Разрушители. Дилогия - Сыромятникова Ирина Владимировна "tinatoga"

«Вот это придется обсуждать с Патриархами. Игнорировать столь наглую демонстрацию силы со стороны неизвестного врага – безумие, да и защиту мне самому не переделать, специализация не та».

Но сначала – рабы! Вдруг они чтото видели? Нужно найти и допросить ту парочку.

Глава 23

10. Не надо думать, что разница культур – это такая фигура речи. Иногда сущие мелочи проявляют для нас глубинные противоречия, которые невозможно разрешить парой соглашений.

Ох, и странное же это ощущение, плыть по большой воде! Свежий ветер наполняет косые паруса галеры, и море вокруг не плещется, не вздымается, а дышит. Шшух! – срывается с гребня пена, словно кувыркается чудной белый зверек. Взрезает воду волнолом, обдает палубу брызгами, а все вокруг скрепит и стенает, словно жалуется на судьбу. В памяти немедленно оживают все когдалибо читаные рассказы о море. Вот оно, оказывается, какое…

Я лежу на соломенном тюфячке (лежанкигамаки – не для моего роста), ощущая каждое движение корабля, а в голове водят хоровод воспоминания последних месяцев. Города и деревни, словно бы собранные из осколков былого величия, плиты мостовых со следами резьбы и надписей, старые причалы, стоявшие локтях в двадцати от воды – за годы, прошедшие после их строительства, благодатная Ранга успела поменять русло. На пологих берегах (а местами и среди воды) возвышаются бесформенные груды камня – последние остатки циклопических сооружений, превращенные в источник стройматериалов.

За то, что я согласился плыть по реке, мне полагалось поставить памятник при жизни. Ненавижу воду! Особенно такую – теплую, мутную. Вдруг на когото из демонов не действует воля Первого Ракша? Нас же всех съедят! Но местные вели себя так, словно опасности не существует, а уж как выглядели их суда…

Большинство речников предпочитало тростниковые плоты. Следующими по популярности шли плоскодонные баржи, напоминающие шлепанцыпереростки. Тень верно заметил – с длинномерным лесом тут проблемы, из прочного дерева делали только киль и шпангоуты, а корпус обшивали кто чем горазд. Я видел баржи из кожи, корабли, обшитые просмоленными циновками, и лодки из промасленного полотна. Почему так? На климат не спишешь – древесные великаны в парке при башнях росли уже не одну тысячу лет, да и сейчас с реки удавалось разглядеть какието обнесенные заборами рощи. Тем не менее, основным строительным материалом тут служила жердь в руку толщиной. Загадочно.

Воспоминания о красотах позволяли ненадолго отвлечься от своего места среди них. Что б я еще раз доверил Тени Магистра какоето дело! Взвод пьяных Пограничных Стражей, попавших в город на карнавал, не смог бы натворить больше глупостей. Мы отправились на юг спасать Арконат (ну, и Пятого Ракша заодно тоже), а он чем занялся? Перед тупыми рабами выделывался, у охраны из запасов водку тырил, всех матросов баржи в карты обыграл по два раза, за что был бит как шулер. Его вообще за борт бы выкинули, если бы не хозяин (который, к слову, весь выигрыш у раба отбирал). И самое противное – ни тени сомнения в правильности своих действий у меня тогда не возникало. При этом расспросить, как окрестные поселения называются – времени не хватило, а нам, возможно, от побережья тем же путем назад идти. Хуже того, под конец путешествия Тень повело на баб. Своей целью он выбрал не когото там, а дочь хозяина постоялого двора и почти преуспел, но тут снова вмешался господин Сиваши, потребовавший за услуги своего раба денег. Девица позвала на помощь отца, и мужчины почти сторговались, но тут не к месту нарисовались покупатели.

Я снова вспомнил этих странных типов, тоже закутанных до бровей, но только в беленое полотно (традиционные одежды островитян почемуто воспринимались мной как женские шмотки). Эта парочка явилась на торжище в сопровождении всего лишь одного охранника, и было заметно, что до их появления торговля практически не шла. Завидев важных покупателей, купцы старались вытолкнуть вперед самых лучших рабов (а шудр в этом ряду вообще не было), праздно же шатающиеся зеваки наоборот, старались куданибудь незаметно отойти.

