Другая сторона правды (СИ) - Садов Михаил Валерьевич

Следующий момент — я помню, что пришли какие-то люди, ругались. Мы им наваляли и выкинули на улицу. Потом сами пошли гулять всей толпой, раскачивать этот мир, а если точнее, то отдельно взятый город. Был уже вечер — это единственное что я запомнил, прежде чем опять провалиться в пьяное забытье.

Последний случай временного прихода в сознание пришелся на момент, когда какие-то люди меня куда-то тащили, били, что-то говорили и ругались. Даже водичкой поливали. Вот изверги! Пришлось послать их куда подальше, помахать пару раз руками перед собой, да и укусить кого-то. Они отстали, а я снова уснул.

Глава 5

Последствия

— Я скормлю его хищным рыбам, брошу в клетку с изменёнными! Фаргот его подери! Я заставлю его поплатиться за унижение! — Ляо фон Гронт — сержант гвардии его Императорского величества нарезал круги по кабинету особняка своего брата и ругался. — Он будет умолять о прощение! Я, я его…

— Замолчи ты! Надоел уже, — рассердился сидящий за столом человек. — Сам виноват! Надо было вызвать на дуэль за оскорбление и убить, а не отпускать. Ты чего испугался?

Ляо остановился и упал в единственное свободное кресло.

— Не знаю, — он сам был удивлён. — Когда он меня схватил, и я посмотрел в его глаза, то вот тогда-то и испугался. Знаешь, я ещё никогда не видел таких глаз — такое ощущение, что на меня посмотрел хищный зверь, готовый немедленно растерзать.

— Ладно, с этим ясно. Найдём способ отомстить ему. Ты лучше скажи — почему пропустил тех людей, на которых мы охотились?

— Да не проезжали они. Когда прошёл страх, я хотел сначала погнаться и отомстить, но остановился — вспомнил, зачем приехал сюда и остался в засаде. Но они так и не проезжали мимо. И вообще, нечего на меня сердиться! Это ты их упустил! Не надо было разъединять наши отряды, тогда бы они не отбились.

— Да-да, признаю что ошибся. Я думал, что перестраховка не помешает. Но, кто же знал, что они осмелятся послать гнома. Фарготовы его громобои! Когда мы прорвались к карете, то он прямо изнутри начал стрелять. И хорошо ведь стрелял гад — четыре выстрела и четыре трупа. Даже лучшие отцовские кирасы не остановили снаряды. Пришлось отступать.

— Сколько ты потерял людей?

— Шестерых.

— М-да, отец не простит нам бесполезной гибели его людей.

Они замолчали — каждый думал, чем именно может грозить для них провал операции.

— Рон, но куда они могли подеваться после тебя? Ничего не понимаю. Другой-то дороги нет.

— Хм, ну, в общем-то, есть. Но ездить по ней, мало кто решается.

— Это почему?

— Она в одном месте заходит за границу.

— И ты думаешь, что…?

— Да.

— Так может, они там и сгинули?

— Может. Но я бы на это не рассчитывал, — Рон поморщился — за окном какая-то пьяная толпа устроила дебош. — И куда только стража смотрит? Похоже, опять чернь из внешнего города пьянствует.

Он позвонил в колокольчик. Вскоре пришёл дворецкий:

— Да господин?

— Валерий, ты послал за стражей?

— Да, сразу же. Они уже приходили, но сказали, что вмешиваться не будут — пошумят-пошумят и разойдутся.

— Что? — удивился хозяин дома. — Совсем от рук отбились. Завтра же схожу в Городской Совет — давно пора поставить начальника стражи на место. А они не объяснили свой отказ?

— Нет. Но, — он улыбнулся. — Я слышал, что стражники пытались уже их утихомирить в трактире, но те их выкинули, надавав тумаков.

— Что, правда? — Рон рассмеялся. — Ну, тогда ясно, почему они не вмешиваются — не хотят ещё раз опозориться.

— Не только по этому. С ними какой-то приезжий магик — ещё что-нибудь наколдует.

— Это он! — завопил от окна Ляо. — Это тот гад, что оскорбил меня! Он тоже там!

Его брат подскочил к окну и выглянул на улицу. Толпа в человек десять медленно передвигалась вдоль улицы, распевая какие-то песни. Среди них почти не выделялся магик жизни — он также был до-невозможности пьян и орал песни вместе с остальными, едва держась на ногах.

