Ритуал (СИ) - Ри Тайга

— Леди хотела ответы — леди получила их быстро, — Ликас натягивал теплый, подбитый мехом верхний короткий полушубок.

Фей-Фей отправили домой — к Яо, под защиту дома. Она вяло возражала, пока мы переругивались с Ликасом — я отказывалась отдавать магов, он — отправлять тройку аларийцев. Ненадолго хватило его смиренного молчания. Но в итоге Фей всё равно сопровождали аллари.

— Леди Блау, сир Тир просил вас дождаться его здесь, — ко мне подошел один из тировских вассалов.

— Нет времени. Так и передайте сиру, — я оттолкнулась от приступка и взлетела на коня. Тронула поводья, и вскинула кулак вверх и вперед — едем. Ликас проведет короткими тропами, и я молча молилась Великому, чтобы мы успели забрать сани раньше Хейли. Стоянка в предгорьях — значит они собрались в горы, скорее всего средними пиками, пересечь Хребет, и дальше, через земли Хэсау до побережья и в Мирию. Если Анастас уйдёт, мне никогда не догнать Акса и менталистов.

Никогда. От этого паршивого слова всегда оставался отвратительный привкус пепла на губах — а пепел я не любила. Пепел — это дым погребальных костров, это когда живое становится мертвым и возвращается в круг перерождений.

Вкус пепла на губах всегда значил только одно — я не справилась.

***

В лавке было сумрачно — жалюзи приспущены, и только одинокий светляк замер прямо над столом, давая немного тусклого света.

Луэй сидел сгорбившись, вращая на столе сережку с зеленым нефритовым камнем — темно-зеленые прожилки, лучший оттенок — дорогой вид.

Сережка скользила по столу — туда-сюда, туда-сюда, вспыхивая белым серебром по краям огранки. Маленькие ушки — маленькие сережки — маленькая, но такая смелая леди.

— Господин, — слуга специально пошумел на входе — кашлянул и шаркнул несколько раз ногами, но Луэй не слышал, погрузившись в свои мысли. — Господин…, — позвали его снова.

Луэй спрятал серьгу в ладони, подгреб со стола во внутренний карман и взмахнул рукой — неси.

— Вечерние, господин, — на подносе брякали звонко пузатые фиалы из темного стекла. — Всё что, лекарь прописал…

Луэй придирчиво выбрал два, отодвигая остальное.

— Убери.

— Но господин, целитель строго приказал…вы сами слышали — пить нужно всё, господин… иначе как же госпожа Винни без вас?

— Убери, — повторил Луэй тихо и без нажима. Чпокнул пробкой и, поморщившись, выпил первый фиал. Горечь вязала язык так, что слезы выступали из глаз. Потом следом второй — так же неторопливо, как будто растягивая ощущение тягучей гадости, и отдал пустые флаконы обратно. — Собери леди, как… на прогулку. И вещи — самое основное. Не забудь игрушки, фантики, и всё, без чего она не может жить. Лекарства на первое время и свитки с назначениями от целителя. Одеть тепло.

Слуга торопливо кивнул, бросив прощальный укоризненный взгляд на хозяина — он не не знал, кого из господ ему было жальче — несчастную сестру или брата.

Луэй встал, покачнулся, переждав, пока перестанет кружиться голова — проклятая слабость накатывала волнами и никак не проходила. Нарушения таких клятв вообще никогда не проходят даром — а уж кровных и подавно. Бросил плетения на дверь — два простых и одно особое — захочешь не вскроешь.

Подтащил носком сапога стул поближе, и рухнул с облегчением. Лоб повлажнел от пота — нужно было послушать и выпить остальные зелья.

Дальше он действовал методично, как только перестали подрагивать руки — достал и выложил в ряд пять чистых пирамидок для записей, тушницу, кисти, несколько чистый свитков и личную печать.

Вынул из кармана женскую сережку с зеленым нефритом, и долго рассматривал её под светляком. Молча. И положил рядом.

Теперь было готово всё. Узнать, не совершает ли он очередную ошибку — ему не удастся. Не доживет.

Луэй каркающе рассмеялся и тут же осекся — рот наполнил медный вкус крови — смеяться тоже нельзя.

