Охотники Горелых земель (СИ) - Львов Николай

Во дворе раздалось два выстрела, все в приближающихся выворотней — облако действительно не помешало черведавам стрелять.

Мужчина-вермиалист вскочил на ноги и побежал к жене и детям, готовя спицы из каменного мрака.

Контролируя ситуацию во дворе одним глазом, остальными тремя Коршун выглядывал в окнах оставшегося там черведава. Наконец, через пару секунд, когда первый выворотень уже схлестнулся с волшебниками, в окне гостиной мелькнул силуэт в черном плаще.

Пуля пробила окно, полностью выбив раму. Мало того, что в теле черведава осталась дырка размером с кулак, так ещё он был нашпигован стеклянными осколками. Пол по траектории пули ремонту не подлежал.

Медлить и сидеть-выцеливать больше было нельзя. Коршун встал в полный рост, несколько укоротил дуло и приклад, усилием воли разделил следующую пулю на кусочки, после чего резко материализовал по стакану полужидкого мрака с Парящих топей сразу у себя под сапогами. Ожидаемо, взрывом мрака не только разметало черепицу, а ещё и подкинуло вермиалиста высоко в воздух по направлению к двору. Две бесконечные секунды на снижение, и Базиль взорвал ещё по капле мрака перед самым падением. Земля большой послушной собакой мягко ткнулась в ноги.

Базиль еще в полете видел, как один выворотень сцепился с троими черведавами около дома, как второй выпотрошил того, кто принес книгу, и сейчас уворачивался от низко гудящего молота сонитиста.

Ещё Базиль увидел, как мужчина неожиданно ловко метнул спицу в одного из троих черведавов. Попал в плечо. Зашипев, черведав отпрыгнул от сражающихся врукопашную, выпустил из рук нож, одновременно схватив свою короткую винтовку и всадил пулю в грудь мужчины. Тот, чуть не кувыркнувшись, рухнул на траву. Страшно завизжала женщина.

Базиль, одним глазом следя за сонитистом, подбежал к обороняющемуся от трёх черведавов выворотню. Он с особями-штыками успешно противостоял целым двум палашам. Третий же, выстрелив в мужчину, решил пристрелить и женщину. Он бы сделал это без угрызения совести, просто, как чихнуть, но ему помешал заряд дроби. Она была сделана Базилем, и червивому почти ничего не стоило немного подкорректировать траекторию — агент выстрелил навесом над головами сражающихся, а черведав, стоящий за ними, получил весь заряд дроби в грудь. Сложно жить с кашей вместо лёгких.

Тем временем Базиль оказался совсем рядом с тремя бушующими людьми. Коршун не любил сражаться вблизи. Но не любить — не значит не уметь. Предпоследнюю пулю он подарил ещё одному черведаву, который как раз примеривался всадить выворотню нож в бок. В битве один на один выворотень мог поспорить с многими, а потому, больше не сдерживаемый, он за три удара обезоружил черведава, пинком сломал ему ногу, а когда тот упал, то просто схватил его за нижнюю челюсть и резким движением повернул ее так, что она стала выше затылка.

Зрение Базиля позволяло ему видеть на триста шестьдесят градусов, так что гибель первого выворотня не стала сюрпризом — тот пропустил удар, и гармонические колебания ударных размолотили кости его тела в порошок. Как бы хорошо выворотни не управляли всеми системами организма, двигать телом, по сути, без костей, они не могли. Шкаф поднял злобно трепыхающееся тело за шею, подбросил его в воздух и вплупил по нему молотом так, что выворотень с хлюпом влетел в забор. Скорее всего, червь погиб мгновенно.

Базиль повернулся к шкафу, который бодро пошел к агенту, несмотря на кучу мелких порезов, отчего его костюм влажно блестел.

В этот момент мрак начал рассеиваться.

Базиль выстрелил последней пулей, так же покрошенной на дробь, но черведав успел выдать из молота волну густого звука — дробь лишь оставила много глубоких порезов и царапин на его коже, не больше. Базиль начал создавать ещё дробь.

Второй выворотень прыгнул прямо из-за спины Базиля на шкафа. Молотоборец пригнулся, пропуская противника над собой, и одновременно делая тычок в бок. Выворотень приземлился не мягко, как планировал, а лицом. Слитным движением молотоборец развернулся и поднял молот. Базиль вскинул оружие. Молот упал одновременно с выстрелом, шкафа откинуло.

