Нити судьбы (СИ) - Королькова Наталья

— Именно тебе. Мне нужна твоя помощь, вернее она нужна одной моей знакомой, — разговаривая по мобильнику, откинулась на спинку кресла.

— Все интересней и интересней. Ты меня заинтриговала.

— От тебя потребуется изобразить парня одной привлекательной молодой девушки.

— Только и всего? Я разочарован. У нее что, безответная любовь? Или она хочет при помощи меня привлечь к себе его внимание?

— Герман помнишь полгода назад женщину, ну ту, которая давала советы.

— Это та, которой удалось порвать многолетнюю привязку и при этом не только выжить, но и создать другую пару?

— Именно.

— Хочешь сказать, что у малышки все так серьезно?

— Более чем.

— Знаешь, а я согласен, но не бескорыстно.

— Неужели это ты? Герман я тебя не узнаю. Мне кажется, что ты стал меняться и не в лучшую сторону.

— Элла, как не крути, но я потрачу на девчонку свое свободное время и как я понимаю, я буду не свободен недели две, а то и больше. Согласись с тем, что мне полагается хотя бы минимальная компенсация за труды. В конце концов, у нас любая работа оплачивается.

— Ну и? — петь себе дифирамбы Герман мог еще долго.

— В течение месяца забронировать на меня столик на восемь персон в "Золотом драконе".

— Ничего себе, — присвистнула.

— Согласен посещать его ближайший месяц только по выходным. Элла я знаю, что это для тебя не проблема, иначе бы не попросил. Ты же наверняка в курсе того что в субботу там состоится представление Лучезарной.

— Знаю.

— Между прочим, столик на субботу мне самостоятельно не удалось забронировать даже предложив пятикратную цену за него. Элла, мне отказали, сообщив, что желающих попасть в эти выходные в "Золотой дракон" слишком много, что они даже почетным гражданам соседних планет вынуждены отказывать, а не только мне. Элла я тебя умоляю, я твою знакомую на руках целый месяц готов носить и даже могу ночевать возле ее постели, я готов на все ради того чтобы оказаться в эту субботу в "Золотом драконе".

— Как скоро ты сможешь приехать? — я назвала адрес.

— В течение получаса. А как насчет…

— Завтра скажу наверняка, там планируется реконструкция, в связи с резким наплывом посетителей.

— Но ты же постараешься?

— Приложу для этого все свои силы, — пообещала.

— В таком случае, я уже еду, — Герман отключился.

— Он скоро приедет. Вам необходимо поближе познакомиться и разработать план действий хотя бы на ближайшие один два дня. Погуляйте по городу, посидите в кафе, вам надо присмотреться и притереться друг к другу для того чтобы завтра, когда вы будете изображать радость завидев друг друга, для окружающих это выглядело правдоподобно.

— Я все поняла, — кивнула головой, соглашаясь Ранита. — Родителей возьмешь на себя?

— Возьму и более того постараюсь их успокоить, скажу что ты взялась за голову и начала выходить из депрессии.

— А я ведь благодаря тебе действительно начала из нее выходить.

— Рада это слышать.

— Как думаешь, что мне надеть для прогулки? — подойдя к встроенному в стену шкафу, Ранита распахнула разом обе дверцы, критически осматривая, то, что в нем пряталось.

— То в чем удобно и в чем ты чувствуешь себя комфортно.

— В таком случае однозначно брюки.

— Одевайся. Я пока выйду к твоим родным и подготовлю их к твоему уходу.

— Удачи, — пожелала мне девушка, — а то ведь они за мной последние дни как привязанные ходят, боятся одну оставить. Даже не верится, что мне удастся хотя бы на несколько часов освободиться от их опеки.

— Они тебя любят, волнуются и переживают за тебя.

— Элла, я это ценю, но всего должно быть в меру. К тому же они меня не слышат и не хотят или же не желают понимать мои чувства.

— Думаю, что со временем они пересмотрят свое мнение.

— Надеюсь.

— Как она? — стоило зайти в столовую, спросила у меня Ранья. Старшее семейство Лиманских по-прежнему сидело за столом, а вот Ростислав куда-то исчез. Надо ли говорить, что все взгляды устремились в мою сторону.

