Я нарисую тебе сказку - Шкутова Юлия

— Да, — ответил Сторкс. — Кто-то из первокурсников опять пытается добыть чешуйку со лба дракона?

— Ага, вот жду, когда моим подопечным надоест притворяться спящими.

— Так зачем эти прохвосты всех усыпляли?

— Дурни потому что. Сила есть, а вот ума еще не набрались.

— Как-то богат этот год на неумные таланты.

Лорд Ириан согласно кивнул. Каждый год кто-нибудь из только что поступивших старался доказать свою удаль, собственноручно добыв чешуйку, а не купив ее в лавке магических ингредиентов. А все из-за одного весельчака, пустившего лет пятьдесят назад слух о том, что именно добытые, а не отвалившиеся во время сезонной линьки чешуйки являются самыми лучшими ингредиентами.

Конечно, уже давно в эту чушь никто не верил. После третьего нашествия на драконов предыдущий ректор популярно объяснил студентам, как сильно он разочарован, что в академию набрали столько неумных олухов. Зато традиция продолжала жить, ведь находилось много тех, кто так хотел доказать свою смелость.

Именно поэтому сейчас два преподавателя сидели в тени ангара, тихо переговариваясь и ожидая результатов вылазки студентов. Еще ни разу ни одному из горе-охотников не удавалось разжиться чешуйкой. А все потому, что драконы телепатически общались не только между собой, но и могли передавать мыслеобразы наездникам.

Видимо, в этот раз студенты учли их особенность и решили усыпить абсолютно всех драконов. Только не подумали об одной маленькой детали — на одного дракона нужна драконья доза снотворного. А заклинание сна и вовсе недолго действует на них.

— Что-то долго они, — нарушил тишину Нирайн.

— Брусничка передала образ пытающейся вскарабкаться по ней рыжеволосой девчонки, — поведал магистр Торинс. — Спрашивает, можно ли помочь ей немного, а то щекотно.

— Дожили! Раньше только парни такой чепухой страдали, а сейчас…

Договорить боевой маг не смог. Из первого загона раздался визг, рык и треск ломаемой перегородки. Подскочив, маги ринулись к загону, спеша узнать, что произошло. А когда вбежали внутрь, увидели довольно забавную картину.

Красный дракон, а вернее, драконица держала в вытянутой лапе растрепанную девчушку, не переставая зовущую шепотом маму. Казалось, студентка потеряла разум от страха, оказавшись так близко к морде дракона.

— Что случилось? — поинтересовался Сторкс.

— Брусничка говорит, что это рыжее недоразумение поскользнулось и полетело вниз. Пришлось ловить. Также она просит прощения за сломанную изгородь, нужно было извернуться, пытаясь спасти студентку.

— Ничего, это не ее вина, а всяких надоедливых… Студентка, вы там живы?

— Мама… мамочка… — раздалось в ответ.

— Так, ясно. — Нирайн вздохнул и перевел взгляд на драконицу. — Можешь опустить ее?

Шумно выдохнув, Брусничка осторожно поставила девушку на землю и легонько подтолкнула когтем в сторону боевика. Сделав несколько неуверенных шагов на подгибающихся от страха ногах, студентка упала в объятия Сторкса и, вцепившись в него будто клещ, продолжила шептать свою молитву.

— Если вы сейчас же не прекратите, я верну вас Брусничке, — пригрозил Нирайн, пытаясь отстранить от себя студентку.

— Кому? — ошалело выдохнула она, сфокусировав взгляд на лице мага.

— Ей! — грозно выдал маг, некультурно ткнув в драконицу пальцем.

— Мамочка-а-а! — заголосила пуще прежнего студентка, готовясь обвиться вокруг шеи преподавателя на манер шарфа.

Брусничка укоризненно рыкнула, обдав людей горячим дыханием, а декан Торинс в это время самым наглым образом ржал. Недовольно покосившись на наездника, Сторкс вновь попытался отодрать от себя студентку, но та имела совсем другое мнение на этот счет.

— Студентка, вы с какого факультета? — попытался отвлечь ее боевик.

— Художников, — выдохнула девчушка, а в ангаре воцарилась мертвая тишина.

