Неуловимый (СИ) - Москаленко Юрий "Мюн"

Утро. Не скажу, что раннее. Светка уже, наверное, впряжена в телегу. Видно и покормить и обслужить её успели и, наверняка, таким прытким оказался Киря. Животины его, вообще, спокойно воспринимают. Ну, почти как ушастую, но Эмма просто не прикасается к тяжёлой работе без прямого на то моего приказа, а вот Киря…

Молодец, если это он.

Я счастливо потянулся: как же мало-то нужно мужику для счастья. Сейчас ещё бы поесть, а при лучшем раскладе, то и утренний самый сладостный секс, но мечтать, как говорится не вредно, хотя насчёт поесть...

Очень похоже, что завтрак уже готов, и сегодня кашеварят наши девчонки. Вон и окрики ушастой слышны, гоняет уже кого-то, и голос Натахи тоже прорезался. Вон, Кирю куда-то зачем-то посылает.

Я приоткрыл глаза.

Так и есть — утро, хотя не скажу, что сейчас слишком светло. Наверняка, или туман после дождя, или просто очень пасмурно. Но купчина, он же виконт, оставаться в селении больше, чем надобно, понятное дело не будет, потому и готовится караван к убытию. Ну что же, тогда и нам вставать надо, но как же не хочется. Такие воспоминания, такая ломота во всём теле. Отличный вечер вчера мы провели, только как теперь на меня смотреть все будут.

А что, собственно, такого произошло? Я ненамного младше того же барона и по возрасту, вообще, и по росту, в частности, да и за последнее время я не только подрос, но и сам помощнее, если честно, стал выглядеть. Так что фигурой может пока и не слишком-то впечатляю, но всё-таки смотрюсь, особенно когда прилично одет и с оружием, весьма внушительно.

Пора вставать, боюсь, что в постель мне поесть не прине…

Полог немного ушёл в сторону и на фоне мрачного серого утра появилось радостное личико Наташки.

Глазки лукаво горят, озорная улыбочка и ушки немного розовые. Всё-таки смущается.

— Каша сегодня, господин… — пропищала проказница. А ведь так влезла в наше вчерашнее убежище, что с улицы даже ноги её скрылись. А раз так…

Я быстро обхватил её за талию и резко дёрнул девушку на себя.

Хорошо, что каша сегодня не жидкая, а то точно все фашины уделали бы и пришлось бы по дороге сооружать новые.

Сопротивления, как такового, не было.

Пару минут мы безостановочно слюнявили друг друга, а потом она всё-таки высвободилась из моих рук и усевшись напротив с умилением смотрела, как я уминаю серьёзную такую порцию каши вперемешку с мясом, при этом не забывая рассказывать мне последние новости.

— …гуляли вчера не только мы. Таверну едва вчера не спалили, отмечая победу над исчадиями нежити. Кстати, все почему-то показывают пальцем на тебя, говорят, что ты маг. — она как-то мило и испуганно посмотрела на меня, сделав столь смешную напуганную мордочку, что я от возникшего смеха едва не подавился кашей.

Прокашлявшись я сказал:

— Ты мне лучше о вчерашнем поведай. — она быстро потупила взгляд. Смущается…

— Ты где таким ласкам научилась? — спросил я, а потом через паузу, видя, что она не спешит с ответом, уточнил. — Особенно последнее твоё выступление, которое длилось почти до самого утра.

Она ещё больше покраснела и не смела смотреть на меня прямо.

— Мне Эмма как-то рассказывала, — наконец-то прошептала она, — что мужики, буквально, с ума сходят от таких ласк. Конечно, выглядит не очень, да и заставить себя сложно было, но ты очень сладкий, — она робко посмотрела на меня и так же робко попыталась улыбнуться, — и заставить себя ласкать тебя труда не составило. — она ещё шире улыбнулась. — Особенно после того, что ты со мной делал. Меня сегодня Эмма просто замучила, что, да как. Ей, видите ли, всё интересно, особенно, как я умудрилась поймать звёзды с неба, хотя мы ведь с тобой по нормальному и близки-то не были. Вот это ей особо интересно было, а потом… — она снова потупилась, смущаясь, — она спросила, а большой он у тебя.

Я не удержавшись заржал.

Ой, не могу. Все дамы в любых мирах одинаковы и интересы у них, в основном, тоже очень похожи. Ох, не могу, нашла у кого спрашивать о размерах-то. Но потом усмехнувшись подумал, что мысли о подобном начинают напрягать, а вдруг и правда не вырастет?

В общем, мой завтрак закончился немного скомкано, но нацеловавшись и наобнимавшись, мы решили выходить из нашего убежища, тем более уже слышны были команды выстраиваться в колонну. Пускай мы и путешествуем последними, но собирать фашины и укладывать полог всё-таки надо.

