Вечный Данж. Трилогия (СИ) - Матисов Павел

– Раз уж такое дело, и нас могут скоро казнить, Кара, выполнишь мою последнюю просьбу?

– Какую?

– Разрешаешь ли ты поцеловать тебя? – спросил я дипломатично.

– Хо‑хо, ты даже не забыл, что я потребовала у тебя спрашивать разрешение. И какая же польза нам от данного занятия сейчас?

– Никакой. Но подумай, вдруг больше не представится возможности?

Эльфийка вздохнула:

– Мне бы очень не хотелось, чтобы мой последний поцелуй в жизни достался такому как ты… Но… раз ты так слезно просишь, я даю тебе свое разрешение, – милостиво уведомила Кара.

В камере царила темнота, так что мне сложно было судить, какое у нее сейчас выражение лица. Смущенное или наоборот снисходительно‑ехидное. Или она вообще вздумала укусить меня или что‑нибудь в том же духе.

– Закрой глаза и расслабься, – трепетно произнес я.

После чего приблизил свое лицо и прикоснулся к мягким и теплым губам Карамэли. На этот раз мне даже показалось, что эльфийка несколько секунд чувственно отвечала мне, но период длился слишком мало, чтобы сказать точно. Меня захватил водоворот близости любимого человека рядом, и я даже на какое‑то время совершенно позабыл, где нахожусь. На целомудрие в этот момент мне было плевать.

– В‑все, с тебя достаточно, – отстранилась от меня Кара, отвернув лицо.

– Так мало? – заметил я.

При этом я осознал, что головная боль практически полностью прошла. Какие‑то наметки плана побега стали наклевываться у меня в голове, но при этом и боль старательно подгоняла, будто соревнуясь за лидерство.

– А меня? – понеслось обиженное слева.

Черт, Шантри в мой план не входит. Ладно, поцелую по‑быстрому.

Я повернулся и даже не успел ничего сделать, как цепкая гномка бросилась не меня и крепко присосалась губами.

– Ум‑ф‑м… – только и смог я произнести.

Опыта у нее было очевидно мало, но его недостаток она компенсировала напором и решимостью. Поцелуй затягивался, и причмокивающие звуки заполонили темницу.

– Да сколько можно?! Совсем стыд потеряли!

Карамелька растащила нас в стороны и плюхнулась между нами в качестве разделителя.

– Ну! Так нечестно! – возмутилась Шантри. – Ты с ним и целовалась, и даже ночь провела! А я еще не успела! Дай мне хотя бы нацеловаться!

– Это явно не то время и не то место, чтобы предаваться романтическим лобзаниям! – откликнулась эльфийка. – Никакого разврата!

Мой план окончательно оформился, но из‑за нарастающей головной боли мне было все сложнее концентрироваться. Словно бы магия ошейника чувствовала, что я наконец подобрал правильный ключик.

– У меня есть еще одна просьба, Карамелька…

– Что за просьба? – обернулась она ко мне с подозрением.

– Разреши мне тебя трахнуть! – боль впивалась острыми иглами.

– Совсем спятил?! Я никогда не стану заниматься подобным в грязной вонючей камере!

Боль становилась практически невыносимой. Я схватил эльфийку за грудь и сильно сжал.

– Мусор!

За дерзким жестом последовала закономерная хлесткая пощечина.

Карамэль Ди’Ворсен наносит вам урона: 4

– Кху‑ху‑ху! – прокашлялся я. Рука у эльфийки с повышением силы становилась все более тяжелой.

Кара спрыгнула с топчана и отступила подальше от меня:

– У тебя крыша поехала?! Я же сказала – нет!

– Но я ведь спросил разрешение? – заметил я невинно.

– Нужно еще получить согласие!

– Тс‑ч, кому в нашем положении нужно это дурацкое согласие?

Я поднялся с нар и начал медленно надвигаться на эльфийку, которая продолжила пятиться. Однако далеко уйти от меня ей не дали стены тесной камеры. Кара вжалась в стену, замерев в боевой стойке.

– Эд, постой! – меня за рубаху схватила Шантри и добавила донельзя смущенным тоном. – Если ты хочешь, можешь… можешь воспользоваться мной…

Я бы может и умилился такой заботе и непосредственному обожанию меня любимого, но боль все не отпускала. Я не мог загнать лишние мысли вглубь разума и полностью отрешиться от намеченного плана.

