Я Есть Пламя. Том III (СИ) - Петров Максим Николаевич

С этими словами он вонзил мне меч в грудь, и я почувствовал, как душа начинает утекать из тела вместе с искрой источника. Но в этот момент в голове проснулось Пламя.

— Сейчас, дитя! Ударь сейчас!

Из последних сил я ударил орихалковым кинжалом по тёмной броне, и, коснувшись её, он вспыхнул, словно сверхновая. Я услышал рык, полный боли и ярости, а потом провалился в беспамятство.

Габриэль был в ярости. Этот ублюдок посмел ранить его. Его!

— Не торопись, — шепот тьмы в голове отрезвил разозленного мага, — пиромант слаб, и такая жертва мне не нужна. Оставь его в живых, но забери у него кого-то из родных. Так он будет рвать себя на части, чтобы вернуть силы, и когда он вновь будет на пике, мы придем за ним.

— Сделаю, — Габриэль окончательно успокоился, — он познает все муки совести, его душа будет страдать как никогда раньше.

Прижимая руку к груди, где до сих пор горела частичка пламени, тёмный маг открыл небольшое окно портала и выбросил туда пироманта.

Петроград. Юсуповский дворец.

— Отец, ты опять потерял Феликса, — князь Юсупов смотрел на патриарха тяжелым взглядом. — А ведь ты дал мне слово, отец. И нарушил его.

— Всё так, сын, я не снимаю с себя вины. Единственное, что я могу сказать, это то, что даже будь там все патриархи империи, мы бы не справились. И это ещё мягко сказано.

— Откуда такие выводы, отец? Что ты видел?

Вместо ответа Николай Феликсович протянул сыну телефон, на котором один из зрителей снимал дуэль. Внимательно посмотрев видео, Борис не выдержал и крепко выругался.

— Почему всегда Феликс? Почему не кто-то иной? Чем мой сын так приглянулся неприятностям?

— Не знаю, Боря, но выходит, что война с Воронцовым была объявлена не им самим, а кем-то, кто принял его облик. Нужно копать в этом направлении, я уверен, ниточка, что приведет нас к Феликсу, именно там.

Штормовая крепость.

Мария лежала на кровати и плакала. Она не могла себя простить за то, что последние дни вела себя как дура по отношению к Феликсу. И ведь она потом узнавала у соседок Медичи, он и правда пробыл там немного. Но тогда злость затмила её разум, и она была слишком резка с ним.

Вдруг девушка почувствовала на себе чей-то взгляд, а потом увидела, как в комнату через тёмный портал входит Воронцов. Вот только это был не совсем тот Семён, которого она знала. Этот отличался чёрными глазами, которые словно гипнотизировали. Именно поэтому девушка безропотно поднялась и шагнула с ним в портал, и только на другой стороне в сырой пещере она пришла в себя.

— Семён, ты совсем страх потерял? — Мария хотела было призвать силу, но тут же получила болезненный удар в живот и упала на мокрый пол.

— Тихо, овца, говорить будешь, когда я разрешу, — голос был грубым, и он не принадлежал Семёну.

Сквозь слезы она смогла разглядеть, как фигура начала меняться, и через несколько минут на месте Воронцова был незнакомый ей молодой человек с черными глазами. Он подошел к ней и, схватив за волосы, потащил куда-то вглубь пещеры. Она пыталась сопротивляться, но сила больше не слушалась.

Через несколько минут она наконец-то увидела, куда привел её незнакомец, и вздрогнула. Ржавая стальная клетка, внутри которой был старый матрас и алюминиевая миска на полу. Незнакомец легко зашвырнул ее внутрь и, закрыв клетку, достал телефон.

— Привет, Аластор, это снова я, твой друг Габриэль, — он улыбнулся, снимая Марию, которая вообще перестала что-либо понимать, — смотри, какая птичка попала в мои сети. Как думаешь, через сколько она умрет, получив поцелуй Тьмы? Так вот, у тебя три месяца, друг мой, чтобы вернуть себе силы, иначе девушка умрет. А я бы не хотел, чтобы такая прелесть оказалась в гробу. Нет, она достойна блистать, словно яркий бриллиант в императорской короне. Надеюсь, ты меня понял, Аластор, и мне не придется тащить сюда твою мать. Удачи в поиске силы, друг мой, она тебе понадобится.

