По ту сторону Алой Реки. Потерявшие судьбу (СИ) - Криптонов Василий

- Давай дождемся ночи и полетим, - со вздохом сказал тот, чьими глазами Сардат смотрел на принцессу.

Та остановилась, как вкопанная. Она будто не желала сокращать расстояние между собой и этим...

- Никуда я с тобой не полечу! - Голос тоже изменился. Интонации детские, а сам-то голос куда как тверже стал, хоть и звенит все так же. - И не подходи ко мне - спалю к чертовой матери.

- "К чертовой матери"... - пробормотал, отворачиваясь, собеседник. - И это - особа королевской крови. Позорище...

Видение рассеялось так же быстро, как пришло. Сардат бросил взгляд на Аммита и заметил, что старик прячет улыбку.

Лес закончился, повозка выехала на огромную залитую солнцем зеленую равнину. Сардат подавил восхищенный возглас. Зелени тут столько, что чахлая северная природа казалась по сравнению с этим раздольем серой и мертвой. Трава - чуть не до борта повозки. Протянув руку, Сардат касался сочных стеблей.

Следующее, что его поразило - люди. Много людей. Гораздо больше, чем за всю жизнь видел Сардат. Мужчины и женщины, легко - а последние даже, на его взгляд, неприлично - одетые, бродили среди посадок, нагибались, что-то выдергивали. Уже слышались разговоры, смех, крики, да как-то непохоже было, что кто-то здесь так уж страдает.

И, наконец, третье. Вдалеке, там, куда вела, змеясь между пригорками, дорога, распластался город. В небольшой низине, как и большинство вампирских городов, Туриудс напоминал каменную черепаху с покрытым наростами панцирем. Самый большой нарост - посередине. Похожая на скалу башня возвышалась над городом, отбрасывая тень на домишки поменьше - тоже каменные. А между домиками сновали мелкие букашки. Сардат не сразу понял, что видит только людей. Или вампиров? Отсюда не понять.

В сердце нехорошо екнуло. Сардат мигом вообразил, сколько тут всего живет народу. А сколько среди них вампиров - этого даже примерно посчитать не отважился. Как-то сразу затрещал по швам тайно лелеемый план: перебить, поднатужившись, всех кровососов и спасти людей. Собственно, трещать он начал еще с тех пор как Аммит заявил, что партизан стерегут настоящие вампиры и отказался вступать с ними в бой без крайней необходимости. Аммит не уверен в победе - а на его стороне возраст и мудрость. Да и как сбросить со счета этих людей, что, веселясь, дергают сорняки под пристальным взглядом вампира?

Собственно, вампир, сидящий под раскидистым деревом, смотрел уже не на вверенных ему людей, а на проезжавшую мимо повозку. Смотрел широко раскрытыми глуповатыми глазами, переводя взгляд с Аммита на Сардата и обратно.

Поначалу Сардат не понял, чем вызвано такое внимание, потом дошло - сердце-то остановилось. В какой только момент - неизвестно. То же, очевидно, произошло с Аммитом. Во всяком случае, волосы его опять потемнели, а борода почти исчезла, превратившись в щетину.

- Это ведь стада барона Модора? - поинтересовался Аммит.

На него никто уже не смотрел, и метаморфозы остались незамеченными. Вампир, что сидел в повозке, зевая, разглядывал людей и пропустил вопрос мимо ушей. Ответил тот, что правил:

- Угадал. А вот это - пастух над ними. Самый важный тут, уважаемый. Эй, Рэнт! - Он помахал сидящему под деревом вампиру. - Как служба?

Рэнт в ответ поднял руку, да так и замер, потому что в этот момент Аммит поднялся на ноги.

- Тут останови, - бросил он. - А то лошадь понесет с испугу. Сардат, родной, если хочешь помогать - смотри внимательно.

Возница повернул голову и раскрыл рот. Аммит схватил за плечи того, что оставался в повозке, рывком поставил напротив себя и одним движением поменял местами лицо и затылок. Отвратительный хруст, Сардата чуть не вырвало, хотя сам же - правда, в пылу битвы - сворачивал шеи вампирам.

Рука конвоира, успевшая метнуться к эфесу висящего на поясе меча, безжизненно повисла, тело мешком свалилось с повозки; возница натянул поводья; люди с криком прянули в разные стороны - далеко, правда, не побежали, косились на Рэнта, который все сидел с поднятой рукой. Теперь этот жест, видимо, успокаивал и останавливал людей.м

"Стада барона Модора", - подумал Сардат, и та самая ярость, что гнала его к Реке, пробудилась в безмолвном сердце.

