Гвардия Хаоса (СИ) - Акисс Ардо вин

— После того, как я поймал тебя на мародерстве. Ты был рядовым бойцом в армии Чинкуэдо, и после нашей победы в сражении под Сунати решил обобрать тело мертвого офицера Давийской республики. Тебе понравились его золотые часы.

— Это был мой боевой трофей…

— Если бы его убил ты. Тогда нам было не до похорон павших, мы должны были немедленно продвигаться дальше, а ты покинул строй, чтобы изучить карманы того мертвого парнишки… Я едва не убил тебя на месте, но заметил твой дар и сохранил твою жизнь. Помнишь, что я сказал тебе?

— «Ты слишком талантлив для того, чтобы грабить мертвецов,» — прошептал Грид, багровый, словно раскаленное железо. — И отдали меня мастеру Роннаку в ученики. И после этого я не раз доказал, что вы не ошиблись в своем решении.

— Да, Роннак хвалил твое усердие. Ты смог отличиться и добиться высокого положения. Так почему же теперь, Бенедикт, спустя столько лет, я слышу упреки в твой адрес со стороны товарищей, обвинения в некомпетентности, и, что хуже всего, твое собственной подтверждение всех моих подозрений в измене?

— Измене?.. — повторил Грид жалобным, по-заячьи тонким голосом.

— Да, Бенедикт, измене. Ведь ты сам только что сказал: «Мы все верно служили вашей сестре…» Прошедшее время, Грид. Прошедшее время. Красноречивая оговорка, которая как нельзя лучше описывает нынешнее положение.

— Я не предавал ни вас, ни вашу сестру… — тихо, но твердо ответил Бенедикт Грид.

— А Ичиро? Что насчет других твоих слов — о верности Саргасам?

Грид не сразу нашел, что ответить.

— Мой господин… Когда госпожа Ришари отошла от дел, а во главе Стаи стал Ичиро, я оказался перед сложным выбором — служить Саргасам или служить вашему делу. Ичиро оказался плохим лидером, из-за него Стая раскололась. Я никогда не забывал о том, как много вы сделали для всего Судо, и мне было больно смотреть на то, как все рушится из-за неумелого руководства вашего племянника. И равнодушия вашей сестры. Поэтому мне пришлось оказать непосредственную помощь Крэйну Столсангу, который пообещал всем нам вернуть единство в наши ряды… Но теперь, когда вы вернулись, я готов выполнить любой ваш приказ. Только прошу, не наказывайте господина Крэйна, он действовал из благих побуждений…

Горячая и искренняя речь произвела на Юрику — да и на всех присутствующих — неожиданно положительное впечатление. Лично у нее сразу начала формироваться симпатия к этому тучному человеку, которая стала теснить возникшую с первого взгляда неприязнь. Но бросив взгляд на дядю, она поняла, что он не разделяет чувств остальных присутствующих.

— Бенедикт… — Дженази покачал головой, — Крэйн Столсанг, если бы мог, убил бы и меня, и Ришари, и всех ее детей. Благополучие Судо — последнее, о чем может думать глава сокрушенного Великого Дома.

— Вы не видели его больше ста лет, господин… — попытался возразить Грид, и осекся под долгим и внимательным взглядом Дженази. Продолжать дальше он уже не решился.

— Я могу продолжить? — мягко спросил он у бледного и мокрого от пота толстяка. — Хорошо. Так вот, Бенедикт, твоя беда в том, что ты прекрасно понимаешь это, и стал служить ему потому, что перестал верить в возвращение не только меня, но и Ришари. Он пообещал тебе то, что я никогда не обещал — власть. Потому что я дал ее тебе без всяких условий, просто потому, что посчитал тебя достойным.

— Господин Дженази…

— Теперь уже поздно, Грид. Но не бойся, я не стану тебя наказывать. В конце концов, ты был в своем праве. Каждый человек вправе добиваться своих собственных целей и стремиться к личному счастью. Я не осуждаю тебя. Не осуждаю и Крэйна. Передай, что ему не стоит меня бояться. Я покинул вас сто пятнадцать лет назад, и не собираюсь возвращаться. Поступайте так, как считаете нужным.

— Дядя! — в один голос воскликнули Юрика и Ранмаро, вскакивая со своих стульев.

Дженази бросил в их сторону недовольный взгляд, но одного этого было недостаточно, чтобы вернуть их на место.

