Кладбище забытых талантов (СИ) - Мельн Игорь

Марни сцепила ладони на лопатках сестры. Сгусток тьмы собирался на кончиках пальцев крупной каплей, вытягивался, после чего острый шип устремился в сторону призраков; темная сущность намеревалась утолить жажду крови.

Время замерло для Юрия, как только он определил направление выстрела. Он выступил перед Анжелой, закрыв ее широкими плечами; если бы он повернулся к ней лицом, неожиданно заметил бы, что в их росте с недавних пор не было разницы. И все же на его лице виднелся страх смерти, но призрачный юноша не мог снова потерять подругу. Я переместилась к нему, встав лицом напротив, и коснулась пальцами его висков.

Комната подземелья вмиг исчезла для нас обоих. Вместо того все окружение занимало туманное облако; под ногами оно казалось твердым, точно иссохшая почва, а в воздухе легко растворялась от взмахов руками. Юрий прошел вперед, выставив ладонь перед собой, и вскоре увидел меня, смотревшую вверх бескрайней дымки.

Волнительный момент. Я собиралась с мыслями.

— Мне горько от того, что призраки, мои дети, меня ненавидят. Не все, конечно, но многие более всего желают сбежать от меня, уничтожить меня… Я считала, что создала спасительное место, где тяжесть судеб объединит вас и не будет казаться столь увесистым грузом, поможет справиться с ненастьями, но… получилась клетка… Пусть так, но вы остались живы и находитесь далеко от… того, что обитает в городе.

— Анна, расскажите, прошу вас. Нам нужно об этом узнать!

— Даже не сомневаешься в скором побеге? Как самоуверенно, — улыбнулась я. Что ж… Пожалуй, так оно и случится.

Мы стояли друг напротив друга на расстоянии шага. Я осмелилась протянуть руки и дотронуться до лица призрачного юноши, еще мягкого, с детских пухом на щеках. В нем я видела моего Хранимира! Не внешне, но внутренне, необъяснимым чувством. И я хотела бы снова провести день с моим возлюбленным, хотя бы день… Я ведь могла найти — или даже создать! — мир, в котором была бы с ним. Однако я понимала, что эти иллюзии, эти декорации никогда не заменят его; понимала и все равно предлагала подобное призракам, надеялась на их согласие…

При всем желании я не могла их отпустить, пока билось мое сердце — сердце кладбища. И вот это биение становилось все реже…

— В момент обращения кладбищем, верно, в моих мыслях зародилось сомнение. Я была так опечалена, что из этой грусти и гнева волшебство сотворило монстра. Я не знаю, что это за существо, но оно уничтожает детские мечты. Сначала заставляет людей сомневаться, а после питается их отвергнутыми стремлениями. И оно погубило бы вас! Хэйрон… честно исполнял свой долг, направляв вас сюда. Однако вот его не стало, вскоре не станет и меня… Мне страшно представить, что случится со всеми детьми…

— Анна… Мы многому научились и сможем победить монстра, кем или чем бы он ни был. Нельзя постоянно прятаться за стенами кладбищенской ограды…

— Я поняла… Теперь поняла. Я просто сражалась за мечту. Я пыталась сохранить свое дитя, сделать его счастливым, но каждый день на протяжении многих веков наблюдала лишь печаль. Все же происходящее в данный момент — это лучший исход. Юрий… я верю в тебя, равно как и в Анжелу, и в Сидни, и мне так смешно, что ты до сих пор не понял одной сути.

Я обратила на него хитрый взгляд.

— Доставь мне удовольствие в последней битве.

Не успел Юрий удивиться, как в наших руках появились мечи, и я кинулась на него. Я забрасывала его ударами, ставила подножки, толкала, осыпала язвительными словами на счет обращения с клинком… И он отражал каждое нападение и двигался легко и быстро, защищался с силой, как и подобает статному юноше его лет.

— Не замечал ли ты, — сказала я, закончив веселый танец, — что стал гораздо сильнее? Тебе хватило духу выступить против гробовщика и даже продержаться некоторое время, хотя тогда он и сразил тебя. Однако позже ты одолел его несмотря на мощный призрачный клинок. Даже сейчас ты легко парируешь мои удары. Твое тело полно сил, энергии, и ты давно уже не испытывал той боли, верно? Это наш с Анжелой тебе подарок. Будь благодарен ей.

