Судьба демона (СИ) - Хонфлер Миранда

Галина долго молчала, гладила Паука Мокоши, а потом очень медленно кивнула.

— Мы встречались пару раз за годы. Она была старшей, у нее не было дочери-преемницы. Когда я видела ее в последний раз, она говорила, что жители деревни странно себя вели. Я предложила помочь, защитить ее, но она убедила, что справится сама. Она доверяла им, а я доверяла ей. Но им нельзя доверять, я должна была это понимать.

Каспиан неловко переминался за ней.

Но если Галина считала, что жители убили Аниту… как? Что они сделали, чтобы одолеть ведьму на ее земле?

— Как они могли это сделать? А как же гнев крови?

Галина с горечью фыркнула.

— Ты недооцениваешь их вид, маленькая. Мы сильны, но все равно люди. У нас тоже кровь.

Ее пальцы покалывало, она посмотрела на почерневшую ладонь. Этот сгоревший дом попался им не случайно. Боги посылали знаки. Это было предупреждение? Она притянула косу ближе.

— Я бы никогда не навредил Бригиде, — сказал Каспиан.

— А твои соседи, твоя семья и друзья? — Галина посмотрела на Стефана, тот выпрямился с серьезным видом, но они не спорили с ней. — Я так и думала. То, что тебя не убьет один волк, не значит, что и остальные такие.

Она хотела сказать, что это не так. Но рука болела там, где ее сжимала мама, ее предупреждали много раз за годы. Мамуся держала ее почти всю жизнь в границах их земель ведьм.

У них всех была сила Мокоши, но это был дар, а не право. Им было запрещено вредить паукам, воронам, овцам и женщинам, ведь все были под Ее защитой. Толпа женщин и мужчин пришла за Анитой, и она поставила выполнение приказов Мокоши выше своей жизни?

Но почему жители деревни пошли против нее?

Как Жница Смерти, она была уважаемой в деревне, но это уважение могло стать страхом? Таким страхом, что они пошли убивать Руку Мокоши?

Мама и мамуся направляли ее и оберегали, но как жила эта одинокая ведьма, Анита? Она сама страдала от страха, тревоги и одиночества? Она делала вид, что это не существовало? Она доверяла жителям так, как мама просила ее не делать?

Ком появился в ее горле, она сжала флакон озерной воды. Часть нее всегда считала себя защищенной силой, данной мне Мокошей. Но вдруг эта ведьма тоже так думала и умерла из-за этого?

Галина опустилась на колени перед алтарем, склонила голову в молитве. Бригида тоже подошла к сожженному алтарю, стряхнула обломки, опустила обгоревшие лоскуты пояса и обломки косы на него.

Голоса в ее Косе Матери звучали несметным количеством, предлагали советы и вопросы, силу и страх, помогали ей, когда было нужно. И эта коса ведьмы была такой. Оставлять ее на полу, разбитую, было как лишать ее заслуженного уважения и доброты.

Она опустила ладонь на ту косу.

«Коса Матери, спасибо за то, что направляла множество жизней. Пусть ведьмы, которых ты вела, и жизни, которые ты спасла, найдут тебя в следующем мире».

Ей ответили тихие стоны, полные боли.

— Бригида… — начала Галина, ее голос был мягче, чем раньше.

«Если я могу чем-то помочь…».

Аура нежного белого света окружила куски косы.

Бригида охнула, поднялась на ноги, а призрачные лица появились из света, летели друг к другу. Десятки покидали обломки, облако призраков пронеслось между ними.

Взволнованная, Бригида могла лишь смотреть, пока последний дух не вылетел в облако, и свет не покинул обломки. Они будто выдохнули, а потом пространство между ними стало водой. Она заполнила все трещины, вспыхнула белым.

А потом Коса Матери стала целой.

Оставшаяся вода стала лужей на алтаре, сияла в оставшемся свете, стекла по бокам, оставляя полосы чистого дерева.

Никто не говорил, глядя в потрясении.

Мокоша починила косу Аниты, это было ясно. Говорили голоса и сила в ней.

Бригида смотрела на вторую Косу Матери, не мигая.

Галина охнула.

— Я никогда не видела… — она утихла.

Бригида не знала, как это назвать. Гримуар мамуси содержал записи о таком? Она отошла на шаг, половица скрипнула под ногой, и поднялось облачко пепла.

Хмурясь, Каспиан медленно подошел и опустился на колено, вытащил охотничий нож из-за пояса. Он поддел ножом доску и поднял ее.

