Мистер Фермер. Война бессмертных! (СИ) - "Focsker"

— Мой герой… — Пальцы ее скользнули под расстегнутый воротник рубахи. Лишь на мгновение взглянув на груди, вижу полукруг ее показавшегося из-под ткани сосочка.

— Аорра, говорю же, работа…

— Мой жеребец… — Губы её касаются моих губ, а рука опускается на брюки.

С последним словом, в двери, запертые на замок, защищенные магией, кто-то звучно врезался. Удар был глухой, но достаточно сильный, создающий резонанс и разрушающий непроницаемый барьер. Тот, кто пришел, знал о важности происходящего, и все равно решился помешать.

— Кто⁈ — не выдержала Аорра, заклинанием отворив замок.

— Донесение, важное донесение! — Крикнул незнакомый девичий голос. Малышка в темном горничном платье, с фартуком и… мечом на поясе, буквально залетела в комнату, едва не напоровшись на моментально среагировавшую, выставившую в сторону девочки клинок Аорру. Что за место такое, даже горничные, и те с оружием. Глядя на краснохвостую лисицу, в ее такие же, красные глаза, торчащие из-за чепчика уши с черными помпончиками, мне казалось, что я вижу призрака прошлого. Игнорируя приставленный к горлу клинок, глядя мне в глаза, бесстрашная горничная, непривычным, грубым голосом произнесла:

— Беда, господин, беда!

— Пом… — Встряхнув головой, еще раз пригляделся. Нет, это не моя лисица, слишком молодая, слишком грубый голос, да и что это за передник?

— Марианна, говори, что случилось! — Убрав оружие, Аорра поправляет бюстгальтер и застёгивает на рубашке пуговки.

— Импертица… ой… Император, — стреляет глазками лиса… — Беда, крестьяне из трущоб подняли восстание. Говорят, Император ненастоящий!

Глава 11

Только я стал думать, что власть моя неоспорима, поверил в себя и силу слуг, как вселенная вновь отвесила мне увесистый и чувствительный пинок. Мятеж сразу после прибытия и церемонии передачи власти — идеально. Когда горничная-стражница принесла мне эту весть, я реально так поднапрягся. Думал, сейчас начнется долгая и мучительная катавасия с усмирением мятежа и поиском зачинщиков. К счастью и несчастью, думать — это не моё… Едва я успел разодеться в броню, что должна была показать крестьянам моё величие, прибыла она: драгоценный и незаменимый помощник Облачко.

Ещё разрозненные группы и толпы зачинщиков толком не успели слиться в единую мятежную массу, а суккубша уже докладывала о том, кто и что устроило весь этот кипиш. Как она узнала? Слуги мои, в ночь после нашего прибытия, они, расползаясь во мраке, заполонили улицы, попрятались и затаились там, куда никогда не сунется здравомыслящий и порядочный человек. Все проблемные места, закоулки, подвалы, руины старых сгоревших или заброшенных домов. Город был огромен, мы не контролировали его целиком, но, благодаря все тем же беспристрастным слугам, могли и приглядывали за самыми проблемными местами. Мне не требовался гениальный ум, или даже подсказки извне, чтобы в самом начале, ещё в день прибытия, приказать существам и слугам следить именно за трущобами. Я жопой чуял, после появления моего, самые нетерпеливые точно что-то заподозрят. Мол, бог пришёл на землю, а мы ещё в дерьме живём, почему так? Я б ответил, что бог не настоящий, но, в местных мерках, все боги какие-то, ебнутые слегка. А на фоне некоторых, типа той же Астаопы, я ещё прям бог из богов. В общем, карта с массовыми беспорядками сыграла. Мне придётся оторваться от сисек Аорры, а также от другой запланированной работы, связанных с организацией подвоза строительных материалов к будущей дороге, идущей к пустыне.

Закончить с «Гидрой», так я назвал наших внутренних врагов, оставшихся в городе, планировалось за три дня. В первый день мы, используя полученные Облачком и слугами данные, берёмся за головы, а вернее, главарей. В тот же самый день, мои крылатые эскадрильи гарпий и существ, вместе со стекающимися к трущобам слугами начинают охват отдельных кварталов и улиц, где недовольство в любой момент могло перерасти в бойню.

