Восходящая тень (др. изд.) - Джордан Роберт

— Именно, — хмыкнул он, будто прочитав ее мысли, — понятное дело, я промышляю контрабандой. Барыши, скажу я вам, такие, о каких раньше и не мечтал. Ну а поскольку я не скуплюсь и добрая десятина моих доходов оседает в карманах здешних таможенников, они закрывают на все глаза и предпочитают помалкивать.

Два тарабонца в шляпах с вуалями, держа сцепленные руки за спиной, чинно проследовали мимо. На шее у каждого висел массивный медный ключ — по-видимому, отличительный знак должностного лица. Оба поприветствовали Домона кивком, как старого знакомого. Тома это, казалось, потешало, а вот Сандар посматривал и на контрабандиста, и на чиновников с равным неодобрением. Будучи ловцом воров, он, естественно, испытывал неприязнь ко всем, кто попирает закон.

— Сдается мне, однако, — сказал Домон, когда таможенники прошли мимо, — все это долго не продлится. Дела в Арад Домане обстоят еще хуже, чем здесь, хотя хуже, кажется, уже некуда. Может, Лорд Дракон пока и не довел мир до нового Разлома, но Арад Доман с Тарабоном уже покорежил изрядно.

Илэйн хотела было сказать ему какую-нибудь колкость, но они тем временем дошли до края пристани, и Домон нанял носильщиков и портшезы. Не забыл он подрядить и дюжину крепких, свирепых на вид молодцев. Проход на пристань охраняли вооруженные мечами и копьями стражники, выглядели они очень усталыми. Со стороны города толпились изможденные, отчаявшиеся люди, которых стража не допускала на причал. Илэйн вспомнила рассказ Джорин о том, как сотни людей умоляли ее увезти их куда угодно, лишь бы подальше от Танчико, и поежилась. Когда эти люди смотрели на суда, в их глазах горел голодный огонь. Илэйн напряженно выпрямилась в покачивающемся портшезе и старалась не смотреть на расталкиваемых телохранителями людей. Она не могла видеть их лица. Чем занят здешний король? Почему он не заботится о своих подданных?

Над воротами оштукатуренного белого дома у подножия Великого Круга, куда привел их Домон, висела табличка с надписью «Двор трех слив». Двор при этой гостинице действительно имелся — простой, вымощенный плитами дворик между наружной стеной и фасадом трехэтажного здания. На первом этаже окон не было, а окна верхних этажей прятались за фигурными металлическими решетками.

Общий зал был полон посетителей, большей частью в тарабонской одежде. Гул голосов почти заглушали звуки цимбал.

Найнив опешила при виде хозяйки гостиницы — хорошенькой женщины чуть старше ее самой, с карими глазами и косами цвета светлого меда. Вуаль не скрывала пухлых и сочных, как свежий бутон розы, губ. Илэйн тоже насторожилась, но нет, это была не Лиандрин. А как похожа! Судя по всему, хозяйка была хорошо знакома с Домоном. Она приветливо улыбнулась Илэйн и Найнив, выразила восторг по поводу того, что в ее заведении остановится менестрель, и отвела новым постояльцам последние две комнаты, причем, как показалось Илэйн, плату назначила ниже обычной. Илэйн позаботилась о том, чтобы в отведенной ей и Найнив комнате была достаточно широкая кровать, поскольку знала, что ее спутница во сне ворочается и толкается локтями.

Рендра — так звали хозяйку — по просьбе новых гостей подала ужин в комнату. Илэйн подозрительно разглядывала диковинное на ее взгляд блюдо — жареного барашка в яблочном желе с пряностями, с гарниром из чего-то вроде длинных желтоватых бобов, приготовленных с кедровыми орехами. Она не могла заставить себя притронуться к еде, вспоминая толпы голодных людей. Домон ел с удовольствием — добытое контрабандой золото не умеряло его аппетита. Том и Джуилин тоже не выказывали сдержанности.

— Рендра, — тихонько спросила Найнив, — скажи, в этом городе кто-нибудь заботится о бедных? Я могла бы пожертвовать несколько золотых, лишь бы это пошло им на пользу.

— Можешь пожертвовать на кухню, которую содержит Байл, — ответила хозяйка, улыбаясь Домону. — Вот уж кто благодетель всех наших нищих. От уплаты любых податей он увиливает, зато сам себя обложил налогами в пользу бедных. Ежели потратит крону на подкуп чиновников, тут же пожертвует две на неимущих. Он и меня подбил заняться благотворительностью, хотя, в отличие от него, я плачу налоги исправно.