Вот он, мой шанс попасть на острова! Я выпятил грудь, втянул живот и постарался выглядеть уверенно. Прям как к отцу в гвардию нанимаюсь… Ракш явно не уловил важность момента и продолжал злобно зыркать по сторонам. На моих глазах островитяне дважды начинали прицениваться, однако дальше внешнего осмотра товара дело не шло. Но вот эти двое разглядели меня, и тут же свернули к загону господина Сиваши, игнорируя других работорговцев.

Учитывая бесконечные сладки ткани, я мог заключить только, что эти люди довольно высоки (особенно – по арконийским меркам), не пахнут болезнью и не страдают отдышкой. Не закрытая одеждой кожа выглядела темной, но глаза оказались светлее, чем у большинства местных. Один из островитян долго разглядывал меня через монокль (судя по замысловатой оправе – артефактный), а потом окликнул заскучавшего спутника.

– Посмотри на это, Зарут! Редчайший восточноконтинентальный фенотип без малейших следов порчи. Эта диковинка должна быть моей.

Он говорил по шонски с мяукающим акцентом. По старошонски! Что может свидетельствовать о приобщении к древним тайнам лучше, чем общение на мертвом языке? Надо было срочно осмыслить такой поворот события. А я так надеялся, что миссия по освобождению Пятого ограничится копанием в руинах!

«Зато все яйца в одном лукошке».

Отсутствием уверенности в себе Тень не страдал.

Покупатели приступили к осмотру товара. В смысле, щупали меня со всех сторон, лезли в рот и хорошо хоть не в задницу. А я в это время боролся с искушением проинспектировать их карманы. Или что там у них есть, под этими тряпками? Кажется, матерчатые сумочки на поясе.

Еще четверть часа занял торг. Сиваши превозносил меня до небес, а островитяне напирали на отсутствие родословной. Судя по физиономиям прислушивающихся к происходящему торговцев, цена было более чем хорошей, и скинуть ее покупателям удалось не сильно. Когда Сиваши принимал оплату (не деньги, а особую расписку), его глаза сияли сдержанным торжеством. Я так понял, что он наварился на мне десятикратно, даже если не учитывать обменный курс.

А вот Ракшу не повезло. Показывая его покупателям, купец сразу предупредил, что раб беспокойный. Те посовещались и решили, что человек с внешностью ловца и без гарантии хорошего потомства им не нужен.

– Помни про нашу цель! – едва слышно прошептал Ракш.

Лучше бы о себе подумал, баран.

Я был единственным, кого купили эти первые, самые придирчивые покупатели, и последним в партии из восьми рабов, которых они отправляли на острова. Маленькая двадцати весельная галера (кстати, целиком деревянная – умеют, когда хотят) вышла в море ранним утром. Воровская сущность оставила меня, когда побережье материка превратилось в ниточку на горизонте, причина была банальна: сухопутный вор не переносил качки. Тень Магистра ушел внутрь, вовне или как там происходит наш странный обмен, а я остался страдать.

«Дурак ты. Все же получилось!»

Да, получилось – мы на пути к цели. Правда, без Ракша, а я на него очень рассчитывал. Видать, не судьба. Поуму, надо хотя бы прикинуть местную географию. Сколько островов в архипелаге, как они сообщаются? Увы, купленные вместе со мной рабы ничего не знали, а выдавать свое знание местного языка я не рисковал. Оставалось слушать.

Боцман воевал с коком, запрещая тому урезать наш рацион.

– Крабья отрыжка! Это же собственность Храма!!! Если хоть один сдохнет, мы сами на галеры пойдем!

О повышенной заботе свидетельствовал визиты корабельного лекаря, проверявшего состояние живого товара и раздававшего микстуру тем, кто плохо переносил качку. Вот с ним я рискнул поговорить, нудным голосом уговаривая доброго господина «открыть тайну».

– Не дергайся, – хмыкал лекарь, неплохо знавший континентальный диалект. – Тебя ждет не работа – сплошное удовольствие.