— Лучше. Ранья вы знаете о том, что клин клином вышибается?

— Конечно, и я не единожды пыталась переключить дочь на других мальчиков, но она и слушать об этом не хочет. У нее на Сиане словно свет клином сошелся.

— Мне удалось уговорить Раниту немного погулять с моим знакомым, поэтому умоляю вас, не препятствуйте этому. Уверяю вас на Германа можно положиться, я его давно знаю, и он себе в отношении Раниты ничего не позволит. Я ему позвонила и попросила развлечь вашу дочь, он должен скоро подъехать.

— Конечно же, мы ее отпустим, — Ранья перевела взгляд с меня на мужа, и тот молча кивнул в знак согласия.

— Если хотите я вам оставлю номер Германа, так на всякий случай для вашего спокойствия.

— Хотим, — изъявила желание Ранья.

— Если Герман не отвечает, значит либо занят, либо не слышит, но в этом случае он обязательно при первой же возможности вам перезвонит.

— Элла, вы так ничего и не поели. Присаживайтесь, кушайте. Мирослав, сынок, ты что застыл? Поухаживай за девушкой.

— Спасибо Ранья, но я не голодна.

— Как не голодна? Неужели вы так ничего и не попробуете? Я так старалась, — судя по потухшему взгляду Раньи, женщина расстроилась.

— Ладно, уговорили, но только чуть-чуть, — уступила.

Трель домофона разрушила повисшую тишину.

— Это ко мне, — Пулей выскочившая из комнаты Ранита, первой оказавшись у домофона. — Я спускаюсь, — произнесла она, отключая видеосигнал, после чего сразу же выскочила за дверь.

— И много у тебя таких знакомых? — Мирослав переплетя на груди руки и опираясь плечом о дверной косяк не спускал с меня потемневших глаз.

Неужели он меня ревнует, или он только делает вид для того чтобы родители поверили? Скорее всего, второе. Мы с Мирославом и знакомы-то совсем ничего, о какой ревности может быть речь? Хотя Герман парень видный. Под два метра ростом, накаченный, симпатичный даже на мой предвзятый вкус и он всегда хорошо одевался. К тому же он никогда не позволял себе появиться на людях в мятой или же грязной рубашке и всегда ходил в до блеска начищенных ботинках. Я его иногда за глаза называла пижоном, но, не смотря на это, он был великолепным коллегой и другом. На него всегда и во всем можно было положиться, и я это ценила.

— Знакомых у меня много, я же общительная девушка.

— Это и настораживает.

— Если ты планируешь в будущем запереть меня в четырех стенах, то будь готов к тому, что я сбегу даже из золотой клетки. — Сделав шаг вперед, встала на цыпочки и дотронулась губами до щеки Мирослава. Уж больно зловещим он выглядел. — Вот что ты на пустом месте сердишься?

Глаза в глаза, нас друг от друга разделял какой-то сантиметр. Я видела, как у Мирослава расширяются зрачки, как трепещут крылья его носа, под потоком выпускаемого из легких воздуха, я даже ощутила жар его тела и бешеное биение сердца.

— Мам я не смогу написать это сочинение, — выйдя из комнаты. Ростислав направился к нам. — Элла вы уже уходите?

— Ранита ушла, а мы все вышли ее проводить. Пойдемте в зал, — засуетилась Ранья, выпроваживая нас из коридора.

— Что за сочинение? — полюбопытствовала. Чувствовала я себя неловко, и мне необходимо было отвлечься.

— О том как я провел последние каникулы и это после того как мы уже два месяца отучились. И ладно бы я учился как Ранита в школе, но я-то уже на втором курсе института. За что мне все это? — Не то проворчал, не то простонал Ростислав.

— И в чем же проблема? — Оказавшись в гостиной, я присела на край дивана, Мирослав сразу же пристроился рядом.

— В том, что написать надо от пяти до десяти печатных листов, да еще и на всеобщем.

— У тебя проблемы с языком?

— У меня проблемы с сочинительством, — Ростислав поставил один из находящихся в гостиной стульев напротив меня, после чего уселся на него. — Все мое сочинение умещается в одном абзаце.

— И что именно ты можешь написать? — Я-то сколько себя помню, любила писать сочинения.