По-крайней мере он попытается исправить всё, что натворил и развернуть фигуры на доске. Старуха уверена, что он предан ей, что благодарен, что леди Аю пришла и вытащила их из той дыры на окраине южного предела, в которой погибали остатки рода Луэй, от которого остались только брат и сестра.

Леди Фелисити явилась, как посланница богов — родич по крови, магистр Академии. Перевезла в Столицу, оплатила учебу, и первое время не просила взамен ничего.

Луэй подтянул к себе первую пирамидку и выставил перед собой.

Старая тварь обещала, что не тронет сестру, что никогда не будет вмешивать Винни в свои дела, и когда они приехали на этот забытый богами Север — повторила обещание. Он и так уже потерял всё — себя, честь рода, продался Серым, единственное, что оставалось — это сестра, но старуха отняла и это.

Старая тварь думала, что он не узнает, не найдет — просто поверит на слово, что закладку Винни заложили в голову менталисты и она сошла с ума. Но у Серых свои методы. Он искал, перебирая всех — горцев, со-учеников в Академии, менталистов, и даже девчонку Блау, которая везде сует свой нос — он проверял всех, пока не убедился. Старая тварь нарушила обещание. И старая тарь заплатит за это.

Вестник в воздухе расцвел с яркой вспышкой, и Луэй схлопнул его не глядя — просто отмахнувшись. Это был уже пятый Вестник от Сяо и отвечать он не собирался. Сяо он сообщил всё, что хотел — старуха предатель. После гибели Я-Сина его сделали временным главой на Севере, пока не пришлют нового из Столицы, и он очень торопился, чтобы успеть подчистить следы.

Прежде, чем пришел ещё один Вестник от Сяо, он начертил руну на ладони — этого хватит, чтобы ему не мешали.

Луэй погладил нефритовый камень — сережка тускло блеснула.

Он долго собирал информацию, анализировал, сопоставлял, что заставило девчонку Блау сунуться к ним в подземелья, пока наконец не принял решение — подходит. Леди Блау не отличалась особым умом и сообразительностью, но ей везло так, как будто сам Немес стоит за её плечом. Главное качество, которое и определило всё в этом раскладе — преданность семьи и ближнему кругу. Блау не бросает своих.

Осталось только убедить леди включить Винни в семью. Стребовать клятву на крови, которую нельзя было бы нарушить под страхом смерти.

Луэй снова кашлянул и оттер ладонью губы — кровь пузырилась на губах. Нужно выпить эликсиры. Нельзя умирать, пока он не уверен, что Винни пристроена хорошо.

Готовился он давно — подчищал следы, убирал свидетелей — всех, кто знает, или мог опознать юную сиру. Уничтожал бумаги и пирамидки с записями, устроил пожар. Ничто не должно указывать на Блау — ни каких следов, чтобы Винни была в безопасности и под защитой.

Придурок Сяо сделал за него почти всё — в столичном отделении всполошились, когда получили рисунок. И Луэй позаботился, чтобы на ночном обыске дома старой твари было очень много свидетелей — чтобы каждый мог подтвердить, что старуха хранила знак убитого Я-сина, знак, который так и не нашли. Именно он подал старухе идею отправить магов, чтобы убрать горских недоносков — они учились вместе с этим ублюдком Нике, и тот мог проболтаться. Ничего не должно указывать на Блау.

Слово с придурка Сяо он уже стряс — хранить леди Винниарию Луэй, но тот и не представляет, как скоро ему придется выполнить обещание.

Луэй пододвинул пирамидку поближе и активировал чары, начиная запись.

Он истратил четыре пирамидки — пятая не пригодилась, чтобы доложить обо всем — представить собранные доказательства, указывающие на вину старухи, выводы о причинах предательства, предположительном закрытии порталов, учении мирийский войск на границе, личные выводы о возможной скорой смене Главы клана Хэсау и необходимости налаживать новые связи в будущем, если сир Люциан Хэсау так и не очнется; о незапланированной встрече Глав в Хадже, под видом большого Совета, о переносе места ритуала, которое было оговорено заранее, о том, что Управление обязательно вмешается — будет просто вынуждено, если очередная звезда дознавателей бесследно сгинет на Севере — все это сулило огромные проблемы, не считая пристального внимания Запретного города, которое чувствовалось даже здесь — далеко от Столицы.