Экзорцист: Проклятый металл. Жнец. Мор. Осквернитель - Корнев Павел Николаевич

В душе Густава таилась тьма. Тьма, как две капли воды походившая на заточенное в привезенных с острова наконечниках проклятие. И ведь бесноватым он не был совершенно точно!

– Это у вас какое-то секретное рукопожатие? – тасуя колоду карт, с усмешкой поинтересовался Ловкач.

– Вы взяли с собой шута? – хмуро глянул на него темный сотник.

– Все мы здесь не те, кем кажемся, – спокойно пожал плечами Якоб и протянул вытащенную наугад из колоды карту стоявшему рядом с ним Эдварду: – Палач! – Следующим на очереди оказался Пьер. – Стражник!

На одеяло лежавшего на кровати Ричарда упал мертвец, заинтересовавшийся устроенным мошенником представлением Карл Вадер сам вытянул убийцу, а я с немалым удивлением уставился на протянутого Ловкачом святого.

– Ну а сам-то ты кто? – поймал брошенного ему беса Густав.

– Шулер, разумеется, – ухмыльнулся Якоб и веером разложил колоду, в которой все до единой карты оказались жуликами.

– Ты позвал меня посмотреть на карточные фокусы? – не потрудившись скрыть своего раздражения, уставился сотник на Карла.

– Думаю, сейчас они перейдут к делу, – спокойно улыбнулся писарь.

– Сколько у вас людей? – Для начала я решил выяснить, на какую именно помощь мы, собственно, можем рассчитывать.

– Это зависит от того, что вы намереваетесь предложить, – ушел от прямого ответа Густав.

– Мы намерены убить некоего отшельника, – вместо меня ответил Ричард Йорк. – Одним он известен как Жнец, другим как Серый Святой.

– Ты говорил, что отведешь на встречу с серьезными людьми, – вновь обернулся Густав к Карлу. – А вместо этого привел к каким-то шутам с ярко выраженной тягой к самоубийственным авантюрам!

– Мне казалось, тебя это должно заинтересовать, – не стушевался писарь. – Сам не знаю почему, я решил, что тебе надоело вздрагивать от каждого шороха.

– Чушь собачья!

– Собираешься и дальше бегать от Высших? И насколько хватит твоей удачи?

– Я ни от кого не бегаю! – в гневе стиснул кулаки Густав, но моментально взял себя в руки и рассмеялся: – Наступил-таки, негодяй, на больную мозоль! Ладно, чего уж греха таить: да, я боюсь. Боюсь Высших, вдвойне боюсь Жнеца. Раньше я выполнял для старика кое-какие поручения и поэтому лучше кого бы то ни было представляю, насколько он опасен.

– Так, понимаю, до недавнего времени вы сражались на стороне Ланса? – прищурился я.

– Командовал темной сотней.

– Это что-то вроде отряда смертников?

– Именно.

– И по какой причине вы оставили службу?

– Мне кое-что пообещали. Пообещали, но не дали. – Решив, что сказал достаточно, Густав ткнул пальцем в писаря: – А ты, мальчик, в следующий раз попридержи-ка лучше язык.

– Ой, да ладно…

– Не да ладно. Будь моя воля, я бы давно отправил Жнеца к бесам. Но рисковать своей шкурой не пойми ради чего – это не для меня.

– А если мы предложим реальную возможность избавить этот мир от Жнеца, вы в деле? – поинтересовался я.

– Реальную? – задумался здоровяк. – Если только реальной ее сочту я сам…

– Ну разумеется.

– Тогда можете попробовать убедить меня в том, что вы не сборище душевнобольных.

– Эдвард!

Лучник достал из-под кровати тул со снаряженными проклятыми наконечниками стрелами и кинул его Густаву. Тот приоткрыл крышку, сразу же поставил ее обратно и в изумлении уставился на меня. Потом вновь заглянул в тул и ошарашенно покачал головой:

– Это то, о чем я думаю?

– Похожи на тот болт, которым Высшего в Нильмаре убили, – выглянул у него из-за плеча Карл Вадер. И предупредил: – Осторожней, у меня потом кожа с ладоней чуть ли не до мяса слезла. Да и пластом цельную декаду валялся.

– Четыре стрелы? – Густав Сирлин закрыл тул, наморщил лоб и подкинул его в руке. – Ладно! Я пойду с вами и возьму всех своих людей…

– Сколько их?

– Два десятка. Но мне нужен будет один из наконечников.

– Даже речи об этом идти не может. – Я забрал тул у сотника и покачал головой. – Забудь.