Даже активно порыкивающие драконы резко замолчали, недоуменно покосившись на мелкого детеныша людей. За те полсотни лет, в течение которых студенты лазили к ним, кого тут только не было: боевики, стихийники, некроманты, ведуны, целители, травники и артефакторы. А вот художница попалась впервые…

Да и этому факультету вроде как чешуйка была совершенно без надобности. В состав красок она не входила, для заклинаний объема и цикличности тоже не нужна. Поэтому совершенно непонятно, зачем студентка пробралась сюда.

— Надо вызвать госпожу Марилису, — предложил лорд Ириан. — Возможно, мы сможем разобраться и без участия ректора. Все же художники никогда раньше такой глупости не совершали.

— Куда пойдем? — поинтересовался Нирайн, прекратив бесплодные попытки отцепить студентку.

— Ко мне в кабинет, — ответил наездник, открывая портал.

Все то время, пока они ждали прихода магистра Дорской, студентка так и просидела, прижавшись к боевику. Кажется, бедолага до сих пор не могла поверить, что ей ничего не угрожает.

Увидевшая эти объятия госпожа Марилиса возмущенно посмотрела на боевика:

— Магистр Сторкс, что вы делаете?!

— Спасаю драконов от надоедливых студентов, — едко ответил тот.

— Мароша? — Художница перевела удивленный взгляд на свою студентку.

— Прости-и-те-е-е! — разревелась та, бросившись в объятия своей преподавательницы.

Спустя полчаса слез, уговоров и увещеваний студентка все же смогла поведать, по какой причине оказалась ночью в загоне драконицы. Из-за глупого спора, но с кем именно, Мароша не пожелала говорить. Она оказалась слишком гордой и упрямой. А ее оппонент быстро распространил эту весть среди студенческой братии, в итоге у начинающей художницы просто не осталось выбора.

Как проходила подготовка и кто научил девушку заклинанию сна, она так и не призналась. Но после него магистр Дорская почувствовала непреодолимое желание заняться воспитанием того, кто подверг жизнь одной из студенток такой опасности.

Как оказалось, Мароша Сорикова до ужаса боялась драконов. В детстве она испугалась их грозного рыка, когда отец взял малышку посмотреть соревнования наездников. С тех пор страх перед ними не желал проходить, доводя иногда до нервного срыва. Который и констатировала у студентки вызванная деканом Торинсом дежурная целительница.

Девушка была отправлена в целительский блок до оглашения наказания. Все же она нарушила запрет, потревожив драконов, и чуть не пострадала из-за своей глупости.

Сторкс вызвался проводить Марилису до дома, и ей пришлось согласиться. Она заподозрила, что стоит только попытаться найти повод отказаться, как боевик тут же решит продолжить их недавний разговор. А магиана была совсем не готова обсуждать свое отношение к Нирайну Сторксу при посторонних.

— Как будем искать тех, кто подбил ее на спор? — спросила Марилиса, чтобы хоть как-то прервать неловкую тишину.

— Вряд ли мы их найдем, — ответил боевик, стараясь не обгонять идущую рядом девушку. — Стукачей не любят, и студентка Сорикова прекрасно знает об этом. Ну а тот, кто подбил на спор, тем более не захочет сознаваться.

— Но ведь она могла пострадать!

— Значит, пусть рассматривает эту ситуацию как жизненный урок. Иногда стоит поумерить свою гордость и упрямство. Или не поддаваться на провокации. Хотя здесь есть и хороший момент.

— Это какой же? — Марилиса выгнула бровь, со скепсисом посмотрев на боевика.

— Несмотря на свой застарелый ужас, она смогла приблизиться к драконице и даже попыталась залезть на нее, при этом не лишившись рассудка от страха.

— Вам не кажется, что вы немного перебарщиваете?

Резко затормозив и преградив тем самым дорогу Лисе, Сторкс пристально посмотрел ей в глаза.

— Я рад, что в вас не живут такие страхи. Поверьте, мне много раз доводилось видеть тех, кто лишался рассудка, не сумев побороть свой ужас перед чем-то.

Это не было произнесено вслух, но Марилиса буквально кожей ощутила слова о том, как магистру Сторксу доводилось подталкивать людей именно в этом направлении.

«Бывший наемник самого могущественного клана южного материка, — мелькнула в голове мысль. — Не хотелось бы мне оказаться его целью».