Дух демона - Сальваторе Роберт Энтони

— Вы обручены? — неожиданно спросил эльф, и его вопрос застиг Элбрайна врасплох. Пони и Элбрайн переглянулись.

— В глубине наших сердец — да, — ответил последний.

— У нас не было ни времени, ни возможностей для обручения, — сказала Пони, добавив с глубоким вздохом: — Жаль, что мы не попросили Эвелина совершить обряд. Едва ли можно было найти более подходящего священника, чем он.

— Что ж, если вы обручились в глубине своих сердец, значит, так оно и есть, — решительно сказал Джуравиль. — Но традиционный обряд обручения необходим. Нужно объявить об этом открыто перед родными и друзьями. Вы должны во всеуслышание заявить о своей верности друг другу и неумирающей любви. Заявить всему миру о том, что существует нечто, превосходящее бренное тело, что есть любовь, которая глубже влечений плоти.

— Мы это сделаем, — пообещал Элбрайн, глядя на Пони, единственную женщину, которую он, как казалось, мог любить, и понимая каждое слово, сказанное Джуравилем.

— Будет два обряда! — решил Джуравиль. — Один для людей, а другой — для тол'алфара.

— Неужели тол'алфару есть дело до нашего обручения? — спросил Элбрайн с некоторым раздражением, удивившим обоих его спутников.

— А почему бы нет? — вопросом на вопрос ответил Джуравиль.

— Да потому что тол'алфару есть дело только до тол'алфара, — заключил Элбрайн.

Джуравиль принялся было возражать, но понял, что здесь скрыта ловушка, и лишь рассмеялся.

— Ты не в счет, — сказал Элбрайн.

— Разумеется, — согласился Джуравиль. — Не только я, но и весь народ эльфов Кер'алфара несказанно рад, что Элбрайн и Джилсепони остались живы после похода на Аиду и обрели друг друга. Ваша любовь для нас — как светлый луч в темном мире.

— Вот я и узнал, — произнес Элбрайн.

— Что ты узнал? — хором спросили Джуравиль с Пони.

— Что я, точнее, мы не относимся к числу тех, кто не принадлежит к тол'алфару. По крайней мере, в глазах Белли'мара Джуравиля.

Эльф шумно вздохнул.

— Признаю и сдаюсь, — сказал он.

— Между прочим, я узнал еще кое-что, — объявил Элбрайн, и его лицо расплылось в широкой улыбке.

— В самом деле? — притворно-равнодушным тоном спросил Джуравиль. — Так что же еще сумел узнать мудрый Защитник Полуночник?

— Что Белли'мар Джуравиль намерен вместе с нами отправиться на юго-восток.

Глаза эльфа округлились.

— Я еще не принял решения!

— Тогда поторопись, — велел Элбрайн, — поскольку с рассветом мы все отправляемся в путь.

Он отодвинулся от огня и завернулся в покрывало, служившее ему постелью.

— Нам пора спать, — сказал он Пони. — А нашему другу — самое время вернуться в долину и сказать своей госпоже Дасслеронд, что он будет отсутствовать в течение некоторого времени.

Пони, утомленная дорогой, разомлевшая от вина и угощения, была более чем счастлива устроиться на ночлег.

Джуравиль не произнес ни слова, и какое-то время оставался сидеть. Рядом с ним, ровно дыша, спали Элбрайн и Пони, а неподалеку, в темноте тихой ночи, слышалось негромкое ржание Дара. Затем эльф ушел, беззвучно растворившись в темноте. Обуреваемый мыслями, он поспешил к своей госпоже.

И все же уход эльфа разбудил Пони. Еще до пробуждения ее сон вдруг наполнился тревожными видениями. Она ощущала тяжесть сильной руки Элбрайна, обнимавшей ее, чувствовала тепло его тела. Казалось, в такую минуту, когда она находилась в объятиях любимого, весь мир должен был бы наполниться радостью и счастьем.

Но мир не наполнялся ни тем, ни другим.

Пони долго пролежала без сна, а затем проснулся и Элбрайн, словно почувствовал ее беспокойство.

— Что тебя тревожит? — негромко спросил он, подвигаясь ближе и целуя ее в затылок.