– Это моя цена, – не отступился тот. – Вы вообще знаете, где обитает Жнец? Хотите ехать через половину Ланса? В путь! А так уже сегодня вечером я приведу вас на место!

– Что за чушь?! – фыркнул Пьер.

– Вовсе не чушь, – расправил плечи здоровяк. – Мне не составит труда перебросить вас через Пустоту, а наконечник поможет отогнать бесов.

– Ты действительно сможешь это провернуть? – засомневался я. Ни о чем подобном раньше даже слышать не приходилось, но жившая в сотнике тьма заставляла воспринимать его слова всерьез.

– Позволь, я кое-что покажу.

Густав взял у меня тул, вынул одну из стрел и, нисколько не опасаясь порезаться, изо всех сил стиснул наконечник в кулаке. Пальцы сотника от натуги побелели, на лице выступил пот, и – поразительно дело! – тьма не смогла причинить ему никакого вреда. Более того, Густав сам принялся вытягивать в себя заточенное в металл проклятие.

Сотник закашлялся, его начала бить мелкая дрожь, но наконечника из руки он так и не выпустил. Внезапно раздался хруст, и на пол посыпалось рыжевато-серое крошево.

– Я сейчас вернусь.

Густав закрыл ладонью налившиеся чернотой глаза и вслепую вышел из комнаты.

– Вот всегда с ним так, – меланхолично заметил Карл Вадер. – Как выкинет что-нибудь, такхоть стой, хоть падай.

– И не говори. – Я поворошил носком ботинка кучку ржавой пыли и кинул тул ошарашенному Эдварду: – Спрячь.

– Теперь у нас на одну стрелу меньше, – укорил меня Ричард Йорк.

– Да, нехорошо получилось, – вздохнул я. – С другой стороны, скорее всего, он и в самом деле сможет привести нас к Жнецу.

– Густав обычно делает то, что обещает. – Карл Вадер присел на краешек моей кровати. – Но какой же он тяжелый! Да и людей под стать себе подобрал…

– В смысле?

– Об осторожности совершенно не думают. Фанатики, что с них взять! – фыркнул писарь. – Я чуть не поседел с ними за это время! Ладно, сейчас еще немного к моим советам прислушиваться стали, а раньше вообще волком выл.

– Зачем они громят храмы? – заинтересовался Ричард Йорк. – Неужели Густав просто пытается отомстить?

– Один из служителей Единения принимает на себя грехи прихожан, вот он-то сотнику и нужен, – объяснил Карл.

– Грехи? – удивился я. – Постой, ты хочешь сказать, в храмах из людей вытягивают скверну?

– Ну да. Я же писал об этом графу. Правда, Густав убежден, что вместе со скверной прихожане лишаются части жизненных сил…

– Так вот откуда Высшие берут силу! – зашагал я по комнате. – Да уж… Теперь многое становится понятным…

– Нужно поставить погром храмов на поток, – предложил Пьер.

– Толку-то! – фыркнул Карл. – Сегодня мы храм разгромили, завтра там уже опять народу полно.

– Значит, нужно подтолкнуть к погромам обывателей из истинно верующих, которым Единение как нож вострый… – Я замолчал и уставился на писаря. – Что скажешь, этому самозваному сотнику можно доверять?

– Он умный человек, понимает, что рано или поздно его схватят. Куда бы ни убежал, Высшие его везде отыщут.

– Выходит, сейчас наши цели совпадают?

– Думаю, да.

– А он не продаст нас Жнецу? – забеспокоился Эдвард. – Откупится и будет жить себе припеваючи.

– Мне кажется, там еще что-то личное, – покачал головой Карл. – Да и не простят его так просто, мы тут столько дел натворить успели…

– Рискнем, – решил я и обернулся к распахнувшейся двери.

– Прошу прощения, надо было отлучиться, – как ни в чем не бывало переступил через порог Густав Сирлин. – Вы идете?

– Куда?

– Мы устраиваем налет на храм у Ясеневого моста, оттуда сразу проведу вас в Пригге.

– Густав! – вскочил на ноги Карл Вадер. – Мы же договаривались – больше никаких погромов в городе. Сейчас и так все стражники на ушах стоят! Да нас в храме наверняка ждут уже!

– И пусть ждут. Им же хуже, – беспечно отмахнулся темный сотник. – Ну, так что вы решили?

– Мы идем. – Я закинул на плечо ремень дорожного мешка и на всякий случай уточнил: – Оружие у вас есть? У нас только ножи.