Рубежник (СИ) - Плотников Сергей Александрович

Форты второй линии явно строились так, чтобы при желании гарнизоны можно было удвоить. Или принять отряды Рубежников, выжатых волной тварей с первой линии во время большого выплеска – такое, как я понимаю, происходило регулярно, раза три за столетие. Остатки отрядов, точнее – пережить сначала удар враждебной базовой Стихией, а потом волны окончательно взбесившихся тварей было скорее вопросом везения, чем воинской выучки. Именно в такой ситуации оказался Кристиан, когда Лилиана готовилась разрешится от бремени. Выплеск-то он пережил, но окончательно тронулся головой, похоже. Причём не уверен, что это было связано с мутаций – вон Ромар вполне себе адекватным мужиком оказался…

– Не помешаю, товарищ лейтенант? – я вежливо постучался, прежде чем приоткрыть дверь.

– К старшему по званию нужно обращаться по Уставу, стажёр, – не глядя на меня, поправил офицер. – Или будешь драить сортиры, несмотря на… Ну, говори, чего нужно?

– Конь и место для сумок, тащ командир, – чётко и по существу доложил я, вытягиваясь по стойке “смирно” и одновременно разглядывая разложенные перед Горцем детали. Две тонкие пружины, скобы, детали рамы, частично разобранный массивный корпус с пистолетной рукоятью без приклада… и совершенно по-земному выглядящий магазин под патроны. Снаряжённый. Точнее, из той части магазина, что вставлялась в корпус артефактомета, выглядывали бока вставленных в шахматном порядке одноразовых артефактов, на патроны, думаю, только похожих. Но похожих достаточно сильно: цилиндрическая форма, коническая головка…

– Внял голосу разума? – лейт подняла на меня глаза, взмахом отдав команду “вольно”. – Найдётся для тебя коняга, и груз пристроим… что, знакомая штука?

– Близко видел всего раз, – честно признался я, мысленно стараясь представить, как детали извлечённого механизма будут действовать в сборе. Не самая сложная задачка для того, кого учили из органов собирать новые организмы – Он что,автоматический?

Под долгим, внимательным взглядом мужчины мне стало слегка не по себе.

– Разносторонний личный опыт, как я понимаю?

– Он самый, товарищ лейтенант, – со вздохом подтвердил я. Мне определённо удалось обратить на себя внимание мага-Рубежника второй раз. Хорошо это или плохо? Да чёрт разберёт, но скорее первое. Пока от коллег по цеху я видел только хорошее. В свою сторону, я имею в виду.

– Интересный ты человек, Арн, – скупо улыбнулся военный логист. – Если не помрёшь по-глупом в ближайшие полгода, пиши рапорт Рому на перевод к нам, в дивизион поддержки. Работы будет выше крыши, предупреждаю сразу, но лучше при штабе штаны просиживать и караваны водить, чем задницу под зубы тварей на заставе подставлять. Как считаешь?

Глава 4-1

4.

Даже самый лучший шлем здорово урезает восприятие окружающего мира, и никак этого не избежать. Тот, что входил в комплект ренийской брони, был одним из лучших: прозрачное композитное забрало гораздо меньше сужало поле зрения, чем металлическое со смотровыми щелями, а система звукопроведения вообще почти полностью возвращала возможность слышать так, словно я ехал без горшка на голове. Тем не менее, я себя чувствовал предельно некомфортно: как человек, снявший очки на ночь и воткнувший в уши беруши. Шлем, правда, тут был совсем не причём, но подспудное желание его стянуть всё равно не пропадало — рука так и тянулась к фиксирующему ремешку. Если бы это хоть что-то могло изменить… Я легонько тронул каблуками сапог лошадиные бока… и не получил никакой реакции. Стукнул сильнее – кобыла вздрогнула, но скорость движения даже не подумала нарастить. Только когда я пнул её, не сдерживая силы, она наконец соизволила перейти с неспешной рыси на тряский галоп. М-мать, ещё и это теперь…

