Врата Хаоса - Шляхов Андрей Левонович

от деревьев, они могут передвигаться куда захотят. Древни ужасны. Страшно даже

представить себе, как возрастет их число и насколько увеличится их мощь, получи они

доступ к хорошему источнику магии.

— Кто бы мог подумать! — воскликнул я. — Эдера произвела на меня крайне достойное

впечатление!

— Хм, очаровательная внешность, показная беззащитность, немного лести, для того

чтобы задурить голову мальчишке вроде тебя, многого не надо, — угрюмо сказал Оден.

Ирония, с которой он произнес последнюю фразу, показалась мне страшнее недавней

вспышки гнева.

— Не расстраивайся, Эвальд, к тебе еще придет мудрость. Сколько тебе лет?

Восемнадцать?

— Двадцать один, — тихо ответил я.

— В твои годы и я был таким же несмышленышем. Отсутствие ума, жажда славы, зуд в

ногах и чрезмерная самонадеянность. Ничего, вот проживешь с мое — тогда и поумнеешь.

— А сколько... — начал я и сразу же умолк, испугавшись своей дерзости.

— Триста сорок два, — ответил волхв, не сумев сдержать улыбку. — Триста сорок два

года живу я под сенью этого неба. Неплохой срок, не так ли, мой молодой гость?

От Одена исходила волна приветливости и радушия, которую, как мне показалось, можно было бы пощупать рукой.

Поняв, что он больше не сердится, я приободрился и заявил, гордо задрав подбородок

повыше:

— Завтра же я рассчитаюсь с подлой лгуньей! Я ей покажу, как строить козни и делать

меня их невольным участником! Изрублю злодейку на куски!

— Хотелось бы мне взглянуть, как ты справишься с дюжиной-другой древней, —

вздохнул Оден. — Боюсь, зрелище мне предстоит печальное...

— Почему?

— Потому что тебе, храбрец, вряд ли удастся выжить. Тебя разорвут на эти самые куски.

Оден уселся на толстое бревно, лежащее у входа в его хижину, и пригласил меня

последовать его примеру. То ли за долгую жизнь Одену надоело все вычурное, то ли он

смолоду ценил простоту, но все в его окружении было очень нехитрым — бревна вместо

скамеек, колода вместо стола, хижина была сложена из необтесанных древесных стволов и

крыта обычной соломой.

...Явившись к волхву незваными гостями, мы неожиданно для себя встретили

радушный прием. Оден угостил нас вкусными плодами и напоил восстанавливающим

силы питьем, которое готовил собственноручно, а потом принялся расспрашивать. Правда, в

хижину волхва мы так и не попали, все время сидели на свежем воздухе.

С сожалением узнал я, что даже мудрому волхву ничего не известно о судьбе Орлуфии.

Однако, как и подобает умному человеку, Оден дал мне бесценный совет — посетить Врата

Знаний, сооруженные мудрецами в глубокой древности. Сначала совет показался мне

странным. Врата Знаний считались всего-навсего одной из бесполезных ныне реликвий

древности, случайно дошедшей до наших дней, и смысла в их посещении я не видел.

— Я слышал о Вратах Знаний от моего Учителя Панеоника, но никогда не мог подумать, что от этого древнего сооружения может быть какая-то польза, — ответил я.

— В давние времена не строили бесполезных сооружений, — строго ответил Оден. — И

ни одна, подобная этим Вратам, магическая постройка не может со временем утратить силу.

Это люди могут забыть предназначение творений рук своих... Знай же: Врата Знаний

охраняются тремя каменными статуями, стражами Врат. Если статуи пожелают, Врата

Знаний откроются перед тобой и ответят на любой вопрос, но только на один, запомни это

хорошенько! Спроси у них, где находится пропавшая дочь Дамируса, и ты непременно

получишь верный ответ.

— Хорошо, так я и поступлю. Но скажи, мудрейший Оден, как мне добиться того, чтобы

статуи пропустили меня?

— Не знаю, — честно признался Оден. — Эти сведения не дошли до наших времен. Знаю

лишь, что обращаться к статуям дважды нельзя, так же как нельзя дважды спрашивать, когда

распахнутся Врата.

