Идущий на смех (СИ) - Логинов Геннадий

— Совершить манёвр уклонения — 1281

— Пойти в атаку — 1290

1262

Э-эх! Старость не радость! Видать, кто-то мало каши ел?! Хмырь ухмыляется и, что самое обидное, Вы впервые за долгое время реально ощущаете свой возраст…

Вы теряете 1 пункт Шутовства!

Впрочем, в скором времени всем уже становится совершенно не до этого, потому как в небе над городом проносится звон набата — 697

1263

— Да что Вы себе позволяете, господин маркиз?! Я, как-никак, дворянин и, помимо всего проч-ч-чего… Ик!.. Пока ещё Ваш капитан… Хотя, вообще, какой же я буду капитан, если у меня не будет корабля? Тоже верно, — в те редкие моменты, когда в сознании у Капитана Клеменса наступали моменты прозрения, он становился просто замечательным человеком. — Ну, что ж…

Очевидно, что эта пьяная скотина, носящая по какому-то жуткому недоразумению капитанский китель, собиралась что-то ещё промямлить, но в этот момент в небе над городом прозвучал тревожный звон набата.

Экипаж и был бы рад вооружиться и побежать давать отпор неприятелю, но, во-первых, вооружаться уже было нечем, а во-вторых, даже самые трезвые среди пьяных были не в том состоянии, чтобы делать что-то осмысленное.

Как самый вменяемый человек на борту, Вы поспешили на берег и устремились к воротам — 697

1264

Да, что и говорить — на таких героях страна и держится. Прям только и остаётся, что приставить к медали «За скромность при пожаре». Конечно, никто не заставляет лезть прямиком в самое пекло, но можно было хотя бы оказать какую-то посильную помощь…

Вы теряете 1 пункт Шутовства!

Как бы там ни было, Вы наговорили чего-то там невнятно пробурчавшей совести всяких гадостей, и решили немного успокоиться, направившись порыбачить у лесной реки — 474

1265

Сержант падает замертво, сражённый Вашей пулей, и это приводит остальных патрульных в бешенство. Швейцарцы — ребята не промах, и после непродолжительного боя Вы вскоре лежите на холодном полу, подле тела убитого Вами человека…

Если попадаете на этот параграф впервые, добавьте ключевые слова « » и запишите 15 пунктов Героизма и 15 пунктов Вдохновения. Если Вас не устраивает эта концовка, и Вы желаете другого завершения истории, переходите на параграф «0».

1266

Разумеется, городу было чем давать отпор захватнической армии. Там были и башенные пушки, стрелявшие с высоты через стену, и береговые пушки на случай нападения с моря, а также рибадекины и кулеврины, способные разнести всё и вся, что сунется к крепостным стенам. И положение осаждающего войска можно было бы назвать достаточно плачевным. Если бы не Вы…

…Сначала Вы стали свидетелем непродолжительного «обмена любезностями» между осаждающими и осаждёнными. Но вскоре люди умолкли, и вместо них заговорили ружья и пушки.

С жутким свистом и грохотом пушечные ядра разносили каменную кладку, простоявую века против катапульт и камней. Зажигательные и разрывные снаряды приземлялись посреди человеческих скоплений, неся людям смерть и увечья.

Каждую секунду в небо над городом поднимались клубы порохового дыма от многих сотен единовременно стрелявших мушкетов и аркебуз.

Бойцы отстреливались с подпорок, передавая оружие назад для зарядки, в это же самое время, получая взамен новое, тем самым производя практически непрерывную пальбу.

Рушились бойницы и галереи, мёртвые защитники падали, срываясь с зубчатых стен, а разбросанные от столкновения с ядрами камни взлетали и падали людям на головы, не разбирая чужих и своих.

Крепостная стена огрызалась шквальным огнём рибадекинов, в одночасье превращавших в кровавое месиво простолюдинов, которых Ангерран поставил в первых рядах и гнал на верную смерть.

