- Так что, ты не знал, что она собой торгует? Неужто и правда впервые вышла?
Она молчала, уставившись в пол.
- Это твоя вина! Ты должен был позаботиться о ней! Да хотя бы замуж выдал. Даже если приданого нет, так ведь не страшненькая. Кто-нибудь бы да взял.
Девчонка вдруг свернулась в клубочек и разрыдалась.
- Эй, да ты чего? Дам я тебе монету, хоть и не получил ничего.
Брат внимательно вглядывался в мое лицо, а потом сказал:
- Ты так ничего и не понял?
- Не понял чего?
- Мы бритты.
Да ясен пень, бритты. Говор-то не наш, мягкий да картавый. И что?
И тут до меня дошло. Рунный бритт! Рунный! Хоть всего две руны, но то уже преступление.
- Не убивайте моего брата! - девчонка кинулась мне в ноги. - Он не виноват! Он не хотел! Это случайно вышло. Собака на меня кинулась, а он ее сильно пнул! Она и издохла. Он бы никогда…
Я ошарашенно смотрел на нее и не знал, как лучше и ответить. Вот кому повезло! С одного случайного удара отхватить божью благодать! Не то, что мне.
- Не надо, - мрачно буркнул бритт. - Если б первая руна была…
- И то правда. А как вторую получил? Стаю собак отпинал?
- Да не все ли равно? Ты теперь должен меня убить.
Должен. И снова я кому-то должен.
- С чего бы? Хёвдинг сказал, что можно убить рунного бритта безнаказанно. А что я должен его убить — ни слова не было.
- Так… ты не будешь его убивать? А ведь благодать! Ты станешь сильнее, - девка аж реветь перестала.
- Мне с его второй руны никакого прибытка. Фомрир дает мне силу лишь за смерть более сильных, чем я. Что убью его, что не убью — ничего не будет. Так как ты вторую руну получил? Поди, из дома носа не кажешь. Потому сестра и пошла торговать собой?
Парень покачал головой.
- Ты все еще не понял? После этой вашей благодати я по сути стал трупом. Ходячим мертвецом. Стоило мне показаться днем на людях, как меня бы убили. Потому я решил уйти из Сторборга. В леса.
- А-а. К другим рунным бриттам.
- Да. Но зачем им однорунный, без оружия и навыков? А ведь я должен и сестру защитить. Потому решил, что поднимусь до третьей руны, тогда и меня, и сестру возьмут. Сначала ходил по ночам, резал собак и овец в верхнем городе.
- У нордов, - пояснила сестра.
- Потом понял, что нужно убивать нордов. Так и уважения больше, и будет, о чем рассказать лесным. Попросил сестру привести кого-то помоложе. Она привела двурунного. Пока он штаны снимал, я ему проломил голову. Так у меня появился нож и боевой топор. В этот раз я сказал взять кого-то посильнее. Трупы в городе прятать несподручно. Хотел за раз на третью подняться. А эта дура привела пятирунного!
- Так я же не знала! Только и чувствовала, что сильнее тебя, как ты и хотел. А уж насколько… Как понять? Для меня вы все как одно, - всхлипнула она.
- Вон оно чего, - сообразил я. - Так меня сюда убивать привели.
Девчонка замолчала. Брат ее сидел, как прежде, только кулаки сжал да сам напрягся. Вот-вот прыгнет.
- Я-то думал, ты за ее честь вступился, потому сразу и не убил. А раз все не так…
- Ты только сестру не тронь. Не хотела она, - сквозь зубы произнес брат.
Я видел, что ему страшно. Страшно, но он держался молодцом. Не ожидал я такого от бритта.
- А дальше что? Убью я тебя. А она куда? На улицу? Собой торговать?
Он устало пожал плечами. Я задумался, как же дальше быть. Убивать никакого толку, оставить в живых — так ведь он мог и кого-то из наших прирезать. На Тулле бы силенок не хватило, а вот Видарссона или Аднтрудюра легко бы прибил. Да и все равно ненадолго. Рано или поздно схватили бы и его, и его сестру.
- Слушай, а почему Красная площадь зовется красной?
