с другом прервали разговор и посмотрели на сцену, привлечённые необычным для эльфийского уха звучанием голоса. Однако через несколько минут, в течение которых Ксан старательно выводила слова чужого языка, мужчины снова продолжили беседу. И это стало последней каплей в чаше терпения Саши. Как пацанке, что провела три года своей жизни в детдоме, ей просто хотелось врезать по наглым физиономиям, но как стендап-комик и бард, она намеревалась немного подшутить.

Закончив очередную заунывную балладу, девушка взяла в руки гитару, которую вынесла с собой на сцену – и та ждала своего часа на специальной подставке. Сыграв несколько пробных аккордов, Ксан проверила настройку инструмента, а затем заиграла знакомый мотив. Эту песню из "Акустического альбома" незабвенного КиШа девушка часто пела на внутренних тусовках комиков: та даже была её визитной карточкой, поскольку Ксан сама исполняла и партию девушки, и партию графа. На разные голоса, как вы понимаете. И вот сейчас ей показалось, что спеть эту песню будет весьма в тему.

Девушка и Граф. (Партия девушки – (Д), партия графа – (Г))

С прекрасной дамой граф разгуливал по парку,

Во мгле виднелись очертания замка,

Где у ворот собака грустно завывала,

Девица графа очень нежно обнимала.

(Д):

- Какая ночь, мой милый граф, луна так ярко светит.

И шёпот листьев, шелест трав усиливает ветер.

Навеки вашей стать мечтаю я, и в этот час

Пускай моя любовь коснётся вас!

(Г):

- В подвалах замка у меня сокровища хранятся,

К твоим ногам, любовь моя, сложу я все богатства,

Моей ты станешь госпожой, тебе я вечность подарю.

Поверь, всё будет так, как говорю!

Припев:

Утро станет сном, и будет вечно длиться ночь!

Мы одни в огромном тёмном мире…

– Кровь закипает в сердце!

– Я смогу тебе помочь!

Небеса становятся все шире.

(Д):

- Какой у вас глубокий взгляд, как он влечёт и манит.

Я не могу себя понять: меня к вам сильно тянет.

Вы так таинственны, заворожили вы меня

И в вашей власти плоть и кровь моя!

(Г):

- О, сколько их, готовых кровь отдать за наслажденье!

В них есть блаженство и любовь, как сон и пробужденье.

Но граф всегда один под леденящим сводом тьмы.

О смерти обожает видеть сны.

Припев:

Утро станет сном, и будет вечно длиться ночь!

Мы одни в огромном тёмном мире…

— Кровь закипает в сердце!

— Я смогу тебе помочь!

Небеса становятся все шире.

Небеса становятся все шире.

Небеса становятся все шире…

(Песня группы «Король и Шут»)

Едва отзвучали последние аккорды, как в зале раздался лёгкий серебристый смех, который в полнейшей тишине звучал особенно громко. Ксан не сразу поняла, что смеётся вампир. Мужчина лениво поднялся и сделал несколько хлопков, после чего весь зал встал и аплодировал девушке стоя. Ксан не очень поняла, что это было, и сочла за лучшее удалиться со сцены, гадая, чем ей аукнется такая выходка. По крайней мере, вампир, кажется, не в обиде. А вот глаза распорядителя концерта метали молнии: ещё бы, Ксан же выступила не по программе. Однако подходить к ней и говорить что-либо не стал: вероятно, понял по лицу девушки, что, пристань он к ней с претензиями – и будет послан далеко и надолго.

***

А потом всё завертелось. Ксан приходилось теперь работать намного, намного больше. Уроки, репетиции, выступления. Теперь она пела на публику едва ли не каждую неделю, и практически каждое её выступление посещали какие-нибудь высокопоставленные гости. А на весну у неё планировалось турне по эльфийским городам, в завершение которого она выступит перед семьёй эльфийского правителя.

Если бы кто поинтересовался мнением самой Ксан, то узнал бы, что она предпочла бы спокойные уроки всей этой суматохе и неожиданно обрушившейся на неё славе. Но, во-первых, у неё договор, и его надо отрабатывать, а во-вторых, разве спорят с принцами? После того памятного, самого первого концерта, Тангариэль – так звали сына правителя – захотел побеседовать с талантливой исполнительницей и ещё послушать её песни. Причём не те эльфийские песни, которые она так долго разучивала, а её собственный репертуар. Ксан было не жалко, и она спела несколько песен, аккомпанируя себе на укулеле. Разумеется, туда вошла и песня «Они», названная негласным гимном эльфийского народа. Правда, это название было в ходу только у эльфов того обоза, с которым Ксан прибыла в Драманион. Но на принца песня Лоры Бочаровой тоже произвела впечатление.

Разумеется, принц слушал её песни не один, а в сопровождении своего друга-вампира Велкецета. Так Ксан получила возможность рассмотреть глаза последнего и убедиться, что они не красные, а чёрные - такие же, как его волосы, брови и ресницы. Кроме чересчур бледной кожи да клыков, которые становились видны при улыбке, ничто не выдавало в этом утончённом мужчине вампира. По крайней мере до тех пор, как он однажды, отбросив плащ, не расправил чёрные кожистые крылья и не взмыл с места метров на десять в высоту. Выходит, не врали сказки.

- Как ты узнала, что я граф? - с любопытством спрашивал вампир у Александры.

- Я не знала, - разводила руками девушка.

- Но ты же спела о графе-вампире! - настаивал Велкецет.

- Вел, возможно, это совпадение, - предположил принц, и Саша активно закивала. Надо же было так подгадать с песней. Впрочем, это уже не первое удачное совпадение, как вспомнилось девушке. И это очередное "совпадение" говорит о том, что не всё так просто с песнями, которые она поёт - причём не теми, что по заказу, а теми, которые словно рвутся из неё, вопреки всему. Что же это за магия? Может быть, её прокляли?

- Танг, но ты вдумайся! Граф, парк, замок - всё, как в жизни. А уж от томных девиц, предлагающих мне испить их крови и походя лишить их невинности (причём некоторых явно не впервые) - я уж не знаю, куда и деться.

- Потому и сбежал сюда, хитрец! А мне говорил, что соскучился!

- Одно другому не мешает!

К таким шутливым перепалкам двух друзей девушка уже привыкла. Они совершенно не смущались её присутствием, впрочем, при ней мужчины и не обсуждали ничего серьёзного.

Через пару недель принц эльфов покинул Драманион в сопровождении графа Велкецета Тринадцатого, но на концерты Александры стали приезжать эльфийские лорды из других городов, а также разные дипломатические миссии и прочие высокие гости эльфийских земель. Выступала Саша под именем Александры, и очень скоро это имя стало популярно в элитных кругах. Местные кудесницы создали ей привлекательный по эльфийским меркам образ уточенной красавицы: едва отросшие волосы стянули в узел и спрятали под кокетливую шляпку, из-за чего создавалось ощущение, что волосы длинные, но просто убраны в причёску; с помощью косметической магии спрятали веснушки и создали ровный тон для кожи, а также слегка подчеркнули и без того большие и выразительные глаза девушки, а губам добавили лёгкого блеска и объёма. Концертные платья были поистине роскошными и достойными королевы, мастерски оттеняя достоинства фигуры и скрывая недостатки. Так что Александрой восхищались, её засыпали комплиментами и подарками, а сама Саша тихо, но верно зверела от этого всего.