На второй день, при помощи совсем не человеческих методов, из умов главарей вытягиваются пароли, явки и имена других подельников, с идущей вниз иерархической лестницей. К шестеркам, затейникам, знавшим, кто я такой на самом деле и всё равно затеявшим мятеж, никакой пощады. Они решили сыграть со мной в опасную игру, уничтожить страну, которую создали мои друзья, они проиграли, и пусть теперь не жалуются. Прочитать чужой разум, мысли, для моей свиты — не проблема. С теми, кто был обманут, на религиозной почве, под предлогом попытки смены власти в столице втянут в конфликт, я велел поступить иначе. Этих идейных, верующих в меня и обманутых, просто пленили. Серокрылые ангелы, наблюдавшие за всем с неба, выдергивали их из толпы, обладающие магическим потенциалом слуги затягивали мелких лидеров под землю. После пары таких инцидентов, когда человека уносили в небо либо утягивали в земляные недры, многие воинственно настроенные группы бунтарщиков резко потеряли в настрое. Число «Ораторов», призывавших к беспорядкам, стремительно сокращалось, толпа лишалась своих вожаков. Они своими глазами видели, что с теми происходит, и… разбегались, разбредались. Стадо ничто без пастуха, почти всех пастухов мы разобрали во второй день.

На третий, началась зачистка и принудительное выдавливание на центральную городскую площадь. Армия вошла в столицу, в плотное кольцо взяла весь бунтующий квартал, а после, планомерно, без лишнего насилия принялась выталкивать к площади. Площади, на которой собравшихся уже ждали, горячая похлёбка, сухари и я. Империя обладала немыслимой мощью, однако, и её возможности не безграничны. Столица в поддержку дотационным регионам отправила слишком много. Сначала север, потом огромную часть резервов на юг. Семьдесят процентов стратегически важных для защиты города ресурсов, в основе провианта, разлетелись по всей стране, и в этих условиях я всё равно был вынужден продолжать тратить наши запасы. Тратить, а не накапливать. Я был зол, недоволен тем, сколько времени потрачено впустую. Мы топчемся на одном месте, грызёмся между собой, а враг тем временем качается… вернее, копит силы!

Втирать какую-то божественную дичь толпе я не стал. Находясь на достаточной дистанции, чтобы всё людьми съеденное не вышло наружу, перед толпой, одно за другим, стал снимать кольца. Впервые, без барьеров Дриад и Аорры, увидев над собой то, что видели другие. Аура моя как серое пламя, с серыми металлическими каплями внутри, возвышалась на двадцать метров в высь. Барьер вокруг меня, сколько дней, нет, месяцев он уже надо мной? А я даже и не подозревал… В общем, к удивлению толпы и моему собственному, я рассказал народу о собственной мощи, и том что будет дальше. «Победа или смерть!» — так в трёх словах звучала часовая речь Бога Императора. В войско которого, после произнесения, выстроилась очередь длинной в два километра и численностью в десять тысяч голов. Все беспризорники и беспризорницы, выходцы из самого неблагоприятного квартала. Я рассказал им об армии и том «социальном лифте», что она может дать, при условии если кандидат выживет. Многие даже не задумывались о повышении, почти все, услышав о бесплатной еде, бросили всё, включая свой революционный настрой.

По истечении третьего дня, толпы стали отпускать в двух направлениях: обратно в трущобы или в казармы. Верные мне парни уже успели прошерстить дома заговорщиков и предателей, главарей и их подельников из элит, которые (о чудо!), находились на службе у демонов. Даже подстраивать ничего не пришлось, эти идиоты, отправленные проклятым золотом, сами того не понимая, стали пешками в руках Смерти. И, передавая отравленные скверной монеты, заражали умы других. Так постепенно корысть и жадность победили страх перед карой за восстание против Всевышнего. Ну, что могу сказать… суд над искалеченной скверной душой — дело лишнее. Казнь, за ней призыв, из трупной тени создание верного Слуги, и в Бессмертное войско, отрабатывать свои грехи, таков их путь. Даже смерть не станет для них искуплением, не дарует вечный отдых и покой. И так до тех пор, пока последний ублюдок из числа приспешников Кровавого Кузнеца не исчезнет из этого мира.