Первую химеру, Милку, я смог позволить себе купить уже через несколько месяцев работы охотником. Это было верное решение — кроме послушного, бесстрашного транспорта я получил ещё и живой детектор изменённых. Потом появилась Вспышка, она существенно усилила мой боевой потенциал и множество раз вытаскивала своего седока из опасных, иногда совершенно безнадёжных ситуаций. Вспомнить хотя бы ещё раз поиски Купы в герцогстве Берг: не уверен, что собака бы справилась, а белая умница – смогла. А уж когда я выкупил и привёл в порядок Таню, имеющую к физической силе и сверхчеловеческой чуткости ещё и такую же быструю реакцию, усиленную полноценным сознанием — у границы Шрама не осталось врагов, которым мне нечего было противопоставить. И вот я собственными руками в один миг лишил себя этого всего. Считай, больше чем наполовину ослеп и оглох, лишился трёх (именно трёх!) союзников. Не удивительно, что Рубежники предпочитают сражаться пешими – без полноценного взаимодействия с партнёром (не просто транспортом) грош цена всем боевым умениям.

Сказать, что я чувствовал себя не в своей тарелке – это значит ничего не сказать. К счастью, о глубине задницы, в которой в очередной раз оказался, я стал задумываться только после того, как мы с Таней распрощались утром у ворот. Иначе, боюсь, волкоухая от меня бы просто не уехала – Печать подчинения позволяла проигнорировать даже прямой приказ, если речь шла о защите жизни хозяина. Однако, я сумел убедить напарницу, да и самого себя заодно, что на заставе я буду настолько же в безопасности, как и с ней. Ну как же, могучие Рубежники сдерживают своими копьями и мечами давление тварей, первыми принимая на себя удар — и те послушно дохнут. Не зря же те же воины Войска смотрели на мою разумную химеру как на девушку: никакого восхищённого преклонения перед живым оружием Лида, не то что у гвардейцев. Вот только меня этот факт теперь, вне стен покинутой поутру крепости, больше ничуть не успокаивал.

После пересечения второй линии укреплений порядок движения каравана изменился. Вьючные лошади по-прежнему двигались так, как их приучили — друг за другом, но теперь уже в основном сами – погонщиков осталась едва ли треть. Рубежники парами отъезжали от колонны во всех направлениях, закладывали по степи петли разной протяженности, возвращались, временно занимая своё место у движущегося груза. Но даже рядом с караваном на вьючных животных внимания почти не обращали — все взгляды были обращены вовне. И были эти взгляды очень, очень напряженными. Шутки кончились.

Горец ехал в районе головы процессии, именно его я и попытался догнать. Похоже, мне досталась одна из вьючных кобыл -- спокойная и флегматичная, она упорно пыталась притормозить и пристроиться в общую линию, и мне постоянно приходилось её то понукать, то дёргать за уздечку, поправляя траекторию движения. Учитывая, что я тоже пытался следить за окрестностями, бесило такое пассивное, но постоянное сопротивление дико. Но я держался – не хватало только вылететь из седла, огрев заупрямившийся живой транспорт для острастки плёткой. Да и не нужна мне была плетка, честно говоря – болевые ощущения маг Жизни может доставить, так сказать, без посредников...

Увидев начало каравана, лошадь занервничала, стала всхрапывать, ни в какую не желая и дальше двигаться вперед. Я уже на полном серьёзе начал прикидывать, как прямо сейчас воздействовать на её скудный мозг, чтобы напрямую задавать вектор и скорость движения, минуя промежуточные стимулы. К счастью, лейтенант заметил меня раньше и подъехал сам.

– Дозоры заметили небольшую группу диких горных овец и винторогих сайгаков, – легко угадав, что меня больше всего интересует, с ходу прояснил логист. – Хороший знак, судя по всему, хищников Шрама поблизости пока нет.

Глядя на открыто выглядывающую из поясной кобуры рукоять артефактомёта, я несколько успокоился: на крайний случай у нас был ультимативный аргумент.

– Здесь ещё можно пользоваться метателем Огня, или уже нет? – решил я прежде всего прояснить важный момент. Попытавшись сосредоточиться на ощущениях тела, чтобы почувствовать давление Дикой Магии, я аж передёрнулся: теперь уже кожа ощущала не тончайшую плёнку, а натуральную пергаментную бумагу, неслышно похрустывающую на каждом движении.