Закон девяток - Гудкайнд Терри

В памяти всплыли эсэмэски Бетани.

— Да, но все это осуществляется посредством технологии.

Она дернула плечом.

— Мы с вами делаем одно и то же. Вы — через технологию, мы — через волшебство. Наши миры могут внешне различаться, но по сути схожи. И тут и там реализуются намерения, что и следовало доказать. Мы с вами выполняем одинаковые задачи.

— Технология в корне отличается от волшебства, — продолжал упорствовать Алекс.

— Но сама по себе она не так уж и важна, верно?

— В каком смысле?

— Признайтесь, вы ведь не лучше меня разбираетесь в том, как работает ваш телефон? Вы мне можете объяснить, каким образом сообщение перепрыгивает… — тут она красноречиво пошевелила пальцами, — …из одного места в другое, каким именно образом написанные слова проходят по воздуху и попадают в эту штучку у вас в кармане, чтобы вы потом смогли их понять? Вы в самом деле знаете, что заставляет всю эту технику работать? Умеете объяснить невидимые процессы, которые происходят без вашего участия и которые вы принимаете как нечто само собой разумеющееся?

— Пожалуй, нет, — признался он.

— Так вот и я не могу объяснить, как работает путевой журнал. Главное здесь, что в вашем мире люди использовали свой интеллект для создания технологии, которая позволяет достичь нужных целей, и точно так же в моем мире люди придумывают способы добиваться нужных результатов посредством волшебства. Вот и все. Для нас это, можно сказать, вторая натура. И вы, и мы пользуемся плодами своих творений. Ваш телефон вполне мог бы работать именно через волшебство, а вы бы даже не заметили разницы.

— Да, но есть люди, которые разбираются в технике и могут в мельчайших подробностях описать, как работают разные устройства, как функционирует телефон, как появляются слова…

— Я знаю людей, которые могут в подробностях описать, как работают путевые журналы. В свое время даже сидела на долгих лекциях на эту тему, но хотя общая идея мне понятна, я и сейчас не смогла бы рассказать вам, как именно надо выстраивать волокна внутри этой бумаги с помощью элементов Магии Приращения и Ущерба, чтобы придать им симпатическую гармонию, необходимую для появления слов. Для меня лишь важно, чтобы кто-то придумал нужный способ и тем самым помог мне добиться поставленной цели. Мы просто говорим, что здесь работает волшебство, и этого достаточно. Как конкретно все функционирует, мне не важно. Главное, чтобы работало… Если вы возьметесь утверждать, что такая наша деятельность — это технология в иной форме, если отказ от слова «волшебство» облегчит вам восприятие, то отчего бы и нет? Конкретное название роли не играет… Магия и технология — всего лишь инструментарий для человечества. Если бы вы назвали свой телефон магической говорящей шкатулкой, разве стали бы им пользоваться как-то иначе?

— Аргумент принимаю, — кивнул Алекс. — Что ж, сделайте что-нибудь эдакое. Продемонстрируйте свои магические таланты.

Джекс откинулась на спинку банкетки и вернула черную книжицу на место.

— Я уже говорила: ваш мир не знает волшебства. Здесь оно не работает. Уж поверьте, я бы не преминула им воспользоваться, ведь это сильно облегчило бы дело.

— Надеюсь, вы понимаете, насколько удобным выглядит такое объяснение?

Она вновь подалась вперед, лицо ее опять стало предельно серьезным.

— Алекс, я здесь вовсе не за тем, чтобы вам что-то доказывать. Моя задача — выяснить, что происходит, и попробовать это остановить. Вы же просто оказались в центре событий, и мне не хочется, чтобы вы пострадали.

Это напомнило Алексу его собственные слова, когда он оттащил Джекс с дороги пиратских водопроводчиков.

— Получается, вы попали в довольно сложное положение, раз не знаете, как работает мой мир, и при этом не можете воспользоваться своей волшебной силой. Не обижайтесь, но вы даже не знаете, как заваривают чай.

— Я и не ждала, что все будет просто. А здесь появилась от отчаяния. В нашем мире есть поговорка, что в поступках отчаявшегося человека есть своя собственная магия. Так вот мы буквально на грани.

