Идущий на смех (СИ) - Логинов Геннадий

Но в этот миг над городом проносится тревожный звон набата, и недавно побагровевшее лицо Гунфрида в одночасье бледнеет. Охрана уводит своего короля, люди суетятся, всем явно не до Вас — 1112

1128

— Мёртв, — констатирует гвардеец, потрогав артерию.

Если попадаете на этот параграф впервые, добавьте ключевые слова « » и запишите 15 пунктов Героизма и 15 пунктов Вдохновения. Если Вас не устраивает эта концовка, и Вы желаете другого завершения истории, переходите на параграф «0».

1129

Король умер! Да здравствует король! Естественно, каждый, имевший глаза и мозги, видел и понимал, что за фруктом был Гунфрид Безволосый и до чего он довёл страну. Поэтому — о нём особенно никто и не сокрушался.

Вместе с тем, Ваша история, история обедневшего дворянина, потомка византийских аристократов, участвовавшего в боевых походах короля Альбериха Доброго, а впоследствии ставшего шутом проиграв в нелепом пари, но при этом заслужившего дружбу и доверие монарха, угодившего в темницу, но вопреки всему добравшемуся до Гунфрида Безволосого и свергнувшего тирана, став новым, мудрым и справедливым правителем, — стала притчей во языцех, позднее передававшейся из поколения в поколение.

Запишите достижение « »!

Если очутились на этом параграфе впервые, бросьте кость, затем бросьте кость выпавшее количество раз, сложите и добавьте выпавшее количество пунктов Вдохновения. Если Вас не устраивает эта концовка, и Вы желаете другого завершения истории, переходите на параграф «0».

1130

Принятое Вами решение вызывало у Бартоломеу достаточно смешанные чувства. С одной стороны, он боялся моря и его там всегда укачивало. С другой, думал, что плыть по нему в разы безопаснее, чем ехать по суше.

Для того чтобы быть разбойником с большой дороги — достаточно вооружиться нехитрой дубинкой и затаиться в кустах, а чтобы грабить корабли — необходимы как минимум корабль и экипаж.

С другой стороны, если на корабль всё-таки нападут, то только имея явное преимущество и шансы на успех. А это означает — уже не какой-нибудь одиночка с дубинкой, а целая куча пиратов с оружием, и не с дубинками, а с абордажными пистолетами, саблями и прочим подобным.

Так или иначе, загрузив всё необходимое на борт, вы с кузеном отправились в плаванье.

Испытайте судьбу!

1131

В общем и в целом, плаванье кажется Вам совершенно непримечательным. Капитан Карстен Клеменс — бухает, Бартоломеу — блюёт, а Вы — бродите по палубе, развлекая матросов своими шутками, взамен пополняя свой богатый арсенал их морскими байками.

При этом Вы размышляли о превратностях судьбы и том, как же всё-таки необычно иногда поворачивается жизнь: за горем следует радость, за смертью рождение, и нет тут никакого дуализма или равновесия — просто грязь смывается, оседает, а светлое всегда впереди, если видеть.

Жизнь при дворе Альбериха была хороша, но её больше нет. Ни того короля, ни той Кокани. А то, что есть, это уже не то. Как гнездо, откуда улетели птицы, оставив одну скорлупу.

Но те годы, которые Вы прожили, счастливые золотые годы, они с Вами, Вы не приближаетесь к смерти, а отвоевали их у неё: они Ваши, и никто их у Вас уже не отнимет, даже если этот дрянной корабль вдруг пойдёт вместе с Вами ко дну…

…Ваши размышления вскоре прерываются звоном корабельного колокола и криками «Свистать всех наверх!».

В поле зрения появляется достаточно жуткий, безжизненный и потрёпанный корабль, флаги и паруса которого красноречиво советуют всем встречным обходить его за милю.

— Чумаход! — указывая пальцем, произносит боцман, и вскоре крестится. По кораблю прокатывается волна разговоров.

