Четвёртый Рим (СИ) - Клеймёнов Василий

— Это Ирий, Даша. — развёл руками Лёва — Приказы старших по званию могут обсуждаться, но должны исполняться. Любое их самодурство — закон. Мы — не красные, чтобы вешать начальников, если нам, что-то не нравится.

«Очень жаль» — чуть было не сказала Дарья. И хорошо, что сдержалась. Не дай Бог, быть хотя бы заподозренной в симпатиях к левым. Приговор — смерть.

Перевоз Сергея Драгунова в следственный изолятор городского суда начался изначально опережал график. Никитин рассчитал время маршрута исходя из возможных пробок на дорогах. Но дороги были пустыми.

Конвой состоял из фургона с заключённым и двух полицейских автомобилей спереди и сзади.

Внутри фургона под охраной полицейских, сидел Сергей. Он был неподвижен. Положив, скованные наручниками руки на колени, парень смотрел в пол. Отросшие волосы, висели вниз, скрывая глаза, но Алексей Никитин был готов поклясться, что тот не моргал.

Сергей единственный, кто выглядел если не спокойным, то уж точно равнодушным и бесстрастным, в то время, как его конвоиры чувствовали дискомфорт. Они были одеты в самое лучшее снаряжение, которое полковник смог откопать в покрытом пылью арсенале. Но старенькие дробовики, карабины и пистолеты-пулемёты времён Старой Эры, не добавляли полицейским спокойствия.

— Как рука? — спросил Никитин у заключённого, пытаясь разбавить гнетущую тишину.

— А сам не видишь? Гипс сняли.

— Хочешь сигарету?

Сергей мотнул головой.

— А выпить?

Юноша поднял взгляд и, как-то странно посмотрел на полковника. Так люди смотрят на грязных попрошаек на улицах, которые слишком нагло просят милостыню.

— Я бы не отказался, Алексей Григорьевич — сказал лейтенант, сидевший слева от Сергея, обнимая дробовик, как ребёнок плюшевого мишку перед сном.

— Только закурить. Алкоголь при исполнении, запрещён.

Лейтенант кивнул и через несколько секунд облегчённо затянулся сигаретой, а затем облегчённо выдохнул облако дыма.

— Долго нам ещё? — неожиданно подавший голос Сергей вызвал у трусоватого лейтенанта лёгкий писк.

— Нет. — ответил Никитин — Сегодня движение без пробок, так что на суд тебя доставим быстро, а там ты станешь их проблемой.

Внезапно, транспорт резко остановился. Сергею и полковнику удалось удержаться на местах, а трое других полицейских повалились на пол машины. Лейтенант даже разбил губу.

Никитин в гневе постучал по водительскому окошку.

— Что за чёрт?!

— Тут впереди авария, господин полковник. — услышал он ответ водителя.

— Какая авария? Дороги пустые!

— Посмотрите сами.

— Проклятье. Лейтенант со мной, остальные охраняйте заключённого.

Покинув фургон, полковник прошёл вперёд остановившейся колонны и ещё раз выругался. Огромный камаз перевернулся поперёк дороги, на середине моста.

Но тут было, что-то не так. Машина не выглядела повреждённой. Такое ощущение, что его просто аккуратно положили, чтобы перегородить дорогу.

— С обратной стороны! — услышал он предупреждение лейтенанта.

По следу, к ним ехало несколько чёрных автомобилей. Остановившись за пятьдесят метров от конвоя, они выпустили пассажиров наружу. Вольники.

К это стычке, они приготовились. Помимо традиционных сабель, казаки были вооружены блочными луками и арбалетами, поверх, похожих на дождевики, силовых плащей. Хозяин запретил вольникам носить огнестрельное оружие и те выкрутились самострелами и современными луками.

Никитин занервничал. Силовые плащи, самая убогая и устаревшая защита от пуль. Современных. Боеприпасы ржавых мотыг допотопных двухтысячных, которые держали в руках полицейские, были бесполезны.

— Как же мы влипли. — произнёс полицейский из хвостовой машины, и Никитин мысленно с ними согласился.