— Только не забудь добавить, что кроме него есть еще другие, также желающие благополучия для всего континента. Наши дети, — он указал Бенедикту на Юрику, Ранмаро, Викторию и Мэй, застывших в красноречивых позах. — Если они решат остановить Крэйна, я не стану им мешать. Так что пусть подумает над тем, готов ли он столкнуться с наследниками дома Саргас.

Бенедикт бросил в сторону «наследников дома Саргас» испуганный взгляд, и несмотря на то, что никто из них не производил такого же жуткого впечатления, как сам Дженази, страха в его глазах не убавилось. Даже изумленный и растерянный словами дяди Ранмаро, с довольно глупо приоткрытым ртом и широко раскрытыми глазами.

— Я передам Крэйну ваши слова, господин Дженази, — с подобострастием ответил Грид, низко кланяясь. — В точности, слово в слово. И уверяю вас, он не станет враждовать ни с одним из ваших наследников… Только позвольте спросить у вас… Господин Дженази, кто из них займет ваше место? Во главе Стаи — и всего Юга — может быть только один вожак.

Никто из присутствующих не мог не заметить еще один многозначительный взгляд, который Бенедикт бросил в сторону Ранмаро. И стало ясно, на кого Грид уже сделал ставку, начисто проигнорировав девушек — включая Мэй.

Дженази помедлил с ответом. Те, кто знали его немного лучше — Юрика, например — с удивлением поняли, что он смутился.

— Ришари уже попыталась самостоятельно определить наследника, — ответил он наконец. — Все мы знаем, что из этого вышло. И признаюсь, на ее месте я сделал бы точно такой же выбор. Потому что он достоин его. Проблема была в том, что он не смог ни завоевать вашу любовь, ни внушить священный ужас — такой же, который ты испытываешь сейчас, стоя передо мной.

Полное лицо Грида залило алой краской, которая, впрочем, сразу же сменилась естественной в данных обстоятельствах смертельной бледностью.

— И это понятно. Ведь я и Ришари в свое время завоевали Судо, в то время как он просто получил его от нее. Поэтому и наши дети тоже должны будут его завоевать — как мы когда-то. Мэй, Ранмаро, Виктория, Юрика — один или одна из них добьется вашей преданности или покорности лучше, чем остальные, и займет наше место. По праву сильнейшего.

— А если нам это не нужно? — тут же спросила Юрика, возмущенная не только словами дяди, но и всей ситуацией в целом. — Или просто не получится? Мы не такие сильные, как ты и мама.

— Тогда Стая распадется и швырнет Судо в пламя гражданской войны. И в процессе, а может, и после его завершения, Вердиро и Дакиэрро разделят материк на сферы собственного влияния. Если, конечно, не увлекутся слишком сильно и не уничтожат друг друга, борясь за контроль над этими территориями.

— Можешь еще раз внятно объяснить причину, по которой не можешь самостоятельно решить эту проблему? — спросила Виктория ледяным голосом.

Дженази опустил взгляд на собственные пальцы, которые мягко потирали белую скатерть стола. И наконец ответил:

— Спроси Вальда, Фредерика, Шона или Бенедикта, сколько крови было пролито мной на полях сражений за свободу Юга.

Виктория не собиралась позволять ему сменить тему, но все же рефлекторно бросила взгляд в сторону Вальда Брауна, и в его золотисто-янтарных глазах прочитала неутешительный ответ.

— Если для того, чтобы защитить достигнутое, мне придется убить хотя бы одного, единственного человека — Крэйна Столсанга, например — я не буду этого делать. Если Юг не может решить свои проблемы мирным путем после всего, что произошло в прошлом, то по моему личному мнению, он не заслуживает помощи. И если для мирного решения вопроса нужен кто-то вроде меня — тоже. Стая придет к консенсусу по первому моему слову только потому, что мне ничего не стоит избавиться от всех несогласных — и перегрызется, как только я исчезну из ее поля зрения. Так и произошло с Ришари. Так что нет, мое вмешательство — не выход. И если вы не сможете объединить Стаю, то так тому и быть. Пусть Юг падет по собственной вине. А мы займемся тем, чем и собирались — поисками Ришари. Решайте сейчас — помочь Стае и Югу, или оставить все как есть? Моя сестра ждет.