Регрессор (СИ) - Останин Виталий Сергеевич

Бедняга сперва закивал, а потом замотал нечесанной своей башкой отрицательно. Первое, видимо, означало согласие на должность, а второе — отрицание поиска замены.

— Тогда принимай командование! Приготовить еду, пожрать и готовить галеру к выходу!

И добавил, обращаясь к ученому:

— Ваш выход, Терри.

Тоже запланированный акт. У меня с произношением было очень плохо, а для финальной части плана нужно было, чтобы пираты все поняли. Без разночтений и вариантов. Поэтому ученый, с его лучшим владением языка, сейчас взялся рассказывать морским разбойникам, что их жизнь никак кардинально не изменится. И что, как и планировалось, они отправятся вместе с награбленным, на которое никто не претендует, домой. А еще, что я могущественный колдун и мой данган очень большой.

Сам я подозвал к себе Касана. Не убирая пока пистолета. Он приблизился опасливо улыбаясь.

— Умный! — высказался он.

— А ты как думал! — ответил я на родном языке. — И добавил на местном:

— Рабов расковать. Дать еду. Дать одежду. Привести ко мне. Говорить буду.

Глава 7

Глава 7

Мятеж на корабле пираты подняли к вечеру второго дня.

Мы как раз искали место для ночной стоянки, шли впритирку к берегу, когда они решили убить белого колдуна. Меня, то есть.

Я был начеку. Ждал такого развития событий. Даже удивился бы, кабы мои “колдовские способности” пираты не решились попробовали на зуб.

Действовали они продуманно, но не грамотно. Один приблизился к нашему с Терри месту, якобы проверяя стыки между досками борта. Ремонтник такой! Другой как-то интересно тянул веревку от паруса, чтобы тоже оказаться в трех шагах от нас. Еще двое делали вид, что трепались о чем-то своем, расположившись поблизости. Всех четверых выдавали напряженные лица и готовые к броску тела. Лучше бы один рядом оказался, напрыгнул и драку завязал, а остальные как раз подоспели. Тогда бы был шанс против человека с огнестрелом. А эти олухи устроили народные гуляния по палубе, чем меня только насторожили.

Недовольство сменой власти было не настолько сильным, чтобы толкнуть пиратов на мятеж. С этим они смирились меньше чем за час после переворота. У меня лично сложилось впечатление, что подобное в их мире редкостью не было. Да и подумать — для них лично ведь ничего не изменилось! Плывут домой, добычи полный трюм, а кто приказы отдает — дело десятое.

Расстроило их мое решение по рабам.

Бывших рабов я освободил и ввел в команду. Несмотря на все возражения профессора и его предостережения.

“Образ мыслей этих людей не примет подобного!” — говорил он, имея ввиду пиратов. — “Рабовладение — часть их жизни!”

А мне вот было на это плевать! Примут, куда денутся! Рабство не должно существовать! Я не собирался мириться с несправедливостью ни в своем мире, ни в чужом! Сам побыл рабом пару месяцев, не с чужих слов понимаю! И я не собирался оглядываться на доводы Терри. Все эти его “ментальность”, “обычаи”, “образ жизни” и “культурная среда”. Вот вроде умный мужик, такого бы в Движение, а элементарных вещей не понимает! Не должен один человек из другого скотину делать!

Хоть бы и рабство в этом мире существовало вполне законно! Со слов Касана, в невольники попадали пленные, должники и иноземцы, как мы. В рабство даже можно было продаться добровольно, заключив контракт на определенный срок! В городе, который был родным для моего “первого помощника” и звался Тинджи, имелся даже самый крупный рынок невольников. Он сказал об этом с этакой гордостью за свою родину. И, вторя ученому, не преминул вновь поднять вопрос об освобожденных гребцах.

— Так нельзя, Серт-ар! Эти рабы тоже добыча. Мы их взяли в бою! Хотели продать тех, кто выживет. А ты забрал добычу у команды. Воины злятся!

Воины — подумать только! Но вот так они себя и называли.

— Бывший раб сейчас командует воинами. Их не злит?

— Ты взял свободу силой! Убил капитана. Ты свободный по праву. А они — не твоя добыча. Ты их освободил. Люди недовольны!