Мрак окончательно рассеялся. Базиль подбежал к выворотню. Удар молота был нацелен в грудь или голову, что, впрочем, неважно — выстрел Коршуна сбил черведава, и удар пришелся по правому плечу. Руку почти оторвало, но выворотень был в порядке — они и не такое умеют заращивать.

А вот шкаф тяжело поднимался на ноги. Под разорванным костюмом у него оказалась кираса. В ней красовались дырочки, трещины и вмятины

Кираса недостаточно хорошо выполнила свою функцию, и молотоборец — не жилец, но эта защита позволила ему сейчас вставать, опираясь на молот.

Ранф бы дождался, пока шкаф встанет, после чего он бы какое-то время поигрался с ним, уворачиваясь от ударов и оставляя болезненные порезы, а когда надоело бы, добил бы одним ударом. Сольпуга ещё толкнул бы речь, словно бы выдранную из паршивого рыцарского романа. Шершень бы начал прибивать ещё живого черведава к забору, в назидание всем прочим — Шершень ненавидел Круг Черведавов больше всех в Яблоке.

Базиль был агентом Коршуном, и у него был свой путь. Он просто создал небольшую пульку, подошёл к вставшему на одно колено молотоборцу со спины и выстрелил в затылок. Постояв, Базиль развеял винтовку и вернулся к людям, втягивая нижнюю пару нечеловеческих глаз внутрь. Теперь ему хватит и такого обзора. Хотя он бы предпочел не видеть, что будет дальше.

Женщина с рыдающим ребенком на руках сидела около мужа. Базиль подошёл. Пуля попала в верхнюю часть груди, перебив трахею, возможно, пищевод, и только чудом не задев позвоночник. Мужчина был ещё жив, но и он, и его жена, и даже двухлетний малыш понимали, что это ненадолго.

Коршун стянул маску, чуть не задев глаз.

— Ты все сделал верно, — сказал агент, опустившись на колено. — Отвлёк их на себя. Благодаря тебе жена и дети выжили. Я отведу их в безопасное место, позабочусь о них. Слово Червивого Яблока.

Мужчина только едва заметно кивнул, прикрыв глаза. Словно сказал "спасибо". Открыть глаза он уже не сумел.

Женщина упала ему на грудь и глухо заревела. Базиль не стал ее трогать. Он повернулся к девушке.

Старшая дочь, прикрывая руками обрывки блузки, стояла и молча смотрела, как умер ее отец. По ее лицу, похожему на белую маску, крупными каплями стекали слезы. Ее рот изогнулся в оскале. Глухо зарычав, она повернулась к телам трёх солдат.

Тут Базиль подметил, что один из трёх, как раз тот, которому он всадил дробь в грудь, ещё жив. Видимо, у него осталось ещё немного лёгких. На совершенно белом лице выделялись живые глаза, полные боли и страха. Девушка подошла к нему. Никакого контроля над собой у нее сейчас не было — из пальцев сочились капли тягучего мрака.

Вот тут Базиль по-настоящему удивился. Редкое явление — благословленные семьи. Домен обычно не наследуется, и ситуацию, когда у родителей и детей одинаковый домен, распространенной не назвать.

Но, к сожалению, это благословленная семья червивых. Вот так, за один вечер, менее чем за двадцать минут, можно разрушить жизнь целой семье.

Тем временем девушка подняла винтовку, неловко, обжигаясь, схватила ее за дуло и с силой опустила приклад на лицо черведава. Хрустнули кости носа. Раздалось громкое, простестующее хрипение. Девушка, не обращая внимания на хрипы, раз за разом била черведава прикладом, точно толкла что-то в ступе. Ей было все равно, что она сломала ему челюсть, что выбила глаза, что солдат перестал хрипеть, что она уже местами сбила мясо с костей. Она успокоилась только тогда, когда хрустнули кости темени, а вместо лица у налетчика осталась лишь вмятина. Выронив винтовку, она без сил упала на колени и горько заплакала, размазывая по лицу слезы и кровь.

Стиснув зубы, Базиль вновь повернулся к женщине. Подойдя к ней, он взял ее за плечо.

— Монна, надо уходить. Я заберу тело, мы его похороним, я вам обещаю. Сейчас нам надо идти, выстрелы наверняка слышали. Вы меня понимаете?