Под ней лежал сморщенный кожаный мешок. Она без слов взяла его.

Внутри был гримуар Аниты.

Тревога покалывала кожу Бригиды. В гримуаре мог быть ответ на то, что случилось с Анитой.

Но это был не просто дневник, это было личное, и все же было бы холодно бросать его под домом, где его могли найти воры. У Аниты не было преемницы, но ее Коса Матери давала понять ответ.

Было неправильно открывать гримуар Аниты при всех. Что-то ужасное произошло тут, и оставаться не стоило. Им нужно было найти другое убежище, и это означало, что гримуар она заберет с собой.

— Видимо, тут мы не останемся, — сказал Стефан, серьезно глядя на обгоревшие обломки дома Аниты.

Искра заскулила, словно добавляла свое мнение.

— Нам нужно поговорить, — сказала Галина. — Одним, — она посмотрела на Каспиана и Стефана, который замер у порога.

Каспиан огляделся.

— Мы оставим вас.

Бригида кивнула, и двое мужчин ушли с Искрой, и кроме их удаляющихся шагов не было ни звука. Было неправильно посылать их в беспокойный лес, даже если они оставались в поле зрения на краю поляны.

Бригида благоговейно опустила Косу Матери Аниты в тайник под половицей. Если другая ведьма придет на эти земли, ей понадобится Коса.

Бригида закончила, вышла наружу. Вес взглядов давил на нее, беспокойство бегало под ее кожей, и она не могла ощущать себя безопасно, пока они не покинут эти испорченные земли. Или пока она не узнает, что на самом деле случилось с Анитой.

ГЛАВА 14

Бригида потирала руки и смотрела на Галину.

— О чем ты хотела поговорить?

Галина смотрела вслед Каспиану и Стефану.

— Эва рассказала о твоих отношениях с парнем. Поверь, я понимаю, — она опустила голову, на лице мелькнула улыбка. — Мужчины из деревни забавные, но… их использование ограничено.

Бригида покраснела.

— Я не знаю, на что ты намекаешь.

— Тот мужчина… — Галина выдохнула. — Он будет с тобой милым, пока… пока не получит то, чего хочет. А потом ты будешь для него ничем.

— Каспиан не такой, — Бригида покачала головой. Мама так говорила, но Каспиан не давил дальше общения. Она не знала мужчин до него, и он понимал это. Если бы он спешил и хотел… большего, было много женщин в деревне, которые согласились бы.

Когда-нибудь она будет готова. Должна… только она могла продлить род Мрока после мамы и мамуси. Но тот день еще не настал, и Каспиан уважал это.

— Они все одинаковые, — Галина отмахнулась, прищурила пронзительные глаза. — Мы их маним тем, что мы — другие, но в темноте, когда они добираются до нас руками, они понимают, что мы такие же. И когда мы становимся неудобными, происходит это, — она указала в сторону разрушенного дома.

Этого не будет. Каспиан всегда защищал ее и ее матерей, не давал жителям деревни навредить им. Он не стал бы позволять такому произойти с ними.

— Ты не знаешь его так, как я.

— Метка не замедляется, — отметила Галина. — Она уже миновала твое запястье.

Да, она продвинулась дальше. И покалывание стало хуже в ее пальцах, ладони и запястье, словно ее било молниями. Бригида спрятала ладонь в рукаве.

— Прячь, сколько хочешь, но ты знаешь, что твои дни сочтены. А в случае с Анитой я уже такое видела. Это распространяется как болезнь. Твой парень и его друг не особенные. Они услышат что-то плохое и нападут на нас. Ведьмы погибнут во всем регионе, а то и Низине. Если хочешь жить, тебе нужно идти со мной. Одной.

Одной?

— Без Каспиана мы не отыщем леди Рубина или беса. Я без него погибну, — сказала Бригида. — И они — мои друзья. Они не навредят мне или тебе.

— Мы можем взять собаку. Она принадлежала женщине, да? — Галина перебросила косу через плечо. — А твои «друзья» тебя погубят. Я обещала Эве, что помогу тебе убрать метку, но я не останусь, ведь не хочу, чтобы меня сковали во сне и сожгли на шесте, потому что стада овец заболели или у кого-то в подвале испортились консервы, — Галина пожала плечами и посмотрела туда, откуда они пришли. — Если ты так легко им доверяешь, сестра, то хотя бы следи за спиной.