Сборы много времени не заняли. На нас хоть и посматривал народ, но так, вскользь. Видно удивились, не увидев меня сегодня на готовке и около Светки. А то, что я последним вылез из ночлежки, и вовсе видимо вызвало разные вопросы и разговоры. Ну, хоть будет что народу по дороге обсудить.

Но, так как мы уже вне зоны контакта для многих из каравана и мало кто решится приставать с вопросами напрямую, меня эти проблемы волнуют в последнюю очередь.

А пока прощай гостеприимное село, которое мы умудрились напугать нежитью, которая встаёт буквально из-под ножа, причём у не многих мастеров некромантии получается поднять домашних животных. Они вроде априори не могут обращаться в нежить, те же кошки или собаки, например, а вот их лесные собратья легко.

Для меня это село стало чем-то вроде отдыха в Эдеме, да и само вчерашнее происшествие заставило меня встряхнуться и не смотреть на своё путешествие только с позиции негатива. Ведь реально прекрасное времяпрепровождение в отличие от того, что могло меня ждать в школе. Разве, что с Хэрном и ребятами не удастся до осени встретиться.

Караван пылил к своему месту назначения. Ещё почти четыре дня хода. Мы весело проводили время. Идя по опасным местам, виконт запретил нам с бароном отходить далеко от дороги, а потому охотничьими трофеями мы похвастаться особо не могли. Так, пару раз только косуль подстрелили, а однажды прямо на стоянку каравана вышел огромный секач. В последний момент удалось ребятам Ушера того из арбалетов подстрелить, а то бы он наделал делов. В общем, отлично охрана каравана сработала. Мы же по вечерам забирались под телегу, где в обычное время проводили время, как и в том селе, только вот барона и Кира к ночлегу потом с нами не допускали. Поп и вовсе перебрался к своей зазнобе. Около нас обитал только Цик и часто, по нескольку раз в сутки, приходил Ушер. Цик отнёсся к выбору Натахи философски и уже окучивал какую-то другую девицу из состава каравана. Переселенцы боялись перечить воину каравана, поняв на кого когда-то они пытались руку поднять. Но Цик нормальный парень и не безобразничал вроде, а даме за услуги и вовсе заплатил. В общем, по вечерам и ночам мы теперь были предоставлены сами себе, хотя часто во время движения каравана Натаха по старой памяти ехала в телеге Цика, весело о чём-то болтая с его новой подругой и самим мечником. Именно это веселье и спровоцировало совсем ненужную стычку, случившуюся в последний день путешествия с караваном.

Наш купчина находился в приподнятом настроении. Наметился конец нашего совместного путешествия и завтра к обеду мы должны прибыть в назначенный нам пункт, а он уже тронется дальше по своим секретным делам без нас. Причём переселенцы идут после того как мы оставим караван ещё сутки, первыми в этом трамвае сходим мы. А вот когда он тронется в обратный путь, пока не понятно, вроде как получено какое-то новое распоряжение и моим ребятам придётся попутешествовать лишние дней десять, но проблем я с этим не видел. Ушастую караванщики побаивались, да и наёмники смотрели на неё, как на свою смерть. Уж больно в последнее время нагло и вызывающе она себя вела, а причиной тому был элементаль.

Да и Коля… Он тут уже одного деятеля успел к всеобщему изумлению остальных поджарить, да так, что семя раздора потом прикладывала все силы, чтобы спасти дурачка. Да и сама ушастая тоже головой не думает. Покупаться ей, видите ли, захотелось на стоянке в пруду недалеко от разбитого караваном лагеря.

Покупалась и на озабоченного нарвалась, да только Коля тоже присматривал за своей подругой. Короче, схлестнулись они с наёмником. Конечно, тот быстро настучал по ушам пацану, да вот только успокоился сразу зря. Удара магией со стороны Коли никто не ожидал и огненный факел, в итоге, переполошил всю охрану и лагерь вместе с ней. А ушастой пришлось потом в голом виде, так и не одевшись, лечить бедолагу. Не знаю, что он чувствовал, когда смотрел на её обнажённую изумительной красоты грудь, когда она его вытаскивала с того света, но, наверняка, проклял тот момент, когда нижняя голова затмила разум верхней. Так, в принципе, и виконт сказал, но поблагодарил Эмму за помощь, а Коле отвесил леща, объяснив при этом, что по своим нельзя бить магией. Потом сам же потрепал по ушибленной голове и сказал, что молодец, насильников они в своё время и вовсе на дереве за яйца подвешивали, но коль тут до сокровенного не дошло, а наказание последовало, то пускай живёт. А потом усмехнувшись добавил, что умнее будет.