- Вы... - сделал глупость возница, попытавшись заговорить вместо того чтобы ударить.

Сардат бросился вперед. Вложил в удар всю массу тела - каблук врезался в обескураженное лицо вампира. Что-то хрустнуло вновь - нос или вовсе череп - и вампир, охнув, свалился на землю. Сардат перепрыгнул через борт. Лошадь, не сразу сообразившая, что от нее требовалось, сделала еще несколько шагов, колеса повозки - сначала одно, потом другое - перекатились через пытавшегося подняться вампира. Лишь оставив его позади, кобылка, видно, почуяла подозрительную легкость повозки, остановилась и тихо заржала.

- Нравится? - прошипел Сардат, врезав жертве по ребрам. Вампир подлетел на добрых полметра и упал, чтобы тут же получить еще один удар. - Нравится, выродок? На, жри. Наслаждайся. Привык с людьми воевать?

- Сардат! - резко окликнул его Аммит. - Хватит дурака валять. Забери у него оружие и слушай меня.

Сардат решил для разнообразия подчиниться. Нагнувшись, сорвал с вампира пояс расшитый золотом. В ножнах оказался недлинный меч, на другой стороне - кинжал. И от того, и от другого явственно веяло холодком. Хорошо. Сгодится. Памятуя о своем внешнем виде, Сардат подпоясываться не стал, перебросил пояс через плечо и наградил обезоруженного еще одним пинком, на этот раз точно покрушив основательно ребра.

- И ведь - годами! - сокрушался Аммит. - Годами, тысячелетиями - одна и та же песня! Увидел человека - махнул рукой и расслабился. Да этой ловушке лет больше, чем звезд на небе! Сардат, я глубоко расстроен. Давай сожжем их быстро. Смотри!

Аммит вытянул руку, и на ладони вспыхнул огонь. Сардат уже видел такое - у принцессы, и у того прилизанного лорда, что заявился в поселок.

- Представь себе это, ничего сложного нет.

Он швырнул огненный сгусток под ноги, и пламя охватило начавшегося было шевелиться вампира. Немного он еще подергался, сдавленно что-то пискнул, а потом как-то вдруг исчез. Лишь дымящийся пепел остался. Аммит не смотрел до конца - он уже повязывал трофейный пояс с мечом и кинжалом.

Сардат перевел взгляд на своего. Тот смотрел перепуганно. Губы раскрывались, но из раздробленной грудной клетки не выходили звуки. Сардат почувствовал, что дрожит от возбуждения. Сила переполняла его, колотилась в голову пьянящими пульсациями. Как же это легко, как же приятно!

Рука вампира поднялась в защищающемся жесте. Левая рука. Сардат внимательно на нее посмотрел. "Ты можешь, - прошелестел в голове шепот Алой Реки. - Возьми то, чего тебе хочется, Покажи им настоящий ужас. Покажи им смерть!"

- Много чести, - проворчал Сардат.

Он, следуя примеру Аммита, вытянул правую руку и, сосредоточившись на ладони, мысленно потребовал: "Огонь!"

И пламя вспыхнуло.

Сначала Сардату показалось, он сделал что-то не так. На ладони метались языки огня, но - черного. Лишь изредка, будто волшебные цветы, промелькивали алые сполохи.

- Н-н-не н-н-над... - просипел вампир. - Я н-н-н-никому н-н-н-не...

- На Той Стороне, - громко сказал Сардат, глядя ему в глаза, - найдешь ребят из поселка старателей и скажешь, что командир прислал тебя им сапоги языком чистить. А скоро - скажи - еще подойдут. Я своих не забываю.

Чуть повернул руку, и огонь будто бы стек с ладони. Чернота мигом объяла вампира. Он попытался вскрикнуть - не успел. Стоило рту раскрыться, как черное пламя ринулось туда. Несколько алых вспышек, и все закончилось. От вампира не осталось даже пепла.

- Лихо, - раздался над ухом негромкий голос Аммита. - Далеко пойдешь. Первый раз я видел черный огонь у императора Киверри, второй - у Эрлота.

Прежде чем повернуть голову, Сардат запустил сердце. То состояние, которое он назвал про себя "посмертием", неожиданно перестало служить убежищем от эмоций. Сардат боялся, что в его глазах Аммит увидит ярость, предела которой нет. Ту самую ярость, что чернотой выплескивалась наружу.