Вообще, он не особенно церемонился со своими наёмниками: во-первых, они не понимали деликатного обращения, почитая за слабака всякого, кто не держал их в железном кулаке, а во-вторых, француз исходил из принципа, что если наймиты перемрут, то и платить им уже не надо.

Снаряды, выпущенные из городских пушек и кулеврин, заметно прореживали кучные ряды осаждающих.

Да и вообще, всякое полномасштабное сражение существенным образом отличалось от дуэлей: как ни парадоксально, постоянные войны не способствовали развитию воинского искусства, а даже наоборот.

Чем-нибудь куда-нибудь пальнёшь — гарантированно в кого-нибудь да попадёшь, с высокой вероятностью оставив вдов и сирот. А в строю, где особенно не развернёшься, тычешь, стараясь зацепить тех, кого проще достать, там, куда проще попасть…

…Когда первая череда заранее заготовленных снарядов была поотстреляна, выжившие начали спешно перегруппировываться, чтобы перезарядить орудия и снова вступить в бой, в качестве полноценной боевой единицы.

Пушки на лафетах откатывали, стрелки из пушечных расчетов протыкали стилетами мешки, спешно засыпая порох. Было ясно, что у крепостных стен, построенных ещё во времена средневековья, нет шансов перед артиллерией.

Ворота ещё худо-бедно держались, но были изрядно потрёпаны, и вскоре должны были сдать под натиском шквального огня из орудий.

Город был охвачен широким рвом, практически доверху заполненным водой. Естественно, для приморского города это было особенно логично и удобно.

И хотя, с одной стороны, вода использовалась для различных нужд в мирное время, в то время как ров с водой затруднял продвижение вражеской армии к городским стенам, основное назначение рва всё-таки было иным.

Просто, в том случае если бы осаждающий враг захотел проделать под городом подкоп, — его солдаты утонули бы прямо в выкопанном ими тоннеле.

Как бы то ни было, в воздухе теперь стоял настоящий туман от порохового дыма и пыли, поднятой от обрушенной кладки, пожаров и конских копыт. Во рву плавали трупы, а некогда прозрачно чистая вода стало розово-серой от крови, грязи и копоти.

Крики, стоны, рыдания, приказы полевых командиров, грохот гвардейских сапог, скрип колёс, ржание лошадей, оскорбления, угрозы, проклятья — все звуки слились в одной адской палитре…

Пространство за городскими вратами было завалено каменными обломками башен и стен, телами убитых и раненых людей и коней, разрушенными телегами и пылающими балками. Впрочем, и у нападающих дела обстояли не лучше — потрепало их изрядно.

У нападавших было преимущество в превосходящих силах и огневой мощи, у защитников — в наличии укреплений, удобных позиций для ведения боя и знании местности.

Король, вероятно, мог бы в случае чего бежать морем, или по потайному пути, ведущему из замка. Но рядовым жителям повезло бы значительно меньше.

Даже и в случае прорыва внутрь за ворота, захватчики оказались бы на некоторое время остановлены во внутреннем дворе между первыми, внешними воротами, и вторыми, внутренними.

Со всех сторон на них обрушился бы огонь с высоты укреплений гарнизона, по сути представляющих собой полноценную крепость, в то время как нападавшие оказались бы для них как на ладони.

Но и это не могло сдержать их надолго, ведь в эти дни, как известно, при помощи артиллерии за какие-то часы брали крепости, осада которых в иные века бесплодно велась годами.

Равно как и наскоро сколоченные на улицах города баррикады.

Собор, ратуша и, разумеется, королевский замок какое-то время ещё могли держать оборону, да и улицы города возводились помимо прочего с учётом возможного отражения атаки.

Если в осаждённый город врываются всадники — они несутся галопом по улицам, подавляя любое возможное сопротивление, и чтобы подобного не произошло: улицы должны быть узкими, легко перекрываемыми, чтобы из окон можно было стрелять, поливать кипятком и бросать на головы захватчикам всё, что подвернётся под руку.

Впрочем, всё это хоть и способно на какое-то время замедлить профессиональную армию, но не более…