С этими мыслями мы вернулись в разгар событий, где я упала призрачному юноше на руки и вскрикнула от боли. Момент спустя улыбка радости на моем лице сменилась улыбкой грусти. Я умирала… Темный шип вонзился в спину, оставив крохотное отверстие, и я чувствовала, как он полз в направление сердца, словно живой паразит. Его движения причиняли жуткие страдания, хотя я старалась не показывать слабость перед детьми.

— Убирайтесь! — закричала я на руках у осевшего на пол Юрия. — Бегите! Вы же так этого хотели…

С каждым мгновением говорить было все сложнее, на это тратились непомерные силы.

Лабиринты подземелья начали рушиться вместе с уходом моей жизни. На головы призраков сыпались мелкие камни, отчего приходилось прикрываться ладонями, и вдруг особенно крупный кусок с грохотом рухнул в центр комнаты. На потолке завиднелись две трещины, поползшие длинным путем через всю комнату, и широкое полотно камня и почвы упало на пол, точно лестница.

Все окружение заискрилось яркими лучами света. Снаружи стоял прекрасный погожий день.

Какие же люди все-таки забавные создания! Несмотря на известную цель, которой Юрий все-таки достиг, он смотрел на меня с великим сожалением. Возможно, я несколько завоевала любовь призраков рассказом прошлого, вызвала сочувствие, дала понять о своем материнстве…

Юрий аккуратно переместил мое тело на пол и испуганно оглянулся: Марни тянула Сидни в сторону пологого ската; Корво поднялся и тоже зашагал к выходу; одна Анжела стояла радом с нами и плакала. Мои дети… Как же вы похожи на нас в юности!

— Мы не должны бросать ее…

— Она же… погибает… — говорила Анжела. — Мы ничего не сможем сделать.

Слишком быстро меня посчитали мертвой. Некоторое время я еще протянула… Не могла же я не узнать конец истории! Я хотела убедиться, что они останутся в живых…

— Нужно бежать… Скорее! Нас засыплет! Юрий…

Поверхность кладбища дрожала в мощном землетрясении. Уцелевшие надгробия раскалывались, сыпались каменной крошкой, а разбитые превращались в пыль. Склепы и оранжерея рушились. Гробы теряли прочность древесины и ломались под тяжестью почвы. Зеленая трава увядала, словно сожженная солнцем. Старые стволы деревьев еще более иссыхали, валились на землю.

Паника охватила призраков, собравшихся подле пропасти. И только четыре души знали о происходившем.

Первой на край земли вскарабкалась Марни, мгновенно подтянув за собой сестру. Сидни опустила руку вниз и стала подзывать медливших товарищей. Анжела велела Юрию идти первым, но призрачный юноша замедлился и подтолкнул подругу так сильно, что та легко выбралась на поверхность без иной помощи, а затем подтянулся на руках сам. Перед тем как стены подземелья обратились кучей камня, из пропасти взмыл в небо ворон, скрывшийся за ближайшим деревом.

Кладбищенские обитатели окружили команду, потребовав ответов на многие вопросы.

Вдруг Марни приложила ладони ко рту, чтобы ее лучше было слышно, и звонко проголосила:

— Путь свободен!

В другой ситуации на призрачную девушку посмотрели бы с недоверием. Однако, ввиду странных событий, призраки сорвались с места, точно спортсмены-бегуны после свистка. Бурный поток детей прорывался сквозь кладбищенские ворота, толкавшись и кричав от радости.

— Мы свободны! Мы свободны! Мы свободны!

Я улыбалась и печалилась одновременно от этих слов. В тот момент мне хотелось увидеть их радостные лица, обнять каждого, хотелось вырваться отсюда вместе с ними и заботливо вести к исполнению мечты. И как же горько было осознавать то, что это никогда не случится…

Несколько минут я наслаждалась веселыми детскими криками и представляла, сколько трудностей их ожидает в том лесу.

Кладбище опустело. Призраки стали свободными.

Эпилог

Краска шелушилась и сыпалась с кладбищенских ворот более обычного; возможно потому, что их резко распахнули до предела, отчего они стукнулись о стволы деревьев сбоку, а может, от горького осознания собственной ненужности. Черные створки не могли ныне сдержать призраков — сдерживать было некого. Они лишь скрипели на ветру, тихонько стремившись захлопнуться навсегда.