Поэтому я резко развернулся, грубо схватил гномку за плечи, приблизился и шепнул на ухо резко:

– Не мешай. Сиди тихо.

– У‑пьюмс… – донеслось нечленораздельное от Шантри.

Я отпустил девочку. Кажется, она больше не будет мне мешать. Затем снова повернулся к Каре и двинулся вперед, раздвинув руки в стороны.

– Бам‑с!

Карамэль Ди’Ворсен наносит вам урона: 6

– Ты же понимаешь, что физически я сильнее тебя? – заявила наша защитница.

Я помотал головой, приходя в себя на полу.

– Ты обещала, что когда мы придем в Танрок, ты проведешь со мной ночь! – напомнил я, приподнявшись на локте.

– Но не в таком же месте, демон тебя подери!

– Ты будешь моей! – проревел я, поднимаясь на ноги и снова бросаясь вперед, словно солдат на амбразуру.

Карамэль Ди’Ворсен наносит вам урона: 5

Карамэль Ди’Ворсен наносит вам урона: 7

На этот раз эльфийка даже пнула меня ногой, пока я валялся на полу камеры.

– Только мне начало казаться, что ты изменился. Но ты все такой же мусор, ловко скрывающий свои истинные чувства под маской! – процедила Карамелька.

Голову разрывала чудовищная боль. Чем ниже опускалось мое хп и чем ближе я был к успеху, тем сильнее иглы впивались мне в мозг. Фактически я перестал что‑либо соображать, сосредоточившись лишь на животных инстинктах. Только они помогали мне удерживать себя в сознании.

– Трахать! – тупо выкрикнул я и прыгнул на объект, который мог удовлетворить мои потребности.

Наверное, в этот момент у меня было какое‑то жуткое перекошенное лицо. Я закусил губу, пытаясь сохранить разбегающиеся мысли и не провалиться в темноту.

– Он полностью обезумел! – воскликнула Карамелька, ударяя меня с правой.

Карамэль Ди’Ворсен наносит вам урона: 5

Я валялся на полу, пытаясь собраться с силами.

– Н‑не надо, пожалуйста, – проблеяла Шантри.

За дверью послышались гулкие приближающиеся шаги. А затем мы услышали голос одного из стражников:

– Вы чего там устроили, дебоширы? Думаете, я сейчас открою дверь и зайду внутрь проверить вас? За идиотов нас держите? Да этому трюку сто лет в обед! Можете хоть поубивать там друг друга, я на эту удочку никогда не поведусь! Сидите тихо, мать вашу! Тьфу!

Стражник начал удаляться. Я же совершил последний рывок. Все мое внимание занимали лишь эльфийские сиськи, лишь они одни держали меня в сознании. Они стали моей путеводной звездой, ведущей сквозь тернии нескончаемой боли и страха.

– Ты сам напросился, мусор! – грозно произнесла Кара, и я почувствовал, как в мою левую скулу врезался не миниатюрный женский кулачок, а чугунный утюг.

Карамэль Ди’Ворсен наносит вам урона: 7. Вы погибли!

Доступно использование навыка Феникс. Желаете возродиться?

– Нет! Что ты наделала! – воскликнула гномка.

– А то ты сама не видела! Мерзавец словно с цепи сорвался, – принялась оправдываться эльфийка. – Не переживай, у него есть возрождение в конце концов…

– Но вдруг оно не сработает с ошейником?

– Подожди… – осенило Карамельку. – Что если он этого и добивался?

Я возродился:

– Разумеется, любовь моя.

– Эд!

Я обнял спешно бросившуюся ко мне гномку.

– Я рад, что ты додумалась до этого так поздно, – сообщил я эльфийке. – Иначе бы мой план мог не сработать. Магия подчинения бы заставила тебя не дать мне умереть.

Я потер рукой шею, с удовольствием убедившись, что ошейник исчез. По крайней мере, моя тридцать шестая смерть явно не прошла зря.

– То есть это был всего лишь спектакль, а не твоя истинная натура пробудилась? – уточнила она на всякий случай.

– Конечно спектакль, за кого ты меня принимаешь? Можешь не отвечать, это был риторический вопрос. Я даже не был уверен, сработает ли трюк, поскольку плохо разбираюсь в механике ошейника. Если бы он после воскрешения оставался на подневольном, то я бы зря только лишнюю смерть себе заработал. Уф, какое же теперь сознание чистое без нудной боли и запретов!