Алекс почесал висок, не в состоянии скрыть сарказм:

— Только не говорите мне, что вас прислали другие волшебники. А то получится какой-то шабаш…

Джекс молча смотрела ему в лицо. На ее глаза навернулись слезы.

— Я не для того рисковала вечностью в черных глубинах потустороннего мира, чтобы все это выслушивать.

Она швырнула салфетку на стол, взяла картину и встала.

— Спасибо за прекрасный подарок, Алекс. Надеюсь, вы учтете мое предостережение. Коль скоро вы не желаете принимать мою помощь, я перейду к другим неотложным заботам…

Джекс запнулась и обернулась к нему всем телом.

— Кстати, слово «шабаш» относится только к ведьмам — их тринадцать, — а не к волшебникам. Я даже представить боюсь, что получится, если в одном месте соберется чертова дюжина ведьм. У них, знаете ли, бешеный темперамент. Лучше радуйтесь, что они не могут сюда попасть, не то выпотрошили бы вас как рыбку, и все.

С этими словами она решительно зашагала прочь.

Алекс отчетливо понимал, что дал маху. Заступил за черту, о которой и не подозревал. Вернее, обязан был подозревать. Джекс хотела, чтобы он ее просто выслушал, попытался понять, поверить… Да, но как можно с ходу поверить в столь нелепую историю?

Официантка увидела, что Джекс направилась к выходу, и подошла к столику. Алекс вытащил стодолларовую бумажку — раз уж иных купюр у него с собой не имелось, — бросил на столешницу и сказал официантке, что сдачи не надо. Таких чаевых он в жизни не давал, ну да ладно. Расплатившись, он бросился через зал, лавируя между столами.

— Джекс, обождите! Пожалуйста!

Не замедляя хода, она скользнула через дверной проем и энергично зашагала по торговому пассажу; подол ее черного платья колыхался языком темного пламени.

— Джекс, простите… Послушайте, я ведь ничего об этом не знаю. Охотно признаю, виноват. Простите, а? Зря я так легкомысленно отнесся… это мне свойственно… но в самом деле, а как бы вы отреагировали, оказавшись на моем месте? Скажем, если бы я появился у вас и стал рассказывать, как мы завариваем чай?

Она не обращала внимания на его слова.

— Джекс, ну пожалуйста, не уходите.

Алекс пустился легкой рысью, силясь ее нагнать. Не оглядываясь, Джекс свернула в узкий, слабо освещенный коридор, ведущий к боковому выходу. Длинные путаные пряди светлых волос развевались за ее спиной. Светящаяся табличка с надписью «Выход» заливала коридорчик мутно-красным потусторонним светом.

Джекс оказалась у двери раньше Алекса, но тут резко к нему обернулась. Сейчас он был от Джекс на расстоянии вытянутой руки и при желании мог бы ее коснуться, однако шестое чувство подсказало, что этого делать ни в коем случае нельзя.

— Вы знаете, что означает имя Александр?

Алекс хотел что-то сказать, вновь принести извинения, уговорить остаться, но отчетливо понимал, что будет лучше ответить на вопрос и не отходить от заданной ею линии, чтобы не переступить некий порог — на сей раз уже навсегда.

— Ну… это означает «защитник людей»…

Она усмехнулась:

— Вот именно. Ответьте же: вы цените собственное имя? Тот смысл, который оно несет?

— А как вы думаете, отчего я свои работы, плоды моей страсти, подписываю полностью: «Александр»?

Несколько долгих секунд она смотрела ему в лицо, затем ее черты немного смягчились.

— Возможно, вы еще не совсем пропащий… Возможно, у нас всех еще есть надежда.

Джекс круто развернулась и распахнула дверь настежь. Не оглядываясь, она бросила через плечо:

— Помяните мои слова, Александр — защитник людей: ждите теперь беды.

Резкий дневной свет лился в коридор, превращая ее облик в непроницаемый силуэт, который огибали солнечные лучи.

Алекс протянул руку к захлопнувшейся двери. Толкнул створку и выбежал на пустую автостоянку. Здание окружал зеленый пояс деревьев. За травянистыми холмиками поджидали припаркованные машины, которые в сером свете затянутого облаками неба уже успели потерять прежний лоск.