После этого он засунул телефон в карман и подошел вплотную к клетке.

— Вот что, слушай меня внимательно. Тут ты не дома, где кто-то будет делать за тебя всё. Ты в плену, и, надеюсь, уяснишь два простых правила. Я люблю, когда меня слушают, и не люблю громкие крики. Понятно?

Пересилив свой страх, Мария кивнула.

— Вот и прекрасно. И да, если ты думаешь, что твой папаша тебя найдет, то нет, не найдет. Поэтому будь тихой, и, возможно, я даже буду тебя кормить, хотя это не точно.

И, рассмеявшись, незнакомец покинул пещеру, а Мария почувствовала, как по щекам начали течь слезы.

Где-то на территории империи. Два часа до этого.

Стук. Это было первое, что я услышал. Мой разум был слаб, дыхание сбивчивое, а сила не отвечала. Видимо, ушла вся на то, чтобы залатать меня.

— Ты был слаб, но это не твоя вина, — голос Пламени вновь зазвучал в моей голове. — Тебе нужно время, чтобы оправиться, и я закрыл тебя от остального мира. Вскоре придет та, кто поможет тебе, дитя. Ждать осталось недолго.

Бояна выбралась в очередной раз в лес за травами. В этом году Пасти обошли стороной их лес, и хоть бабушка говорила, что всё это заслуга хозяина, девушка всё-таки грешила на удачу. Вот только когда, идя по лесу, она наткнулась на лежащего парня с огромным порезом на груди, то тут же уронила свою корзинку и кинулась к нему. Он почти не дышал, кожа была белая и холодная, а глаза закрыты. И тем не менее в нём была жизнь, но ещё немного, и она полностью покинет это тело.

Девушка зажмурилась и тут же послала зов в окружающее пространство. Через несколько минут на поляну выскочил огромный бурый медведь, который подошел к ней.

— Поможешь? — она указала на лежащего парня, — нужно дотащить до избы бабушки.

Косолапый по-человечески кивнул, потом подошел и аккуратно взял на руки парня и на задних лапах медленно пошел к избе. Благо она была не сильно далеко, метров шестьсот. Но даже так девушка бы не дотащила незнакомца.

Когда она дошла до избы, то увидела бабушку, которая уже склонилась над парнем.

— Мишке угощение-то дай, — старушка бросила взгляд на внучку, в котором читался укор, — за помощь принято платить, аль забыла?

— Не забыла, бабушка, — Бояна забежала в дом и вернулась с куском вяленого мяса в руке, — держи, мохнатый, и спасибо.

Медведь довольно рыкнул, взял в зубы мясо и был таков, а она присоединилась к бабушке.

— Что с ним, ба? Он выживет?

— Жить будет, вот только долго ли? Такие, как он, вечно горазды только мечом махать да девок обхаживать. Редко кто до старости доживает, а всё потому, что ума так и не набираются за всю жизнь. Тащи мои травы, будем лечить приблудного.

Когда внучка скрылась в избе, старушка перестала улыбаться. Она уже видела такие раны, и ничего хорошего после них не бывает обычно. Правда, это было давно, почти двести лет назад. Такой же молодец забрел к ней в избу, да только и рана у него была поменьше, и черноты в ней почти не было. А тут пронзили его насквозь, да тьму внутри поселили. Старушка аккуратно срезала ткань рубашки, оголив грудь парня, и еще сильнее нахмурилась. От раны во все стороны начали расти темные прожилки, они словно живые пожирали душу мальца.

— Кто же тебя так отделал, паря? Кому ты дорогу перешел?

В этот момент из дома выбежала внучка, и старушка принялась за дело. Одним за другим она выливала на грудь и спину парня различные снадобья, и тьма начала медленно, но отходить. В какой-то момент она почувствовала, что почти победила, но в очередной раз засунув руку в корзину, не нашла там больше ничего. А прожилки начали возвращаться и расти с удвоенной силой.

— Ну уж нет, не дам я тебе сожрать парня, погань! — старушка разозлилась и, потянув за веревочку на шее, вытащила небольшой флакон с изумрудной жидкостью.

Аккуратно открыв его, она капнула одну каплю на грудь парня, после чего довольно улыбнулась.