— Где?

— Вон тот! Который держит в руках лютню, — Ляо показывал на того человека, который поддерживал магика, не давая ему и себе упасть.

— Валерий. Пошли Дана и Кира — пусть тихо возьмут этого человека и ждут нас в конюшне. Мы вместе прокатимся в лес. Что-то, вдруг, захотелось свежим воздухом подышать, — дворецкий поклонился и поспешил выполнить распоряжение.

— А почему в лес? Может и внешний город сгодится?

— Дурак ты братишка! Хоть и в гвардии служишь. В городе слишком много глаз и ушей. А мне не нужны неприятности. Ты-то скоро уедешь обратно, а мне тут жить.

— Понял. Смотри, а вон и твои люди, — он указал на двух человек, которые, притворившись пьяными, присоединились к толпе. Вскоре, они уже возвращались, неся на плечах намеченную жертву. — Шустро.

— А то! Других не держим. Ладно, пошли вниз.

В конюшне их уже ждали запряжённые лошади и двое верзил. Человек, которого они выловили из толпы, лежал тут же на полу и спал, обнявшись с лютней.

— Это и есть твой обидчик? — Рон с любопытством осматривал его. Одет он был совсем не как дворянин, скорее это одежда наёмника — они обычно так одеваются. Короткие чёрные волосы с седой прядью, лицо худое. В общем-то, ничего особенного.

— Он — Ляо сердито пнул его. Он, только пробормотал что-то и сильнее прижал к себе музыкальный инструмент.

— Ясно. Заверните его во что-нибудь и езжайте за нами. Это даже хорошо, что он спит — легче везти будет. А в лесу-то мы его быстро разбудим.

Вскоре, из города выехали всадники и направились по той же дороге, по которой приехала их жертва. У одного из них через седло был перекинут большой мешок, а за плечами висела лютня.

Они достигли леса и, проехав ещё минут двадцать по дороге, свернули с неё. Углубились в лес и, достигнув небольшой поляны, спешились. Двое верзил стянули мешок с лошади и достали из него человека.

— Смотри-ка, до сих пор спит! — поразился Рон. — Дан, разбуди его. А ты сходи за дровами и разведи костёр. Ну что братишка, устроим ему приятную ночь?

С этими словами он разложил свою сумку.

— Ого! — удивился Ляо, смотря на инструменты, что были в ней. — Да это какой-то походный набор палача.

— А то! Дома опасно устраивать пыточную — вдруг заметят, а ведь надо поддерживать вид добропорядочного и всеми уважаемого члена Городского Совета. Так что приходится вот такие поездки на природу устраивать.

Он взял изогнутую иглу и задумался.

— Пожалуй, с этого и начнём. Как ты думаешь?

— А давай сначала огнём прижжем его? Совсем немного.

— Ну, ладно. Тогда…

Договорить он не успел — сзади послышался дикий вопль и хруст. Они обернулись и застыли в ужасе — прямо перед ними стоял монстр. Стоя на двух лапах, он был высотой два метра, чёрное с густой шерстью тело, а хвост елозил по земле. В своих мощных передних лапах с жуткими когтями он держал труп Дана. Его голова повернулась к замершим в оцепенение людям: морда была почти вся с костяными наростами, с жуткой пастью, а вместо ушей из головы росли изогнутые назад рога.

Неожиданно вернулся Кир, увидел случившееся и, бросив свою ношу, попытался убежать. Однако монстр откинул труп и молниеносным движением метнулся в его сторону. Догнал он его быстро и, запрыгнув на спину, придавил собой. После чего одним движением откусил ему голову.

Ляо бросился к пытающимся вырваться привязанным лошадям. А вот Рон, в отличие от своего брата, сразу понял, что они сильно напуганы и от них нет толка. Он убегал, не разбирая дороги. Страх гнал вперёд, заставляя думать только об одном — убежать как можно дальше. Однако уйти ему не удалось. Что-то метнулось слева и сильно врезалось в него, опрокинув спиной на землю. А потом перед лицом появилась та жуткая морда. Последнее, что успел увидеть перед смертью барон Рон Гронт, это глаза — они были человеческие. Он понял, чего испугался его брат, но было уже поздно.