— Переживут! — махнул я рукой. Сила на моей стороне. Хотя пистолет, понятное дело, осторожность не отменял. “Своей” команде я не верил.

Грести я определил всех по очереди. Разбил свою команду: и пиратов и бывших рабов, на две смены. Не включив в них ни себя, ни Терри — не хватало еще быть удавленным в трюме после освобождения. Пираты пороптали, а вот бывшие рабы отнеслись с пониманием — работали ведь на дорогу домой! Да и жилы мы не рвали, больше старались парусом ветер ловить, а за весла брались только на встречном ветре или штиле.

Парусное вооружение у них, кстати, было совсем уж примитивным. Прямоугольник холста, закрепленный на поперечной рее, да с десяток веревок. Управлять таким было несложно даже для меня, получившего от Касана пару уроков. Понятно почему на веслах ходили.

А еще я обратил внимание, что побережье, вдоль которого мы сейчас двигались, было пустынным. Пальмовые рощи, скалы, пляжи и никаких поселений. Ни рыбацких деревенек, ни городов. Пустая земля. Ученый, тоже заинтересовавшись этим, как он выразился, феноменом, затеял длительный разговор с бывшим нашим надсмотрщиком.

— Люди живут в городах. — ответил тот. Таким тоном, будто бы все об этом знают. — Стены защищают от врагов! Жить так, без защиты, просто на берегу, опасно!

— А те, кто выращивает зерно и скот? Они где живут?

— В селениях поближе к городу! Если придут враги, они успеют спрятаться за стены.

— И часто приходят враги?

— Большим числом — нет. Сколько может выставить город? Две руки кораблей. Два по две руки воинов на корабль. Это мало, чтобы взять город. Пожгут посевы, соберут все, что не забрали селяне и уйдут. А вот если рука городов объединится против одного, тогда да. Могут взять. Но такое редко бывает.

Со счетом у Касана было плохо. Все, что выходило за размеры двух рук, им именовалось “много”. Но суть из его рассказов я улавливал.

Выходило, что здесь живут городами. И стоят города в основном на побережье, но значительно западнее этих мест. Все, как у нас в древности, со слов Терри. Государств, как таковых, нет, но есть временные союзы между городами. Их пират назвал штук пять, тех, в которых сам побывал, но были еще — “там далеко”. Города меж собой воевали не часто, зато активно торговали. Зерном, тканями, металлами, красками. И рабами. И вот на этой торговле и грели руки наши пираты.

Мятежа я не боялся и был к нему готовым. Что бы там не говорил ученый, я предпочитал действовать жестко. Вычленить самых наглых и недовольных и кончить с ними разом. Остальные сразу же станут шелковыми и до населенных мест голову не подымут! По крайней мере, десять раз подумают, прежде чем что-то затевать. Терри повздыхал над моей “кровожадностью”, но согласился. Практичный он был мужик! Несмотря на все свои умствования.

Пираты напали на нас вразнобой. С учетом того, что я и Терри были к этому готовы, вышла не драка, а натуральное избиение. Ученый встретил своего противника красивым хуком, от которого бедолага поплыл. И прямым в челюсть был выброшен за борт. Ремонтник и двое болтунов кинулись на меня и схлопотали по пуле — я не собирался рисковать в ближнем бою. Да, патронов было жаль, но куда было бы жальче сдохнуть и оставить дикарям свое оружие и неиспользованный боеприпас.

Остальные пираты, находящиеся на палубе, но не принимавшие участие в мятеже, замерли. Они, без сомнения, знали о намерениях своих товарищей, но действовать предоставили им. Обычное дело среди бандюков! Победили бы мятежники — поздравили с победой. А так…

— Ну что? — рявкнул я. И торопливо вставил последнюю обойму — трех оставшихся патронов могло не хватить, если остальные попрут. — Есть храбрые?

И бросил взгляд на Александра — толмач уже давай!

— Мы можем перебить всех. Плыть до городов с бывшими рабами. Медленно, но безопасно. — дополнил меня профессор. — Смиритесь уже.

И они, разумеется, смирились. Ничего удивительного. Надолго ли, вот только.