— У них плащи с щитами. — почти над самым ухом пищал испуганный лейтенант — Да даже без них, мы не победим. И слишком много, так что даже со стрелами против патронов…

— Без тебя знаю! — рявкнул полковник, пытаясь придумать, какой-нибудь план. Конечно, от казаков многое можно ожидать. Но не могли же они так обнаглеть в первые дни снятия изоляции, чтобы решиться на ловушку для полиции. Одно дело — осада, возмущения и угрозы, другое… Очевидно, кто-то крышует их сверху.

— К нам приближается переговорщик.

Никитин посмотрел в ту сторону. Это был не Аркадий Кравченко. Высокий, крепкий мордоворот с диким взглядом маленьких, выпученных глазёнок. Силовой плащ был ему тесноват. Его настрой не давал надежды на мирные переговоры. Драгович направил его для передачи ультиматума. И в своей догадке, Никитин не ошибся.

— Значит так, мусора! — прогремел здоровяк низким басом, обращаясь не к главному, а ко всем блюстителям порядка сразу — У вас минута: вы либо сами отдаёте нам убийцу наших братьев, либо мы сами заберём его!

— Кто вы такие, чтобы ставить условия государственной полиции? — воскликнул полковник, не желая уступать.

— Мы те, кто защищает русскую землю, которую богохульно назвали языческим именем. Нападение и убийство одного из нас — это прямая измена родине!

— Оставьте вашу браваду, — пренебрежительный тон полковника, чуть не вывел казака из себя — Мы отдадим Драгунова только суду. Вы — не суд, так что разворачивайтесь и проваливайте!

К удивлению Никитина, вольник сдержал порыв схватится за саблю, что было не свойственно его облику безмозглого громилы. Но ситуация оставалось накалённой. В любой момент, мог случится срыв и тогда кровопролития не избежать.

— Вы не в том положении, чтобы ставить условия. — сказал вольник высокомерно задрав подбородок — В тот раз, сражаться с вами было бы самоубийством, но сейчас мы подготовились и перевес не в вашу сторону.

— Возможно, — нехотя согласился Алексей, но решил с блефовать — Но битва привлечёт внимание. Какой бы знатный Дом вас не прикрывал, после такого он умоет руки и вас опять загонят пинками в резервации.

— Не раньше, чем мы вас всех перебьём. — с улыбкой ответил крупный вольник. Его глаза возбуждённо загорелись, а губы исказила азартная улыбка. Перспектива кровавой бойни казалась ему занятной. Несчастный маньяк.

— Ваш начальник считает нас безумцами! — громогласно обратился вольник к остальным полицейским — А сам собирается принести всех вас в жертву ради спасения одного единственного преступника. Так, кто из нас безумен?

— Не слушайте его! — тут же громко вставил Никитин, стараясь не допустить самого страшного — Он пытается…

Слова застряли в горле, когда Никитин почувствовал дуло дробовика у своего затылка.

— Лейтенант, какого чёрта? — яростно прошипел полковник.

— Я не хочу умирать здесь. — запинаясь ответил молодой полицейский. Его руки дрожали, но удерживаемый ими дробовик был нацелен точно в голову.

— Я всегда знал, что ты трусливый отброс. Поэтому и держал при себе, чтобы ты не подставил всю контору в ответственный момент, но, как я вижу, этого оказалось недостаточно.

— Хороший мальчик. — похвалил лейтенанта казак — Не слушай его. Теперь приведите мне убийцу!

Но никто из полицейских не шелохнулся. В их глазах не было осуждения в адрес лейтенанта, но и выполнять приказ вольника, они также не спешили. Не в силах выйти из развилки выбора, полицейские в синей форме впали в ступор, став неподвижными статуями.

— К чёрту! Сам достану. — рявкнул вольник и направился в сторону фургона.

— Освободите меня. — шепнул Сергей конвоиру протягивая ему руки. Тот молчал. Затем, другому конвоиру, то к мотнул головой.

— Вы не хотите умирать, но и прогибаться под этими психами тоже. Снимите с меня наручники, а дальше я сам.

Молодые полицейские, восемнадцати лет от роду, испуганно переглянулись.

— Потом скажете, что я вас отмудохал и отобрал ключи!

Когда до хвостовой части фургона оставалось два шага, то из машины донеслось несколько глухих ударов. Дверь распахнулась и наружу вывалилось тело полицейского. Грубо конечно, но без тумаков, им бы не поверили, что заключённый вырвался самостоятельно.