- Так ведь это... - удивился бритт, - когда норды захватывали город, на площади собрались оставшиеся бритты. Там были и их жены, и дети, и старики-родители, и уже понятно было, что не выдюжат. Потому упали бритты на колени, бросили оружие и взмолились, чтоб не тронули их семьи. Но не пощадили их норды, убили всех до единого. Крови было столько, что земля пропиталась ей и долго оставалась красной. Сейчас уже не видно ничего, но название так и осталось.
- Зря бросили оружие. Если б храбро сражались до последнего человека, может, и пощадили бы остальных. Видать, посчитали, что ваша кровь — кровь слабаков, и нет смысла оставлять женщин, от которых слабаки будут рождаться.
- Может, и так. Давно это было.
- А стихи складывать умеешь?
Парень еще не понял, к чему эти вопросы, но почуял, что дело важное.
- Умею, только не по вашему, а иначе.
- На нашем языке?
- Могу и на вашем.
- А ну сказани чего-нибудь.
Бритт сглотнул слюну, поднял глаза к небу и прочитал-пропел:
- Кто одинок в печали,
Тот чаще мечтает
О помочи божьей,
Когда на тропе далекой,
На морской, незнакомой
С тоскою в сердце
Он меряет взмахами
Море ледяное,
Одинокий изгнанник,
И знает: судьба всесильна.1
____________________________________________________
1 - Строки из стихотворения «Скиталец». Древнеанглийская поэзия.
Глава 7
Тяжелый взгляд Альрика не предвещал ничего хорошего. Он заснул лишь под утро в объятиях двух женщин, и мое радостное приветствие почему-то не осчастливило его.
- Тебе прям сейчас надо?
- Я насчет скальда.
Он скривился, распихал своих баб, вылез из-под одеяла. Голышом прошел до стола и в два глотка выхлебал остатки из кувшина, что бы там ни было. Сел напротив меня, положил руки на стол и сказал:
- Ну, давай. Что ты натворил? Кого убил? Почему без шестой руны?
Я покосился на женщин.
- Лучше бы без них.
Беззащитный, не пошевелившись, рявкнул так, будто был на корабле в бурю:
- Подъем! А ну выметайтесь!
Спящих красоток будто подбросило на лавке. Они взметнулись, схватили свои вещи, подобрали выпавшие монеты и исчезли за дверью.
- Ну?
- Я нашел нам скальда. Никого не убил, ничего не натворил.
- Кто?
- Я. Я никого не убил и ничего не натворил.
- А он?
- А он убил.
Альрик дернулся и окончательно проснулся.
- Что? Кто кого убил?
- Скальд, которого я нашел, - терпеливо повторил я. - Ты же сказал, без скальда не возвращаться. Я нашел скальда. У него стихи чудные, не похожи на наши висы, но хорошие. Песни знает.
- Сколько рун?
- Две. Но уже почти три. Есть свое оружие. С характером.
- Так. И в чем подвох? Убил кого-то не того? Бежит от кого-то? Бабу чужую трахнул? Что?
- Да нет. Убить убил, но никто не знает, что это он. И не узнает. Насчет баб не знаю, не спрашивал.
- Кай, - устало сказал хёвдинг, - говори. Или я тебя сейчас собственными руками прибью. Если б все было в порядке, ты бы притащил его на Волчару, и дело с концом. Что не так?
Я облизнул пересохшие губы, собрался с духом и выпалил:
- Он бритт.
Два удара сердца потребовалось Альрику, чтобы понять смысл сказанного, представить последствия и прийти в ярость. Осколки разбитого кувшина брызнули в стороны из-под кулака хёвдинга. Один чиркнул мне по щеке, но я не рискнул уклониться.
- Бритт, - тихо сказал Альрик. - Рунный бритт. Ты не нашел ни одного скальда-норда во всем Сторборге и решил притащить бритта. Кто из богов так невзлюбил меня?!
- Он не виноват. Собака набросилась на его сестру, он ее пнул, она и сдохла. - Я подумал и добавил: - Собака. Собака сдохла.
- Да мне плевать! - взревел хёвдинг. - Тут единственный непреложный закон — убивать всех рунных бриттов! Так ты нарочно отыскал именно такого. Еще и в хирд хочешь его засунуть?
- Если он будет молчать, так от норда не отличить. Волосы тут многие стригут, не только трэли.
- Скальд будет молчать? - уточнил Альрик. - Скальд?
- На берег его выпускать не будем. Пусть с Арне на корабле сидит. А так мы ж все время либо в море, либо тварей ищем.