— А если я что-то сделаю неправильно, — обеспокоено спросил я, — что тогда?

— Тогда стражи не пропустят и Врата Знаний не откроются перед тобой. Никогда уже не

откроются. Второй попытки у тебя не будет, сколько раз ни возвращайся к статуям и ни

пытайся заговорить с ними. Древний закон суров. И вот еще что — лучше подходи к Вратам

рано утром.

— Почему?

— Статуи просыпаются с восходом Мирроу и засыпают на закате. Таково свойство их

магии, питающейся от благодатных лучей небесной звезды. Поэтому ты можешь пройти во

Врата до заката, но не позже. Явишься пораньше — получишь больше времени на

размышления.

— Спасибо, мудрейший, — сказал я и в благодарность решил подарить волхву листик

моего чудесного ростка, полученного от прелестной лесной обитательницы, чтобы перед его

хижиной тоже выросло прекрасное дерево. Страшно представить, что бы произошло с

нашим миром, не приди мне в голову эта спасительная мысль, хотя, когда росток под

взглядом Одена мгновенно превратился в пепел, я, признаюсь, сильно обиделся...

Вспомнив недавний гнев волхва, я поежился. Да, впечатляющее было зрелище, даже

Хьюгго притих, словно нашкодивший котенок.

Указательным пальцем левой руки Оден начертил в воздухе перед собой извилистый

огненный знак, и вдруг в руке его появился небольшой свиток пергамента, кокетливо

перевязанный лентой розового цвета. Не разворачивая свитка, волхв протянул его мне:

— Это хорошее заклинание, как и многое, давно позабытое людьми. Называется «Власть

Земли». Оно помогает Матери Природе вернуть украденные у нее силы. Заклинание не

подействует ни на тебя, ни на твоего тигра, но мгновенно уничтожит всех древней на тысячу

шагов вокруг. Можешь читать его хоть сто раз подряд — оно действует безотказно. Но

уверен, что достаточно будет одного раза. Главное не стой рядом ни с одним из древней, когда станешь произносить его.

— А как мне поступить с обманщицей Эдерой?

— «Покусившийся на основы О'Дельвайса, Благословенного и Могущественного...» —

торжественным голосом Оден начал зачитывать десятый пункт Кодекса Мироздания.

— «Наказывается смертью, и только смертью!» — закончил я и добавил: — Ясно, мудрейший. Я поступлю, как велит мне мой долг. Долг человека.

— Чтобы тебе было легче, я немного расскажу об Эдере. Только прежде позволь

угостить тебя и твоих спутников.

Наша предыдущая трапеза была давно, — сказал Оден.

Я подумал, что сейчас по взмаху руки волхва перед нами снова возникнет гора давешних

плодов, однако предположение мое оказалось ошибочным. Оден вынес из хижины копченую

свиную ногу для Хьюгго, затем скрылся в ней снова и вернулся, держа в одной руке две

свежеиспеченные лепешки, а в другой два больших куска сыра для нас с Катипутом.

Никакого особого питья на этот раз мы не получили — обошлись водой. Вкусной холодной

водой, источник которой бил из-под земли в трех шагах от входа в жилище волхва.

На десерт Оден дал нам с Катипутом по сладкой груше, а Хьюгго досталась охапка

какой-то пряной зелени, сразу же исчезнувшая в его пасти.

Дождавшись, пока мы поели, Оден начал свой рассказ:

— Несколько лет назад эта бойкая девица, родом из селения Баурвилл, по своей

инициативе напросилась в ученицы к одному из уважаемых друидов, с которым я иногда

вижусь на досуге. Друид не отказал девушке и вначале даже был доволен ею. Ученицей она

оказалась прилежной, только вот душа ее была черна. Плохое качество для любого человека, а для чародейки в особенности. Немного поднаторев в магии Матери Природы, девица стала

в тайне от своего наставника проводить рискованные эксперименты, благодаря которым

научилась превосходно управлять природными силами. Вдобавок в одной из старинных

книг, что именуются гримуарами, она наткнулась на описание Живой Плети, магии