Пони сжалась, и юноша ощутил это. Он отодвинулся и сел. Теперь его силуэт виднелся на фоне звездного неба.

— Я пытался лишь успокоить тебя, — извиняющимся тоном произнес он.

— Знаю.

— Тогда почему ты сердишься?

Пони задумалась.

— Я не сержусь. Мне просто страшно, — ответила она. Теперь уже ему пришлось задуматься над ее словами.

Он улегся рядом с Пони, повернулся на спину и стал глядеть на звезды. Он никогда не думал, что Пони может быть страшно; по крайней мере, после того, как на их родной город напали гоблины и они лишились крова. Нет, ее страхи явно были вызваны не этими тварями, не великанами и даже не демоном-драконом. Он вспомнил, как она напряглась от его прикосновения. Она не рассердилась на него, он это знал, но…

— Ты же спокойно отнеслась к словам Джуравиля об обручении, — сказал Элбрайн.

— Есть одна малость, о которой ты не упомянул, — ответила Пони, поворачиваясь к нему лицом. — Мы едины сердцем и умом.

— Так в чем тогда дело?

Неожиданно он понял, и его лицо помрачнело.

— Ты боишься забеременеть, — сказал Элбрайн, и его слова неподдельно удивили Пони.

— Как ты догадался?

— Ты же сказала, что мы едины сердцем, — с легкой усмешкой ответил он.

Пони вздохнула, обхватила рукой грудь Элбрайна и осторожно поцеловала его в щеку.

— Когда мы вместе, весь мир кажется мне удивительным. Я забываю вторжение в Дундалис, забываю о гибели Эвелина, Смотрителя и Тантан. Мир кажется не таким ужасным и мрачным, и все чудовища куда-то исчезают.

— Но если бы ты забеременела в этих условиях, чудовища стали бы более чем реальными, — сказал Элбрайн.

— У нас есть долг, — объяснила Пони. — Обладая тем, что дал тебе тол'алфар, и тем, чему меня научил Эвелин, мы должны больше думать о людях, чем о самих себе. Смогла бы я сражаться, будучи беременной? И какая жизнь ожидала бы нашего ребенка в нынешние времена?

— А как бы я мог сражаться, если бы тебя не было рядом? — спросил Элбрайн, с нежностью проводя кончиками пальцев по ее лицу.

— Только не подумай, что я откажу тебе, — сказала Пони. — Никогда.

— Просто я не стану просить тебя об этом, — искренне ответил Элбрайн. — Но ты говорила мне, что в каждом месяце есть такие дни, когда можно не особо опасаться, что забеременеешь.

— Не особо? — скептически повторила Пони. — А кто знает, насколько мы рискуем?

Элбрайн быстро отреагировал на ее слова.

— Нет, рисковать мы не будем, — решительно произнес он. — Слишком уж высоки ставки и слишком велика плата. Давай мы заключим друг с другом соглашение, прямо здесь и сейчас. Вначале мы завершим то, что выпало на нашу долю, а когда мир вновь станет таким, как был, мы займемся своими нуждами и своей семьей.

Эти слова Элбрайн произнес с такой простотой и оптимизмом, он так верил в недолговечность их соглашения и в наступление лучших времен, что на измученном лице Пони появилась улыбка. Она пододвинулась ближе и крепко прижалась к Элбрайну, чувствуя сердцем, что он не нарушит это соглашение, а их любовная близость подождет до лучших времен.

Весть остаток ночи они спали крепко.

Проснувшись, Пони обнаружила, что Джуравиль вернулся, а их вещи собраны и погружены на Дара. Солнце уже взошло, но пока еще сравнительно низко стояло над горизонтом.

— Мы же собирались выехать на рассвете, — моргая заспанными глазами, зевая и потягиваясь, произнесла Пони.

— Я решил дать вам выспаться, — ответил Джуравиль, — поскольку сомневаюсь, что в ближайшее время у вас снова появится такая возможность.

Пони посмотрела на Элбрайна, который продолжал безмятежно спать. Долгий и крепкий сон, подобно другим удовольствиям жизни, будет теперь редкостью.

Но ненадолго, решительно напомнила себе Пони.