Кровные узы (СИ) - Романчик Анастасия Владимировна

— Печать стоит? — уточнил Орис.

— На стенах, на полу и на потолке, и еще в соседних помещениях раскидал, — напряженно отвечал Карглос.

Лежащий на полу замер, перевел полный ужаса взгляд на Олега и прорычал:

— Он мой!

— Нет, не твой, — отвечал ему Олег, давая волю дару.

— Он сдохнет, но я тебе его не отдам!

Олег усилил воздействие и тёмный взвыл.

— Пошел прочь из него!

— Я заберу его в бездну вместе с собой!

— Прочь из него! — мальчик еще сильнее выкрутил, пока тёмного не затошнило чёрной и тягучей жижей. Она расползалась по всему защитному рисунку, пока с громким писком не сгорела в синем огне.

— Командир? — закашлялся мужчин, сплевывая последние остатки черной субстанции.

— Стой, Орис, эта тварь может притворяться, — остановил напарника Карглос.

— Кейр, проверь, — приказал Орис.

— Есть первая стадия! — подтвердил верон. — Он в сознании! Лаи, голос тьмы слышишь⁈

— Да, — хрипло отозвался мужчина, дрожа.

— Жажда крови⁈

— Невыносимая…

— Надо срочно глушить голос тьмы, иначе он снова сорвется! И в карантин его! Спеленайте так, чтобы пошевелиться не смог! Не давайте ему крови и ничего мясного!

Медики сразу окружили дрожащего пленника, надевая ему на руки браслеты и обматывая серебряными цепями, натянули ему на лицо намордник и на руки перчатки.

— Больно…

— Потерпи, Лаи, — погладил его по волосам Орис. — Мы нашли лекарство, ты поправишься.

— Другие вероны так могут? — спросил Карглос, как только верданы унесли пациента. — Пацан же не один может обращаться к кровным узам.

— Не один, — устало согласился с напарником Орис, — но только Воскрешенная могла заглянуть в бездну и вытащить оттуда страдающую душу, как это сделал только что он. Теперь я понимаю, как он вылечил Юлиана.

— Подожди… он же первого уровня, а Воскрешенная восьмого.

Карглос сдернул с лица очки и присмотрелся к Олегу, а затем сделал опасливый шаг назад. Тарален присел рядом с мальчиком, поглаживая его по спине и мысленно успокаивая, говоря, что ему не стоило ничего бояться.

— Орис, да его же наши печати не сдержат, он легко снесет их.

— Давай не будем паниковать, — сказал напарнику вердан. — В нашей работе паника опасна.

— Какого он уровня, Орис? На нём столько морока и защитной магии, что я вижу только до пятого.

— Воскрешенная восьмого, значит, и он такой же. И сегодня мы вернули Лаи, я уже собирался похоронку писать его родителям, когда Кейр прислал сообщение и запретил казнить его.

— Лечить их с помощью мальчика очень опасная и рискованная затея.

— У нас есть другие варианты? Другое лекарство?

— Совет магов узнает, нас всех разжалуют!

— Харватиус приказал мальчика скрывать, — вмешался Тарален. — Остальным необязательно знать.

— Надо пробовать, — снова заговорил Орис, — надо пытаться, чтобы получить альтернативу. Я готов рискнуть, если не придется больше убивать наших ребят.

Карглос вернул очки на место, а затем с кем-то связался:

— Медведь, тащи всех пойманных адманов в камеру пыток. Обдадим их всех контрастным душем.

Раз за разом Олег повторял действия с каждым адманом, которого ему приносили. От рядовых стражей границы мальчика скрывали с помощью покрова невидимости. Они косились в его сторону и не понимали, кого начальство привело.

— Бездна, он вытаскивает даже тех, кто крови испил, хотя и с трудом, — произнес рослый зоу в татуировках, кого называли Медведь.

— Главное, что вытаскивает, — отвечал ему напарник-вердан.

Но в какой-то момент дар Олега дал сбой, о чем он и сообщил окружающим:

— Оно тут сидело, я не могу прогнать.

— В каком смысле оно тут сидело? — не понял Карглос, переглядываясь с подчиненными и Орисом.

Первый догадался Кейр и распорядился Зорию снять намордник, который мешал адману говорить.

— Кузнечик, оно тут сидело, как давно ты адман? — насмешливо обратился к нему верон.

— Три месяца, — вполне адекватно отвечал Кузнечик.