Зачумлённый корабль, экипаж которого погиб от болезни, при этом предупредив остальных о грозящей опасности, теперь бороздит морские просторы, ведомый лишь ветром и волнами.

Впрочем, бывали случаи, когда подобные корабли не то что н тонули в штормах и не разбивались о рифы, но даже и приносились течением и прибоями в какой-нибудь порт, распространяя смертельную заразу.

Матросы снимают головные уборы, а Вы вздыхаете, полагая, что и сами порой кажетесь себе чем-то сродни подобному кораблю.

Тем временем, капитан Клеменс отдаёт приказ вести пальбу по проклятому судну до тех пор, пока оно не будет затоплено: это последнее, что он может сделать в дань уважения погибшему экипажу, и единственно возможное, для предотвращения распространения заразы.

Нет, конечно, можно подплыть поближе и просто поджечь, но моряки не желают приближаться ближе, чем на пушеченый выстрел.

Вскоре несчатное судно тихо ушло под воду, а Вы мирно добрались до порта, пересели на повозку и доехали до места бракосочетания — 335

1132

Как известно, кто хочет мира — готовится к войне. Справедливо это высказывание было не только для отдельных стран, но и для отдельных людей и, в частности, для экипажа корабля «Иосиф Обручник».

Откровенно говоря, поначалу капитан Карстен Клеменс показался Вам весьма недалёким человеком, выпивохой и дураком. Но первое впечатление зачастую бывает обманчиво. Экипаж уважал своего капитана и, нужно сказать, не безосновательно.

На деле, это был достаточно глубокий и разносторонне развитый человек, головокружительная карьера которого в своё время была порушена пристрастием к алкоголю. Но, при этом, он заботился о своих людях, и у него было чему поучиться.

Капитан мог подолгу рассказывать о премудростях венецианской или неаполитанской школах фехтования, победах в один удар, положнии ног, стойках, смене позиций и стоек, издевательствах над врагом во время дуэли и прочем разном.

Но в практическом плане его больше всего интересовало генуэзское морское фехтование, созданное с учётом морских реалий.

Оно включало в себя массу движений, естественных для человека, которому изо дня в день приходилось крутить штурвал, управляться с рулями, тянуть канаты, ухаживать за текилажем и парусами и, таким образом, человек не тратил дополнительное время и усилия на обучение фехтовальных движений, а осваивал их в процессе повседневной работы на корабле.

Капитан не только в совершенстве владел этой техникой сам, но и обучил ей весь экипаж. По слухам, имея в своём подчинении один корабль в пару сотен человек экипажа, он вышел однажды победителем из многочасового абордажного боя против нескольких тысяч нападавших с шести пиратских кораблей.

Как бы там на было, его рассказы и уроки фехтования позволили Вам интересно скоротать путь с пользой для себя, и, когда корабль наконец достиг места своего назначения, вы с искренним теплом рапрощались с капитаном Клеменсом, поспешив на отцовскую свадьбу — 335

1133

— Флекселлинги! — закричал человек с дозорной мачты, повергнув Бартоломеу в шок.

Крошечная Голландия, обретшая статус великой морской державы, производила огромное количество кораблей и моряков, многие из которых подавались в каперы или пираты, называли себя «морскими плутами».

«Иосиф Обручник» пошёл на обходной манёвр, и шанс оторваться ещё был. Корабли обменялись залпами из пушек и кулеврин, незначительно потрепав друг друга.

Голландцы, прежде всего, не были заинтересованы в том, чтобы потопить корабль или серьёзно повредить его содержимое — он бы им потом ещё весьма пригодился. А у капитана Клеменса не было причин себя сдерживать.

Конечно, зачастую пираты могли оставить экипаж в живых, если им не оказывали сопротивление — они были заинтересованы в том, чтобы люди сдавались без боя, и гуманизм здесь не причём.

Потом пленных брали на борт: они должны были работать наравне со всеми, и даже могли иметь право голоса и долю с грабежей, а впоследствии их либо выкупали, либо они оставались пиратствовать.