— Ну, это всяко меньше, чем здешние подати, — пробормотал, будто оправдываясь, Домон. — Прибыль у меня хоть куда, оставь меня удача, коли это не так.

— Это хорошо, мастер Домон, что вы помогаете нищим, — промолвила Найнив, когда Рендра и двое молодых слуг в вуалях с легким поклоном удалились, а Джуилин с Томом встали из-за стола проверить, нет ли кого за дверью, — нам тоже может потребоваться ваша помощь.

Иллианец замер над блюдом с вилкой и ножом в руках.

— Какого рода помощь? — обеспокоенно спросил он.

— Пока точно не знаю, мастер Домон. Но у вас есть суда, а стало быть, и люди. Нам могут понадобиться глаза и уши. Не исключено, что здесь, в Танчико, находятся некоторые из Черных Айя, и нам необходимо их найти. — Найнив поднесла ко рту вилку с бобами с таким видом, будто не сказала ничего особенного. Словно последнее время она только и говорила, что о Черных Айя.

Зато у Домона челюсть отвисла. Он ошарашенно уставился на Найнив, потом перевел взгляд на Тома и Джуилина. Те, усевшись на свои стулья, кивнули, и он отодвинул в сторону тарелку и уронил голову на руки.

Этот малый имеет шанс получить от Найнив хорошую затрещину, вон как она губы поджала, подумала Илэйн, с какой стати он обратился за подтверждением к ним?

— Выходит, опять все повторяется, — промямлил Домон. — Что в Фалме, то и здесь. Видно, пора мне сниматься с якоря. Вернусь в Иллиан, там-то я небось не останусь внакладе, стану степенным зажиточным обывателем.

— Сомневаюсь, что Иллиан нынче такое уж безопасное место, — сурово возразила Найнив. — Как я понимаю, теперь там правит Саммаэль, хотя и не в открытую. Не думаю, что под властью Отрекшегося вы долго будете радоваться своему богатству.

У Домона глаза полезли на лоб, но Найнив не унималась:

— Безопасных мест теперь не осталось. Можете бежать, как заяц, куда угодно, но спрятаться вам не удастся. Так что подумайте, не лучше ли встретить опасность по-мужски, лицом к лицу?

Вечно Найнив перегибает палку, ей бы только запугать человека до смерти, подумала Илэйн и, улыбнувшись Домону, положила ладонь на руку капитана.

— Не подумайте, что мы хотим вас застращать, мастер Домон, но помощь ваша нам и вправду может понадобиться. Я ведь знаю, вы не робкого десятка, иначе не стали бы так долго дожидаться нас в Фалме. Мы вам очень благодарны.

— Ловко это у вас выходит, — пробурчал Домон, — одна кнутом огреет, другая пряником поманит. Ловко, ничего не скажешь. Ну да ладно, чем смогу — помогу. Но второго Фалме дожидаться не стану, так и знайте.

Том и Джуилин, не забывая о еде, принялись подробно расспрашивать Домона о Танчико. При этом Сандар не задавал вопросов напрямую, а обращался будто бы к Тому. Он говорил, что не худо бы узнать, где собираются воры, грабители, мошенники и скупщики краденого. Ловец воров считал, что всякого рода проходимцы знают обо всем происходящем в городе куда больше, чем власти. Он, похоже, не желал общаться с иллианцем и говорил с ним исключительно через Тома, а Домон, в свою очередь, морщился всякий раз, когда отвечал на заданный тайренцем вопрос. Вопросы самого Тома казались совсем уж чудными — во всяком случае для менестреля. Невесть с чего он принялся расспрашивать о лордах и леди, придворных кликах, заговорах и их заявленных целях и результатах. Такого даже Илэйн не ожидала, хотя на судне не раз беседовала со старым менестрелем. Всякий раз ей казалось, что вот-вот она вызнает тайну его прошлого, но Том неизменно увиливал, хотя на разговоры откликался с готовностью и вроде находил в них удовольствие. Менестрелю Домон отвечал охотнее, чем ловцу воров, но, так или иначе, Танчико контрабандист знал превосходно, причем, кажется, не видел особой разницы между обитателями дворцов и притонов. Когда мужчины вытянули из Домона решительно все, что могли, Найнив попросила Рендру принести перо, чернила и бумагу и составила подробное описание всех Черных сестер. Взяв листы бумаги в руку, Домон хмуро уставился на них, будто видел перед собой самих Приспешниц Темного.