— Три месяца⁈ — взревел Медведь, а Олег понял, за что ему его прозвище дали. — Да я ж тебя, скотину, еще неделю назад на задание посылал!

— Оно тут сидело, чем сдерживал? — продолжал спрашивать Кейр.

— Печатями по всему телу, кровь пил.

— Убивал?

— Пару ублюдков на задании. Не жалею.

— Запах скрыл, система на него не срабатывает, мирайя не выдали и поймали, когда на задании себя раскрыл…

— Их кто-то покрывает, — понял Карглос из сказанного вероном. — Медведь, вызови Бархата.

Когда в комнату вошел рослый чернокожий весь в красных символах, его сразу спеленали таким же образом, как и остальных адманов.

— Я не говорил им, — виновато сказал ему Кузнечик, отвечая на косой взгляд.

— Глянь его, — распорядился Кейр.

— Одно сидело, а второе — нет, — сказал Олег.

— Не торопимся. То, что сидело, должно остаться целым и невредимым.

— Хорошо…

Едва Олег применил дар, как чернокожий заорал. Мальчик старался сосредоточиться лишь на одном, как в какой-то момент вмешался Тарален и помог сконцентрироваться. И только после этого адмана затошнило и тошнило довольно долго.

— Сколько ж в тебе дерьма-то накопилось, — прокомментировал Кейр, — как давно ты адман?

— Пять лет… — кашлянул Бархат.

— Как самочувствие?

— Намного лучше…

— Так, они тут сидели, мы помещаем вас в карантин. Меняем диету на искусственную кровь. Ломать будет, как самых убитых наркоманов.

— Из твоих уст звучит как обещание райского наслаждения, — ухмыльнулся Бархат, обнажая испачканные чёрным зубы.

— Но сначала спрошу, скольких ты покрывал?

— Их не убьют?

— Ну, тебя ж не убили. Оно тут сидело оставим, а остальное отправим в бездну.

Бархат перечислил имена. И с каждым новым именем лица командиров всё больше вытягивались. Карглос и вовсе стоял с видом: «как мы могли такое пропустить, пора на пенсию».

— Дикий, позови Перчика, — приказал Орис, после того как прозвучало последнее имя.

Перчиком оказался робкого вида светловолосый мирайя. Осмотрев комнату, он скривился, явно осознав, что ему предстоял допрос.

— Перчик…

— Я не мог сдавать друзей, — сразу отвечал мирайя, словно считал, что хотел сказать зоу. — Так они могли продолжать работать, хоть и недолго.

— Сколько…

— Пять лет, как у лордов, а затем начиналась перековка. У некоторых раньше.

— И…

— Да, только тёмные.

— Ты видишь, когда начинается перековка? — спросил Кейр.

— Да.

— Назови тех, у кого она началась. Надо оставить только тех, у кого оно тут сидело.

— У Бархата, но он еще держится, — Перчик перевел взгляд на чернокожего, — кто-то её отменил…

— Уже легче.

— Если мирайя покрывают, надо шерстить все наши базы, — задумчиво протянул Орис.

— На сегодня хватит, — сказал Тарален, снова погладив Олега по спине, — он устал.

— Да и мне материала для работы хватит, — согласился Кейр.

Перчик перевел взгляд на мальчика и присел перед ним. Как понял Олег, покров невидимости мирайя не останавливал.

— Командир, взгляните, — сказал Перчик, а в воздухе повис алый символ. — Метка свежая, вчера или позавчера поставили.

— Медведь, Дикий, — очень мрачно позвал Карглос.

— О, кто-то напрашивается на знатных пи…дюлей! — Медведь в злом предвкушении стукнул по раскрытой ладони кулаком.

— Согласен, — более сдержано отреагировал его напарник, нехорошо сузив глаза.

«А с вами полезно дружить», — оценил Олег. В ответ Тарален слегка сжал его плечо.

— Так, на осмотр его в мой кабинет, — распорядился Кейр.

— Он устал, — возразил Тарален.

— Вот и отдохнет в моем кабинете, — Кейр сам подхватил Олега на руки и понес его из камеры пыток под любопытные взгляды других стражей границы.

Из своего кабинета Кейр всех прогнал, кроме одного красноволосого ассистента. Как только все в недоумении вышли верон усадил Олега на волнообразное кресло, которое явно не предназначалось для детей. Руки Кейра запорхали, активируя разные непонятные приспособления.