Чёрный Аспид уходит, а Серебряный Уж вызывает секретаря. Тот в курсе всех дел и тянет на себе огромный объём практической, рутинной работы.
— Итак, — говорит главный маг синклита, — техническая ветка развития отщепляется постепенно. Но мы теперь пришли к выводу, что требуется не просто отодвинуть её от нас, а полностью отсечь. В нашем мире от неё не должно остаться даже информационного эха. Для этого мы повторно используем утёс-артефакт, когда придёт время. Но в этот раз для него понадобится дополнительная настройка.
— Какого рода? — уточняет секретарь.
— Нечто вроде сетки координат. Информационные ориентиры по всему континенту. Бытовые свидетельства, что на нашей ветке развития теперь господствует магия, а не техника.
Секретарь несколько секунд размышляет:
— Но такие ориентиры будут иметь достаточную надёжность лишь через некоторое время, когда расщепление станет явным.
— Да, сейчас ещё рано. Но запас времени у нас есть. Координатная сетка должна работать к моменту, когда вернётся с задания человек, которого подготовит Аспид. То есть через семь или, что более вероятно, через четырнадцать лет.
— Тогда сделаем всё масштабно, — говорит секретарь. — Моё предложение — коммерческая контора с филиалами во всех городах. Можно покупать достаточно яркие бытовые воспоминания, сохраняя их на носителях из сон-камня. Накопители-артефакты могут быть маломощными, но их понадобится много, чтобы из них составилась сетка, которая охватит весь материк.
— Подыщи людей, которые это организуют.
Поставив закорючку в блокноте, секретарь спрашивает:
— Какие будут инструкции на тот случай, если из-за Грани появятся другие пришельцы?
— Насколько можно судить по косвенным признакам, — отвечает глава синклита, — наш мир — в стороне от почтовых трактов. Запеленговать нас трудно. Но да, ты прав, исключать прибытие случайных гостей нельзя. И если они появятся, то встретить их надо гостеприимно. Передадим послания их правителям, сообщим о своём желании пристыковаться к хабу. Может, это ускорит дело.
— А если их правители нам откажут?
— Тогда мы пристыкуемся сами, поставив их перед фактом.
Секретарь спокойно кивает:
— Текст послания подготовлю. Такие письма будут храниться у всех архонтов. Патрульные получат соответствующие инструкции.
— Да, позаботься об этом. Но аккуратно! Нам не нужны придурки-энтузиасты, которые потащат к архонту каждого подозрительного бродягу.
И вновь секретарь делает пометку, затем осведомляется:
— Рассматриваем ли мы всерьёз вероятность, что какой-нибудь обыватель с нашей оси случайно выйдет на хаб?
— Ты тоже любитель сказок? — усмехается Серебряный Уж. — Не замечал за тобой подобного. Исторические легенды могут быть красивы и патетичны, но в реальности всё определяют прагматики. Да, мы убедились, что почтарями за Гранью могут работать исключительно простофили, наивные, как щенята. В этом, возможно, есть практический смысл, который нам пока непонятен. Но пристыковка к хабу — это вопрос совсем другого порядка. Решить его способна только элита, имеющая реальную силу. В нашем случае — Змеиный синклит. А ещё точнее — его верхушка. Иди работай.
Оставшись в кабинете один, Серебряный Уж подходит к окну и смотрит на столичные улицы, обрамлённые буйной зеленью. На дорогах ещё мелькают автомобили, чадя выхлопными газами. Но глава синклита уверен — скоро они исчезнут, а вместо них появится что-то совсем иное. Может быть, ездовые ящеры, способные поднять в воздух нескольких седоков. А со временем — и порталы мгновенных перемещений.
Глава 15
Я сидел за столом в предутренних сумерках. Передо мной стоял ноутбук, но я так и не включил его, бессмысленно глядя в стену. В памяти вновь и вновь прокручивались картинки, которые распаковались ночью.
Хильда тоже проснулась. Сидя на кровати, она опёрлась на спинку, подтянула к подбородку колени и закуталась в одеяло. Мы перекинулись несколькими фразами, но потом опять замолчали, чтобы собраться с мыслями и сравнить впечатления.
— Они просто сошли с ума… — сказала она чуть слышно. — Это выглядит как горячечный бред — они разорвали надвое собственную историю… Использовали для этого свои мерзкие артефакты, превратили в сомнамбул своих подельников…
— А я пытаюсь понять, как именно шёл разрыв. Должна же быть некая исходная точка? Историческая развилка? Получается, змееглазые как-то залезли в прошлое и что-то там поменяли? Ничего другого в голову не приходит…
— Нет, Тимофей, это невозможно. Нельзя вернуться во времени и что-то переписать. Можно лишь наблюдать события прошлого через информационные нити… Это известно точно, наши учёные доказали…
— Угу, а «змеюки» были не в курсе, поэтому тупо взяли и провернули.
— Твой сарказм мне понятен, но ты неправ…
— Погоди. По-моему, то, что они проделали, связано именно с движением времени. Главный маг затормозил его на секунду…
— Так это выглядело со стороны. Но тень от скалы — это не символ времени, а символ флюида, который идёт по кругу, циркулирует между обитаемыми мирами. Я понимаю так. Расщепление — не в хронологических, а во флюидных координатах…
— Гм. Ну, ты загрузила, блин…
— Извини, я не разбираюсь в физике, поэтому не смогу объяснить научно…
— Забудь, снежинка. Не обижайся — я не над тобой издеваюсь, а над собой. Не мог даже близко вообразить, что они такое умеют… Мы отпустили Полоза, а «змеюкам» именно это и было надо. Они ведь думают, что его возвращение отсечёт «космический» мир теперь уже полностью, тот станет недоступен…
— Это не сработает, я надеюсь… Но да, «змеи» — сумасшедшие, я просто боюсь представить, на что они способны ещё…
Хильда всхлипнула. Я пересел к ней, прижал к себе:
— Тоже надеюсь, что не сработает. Съездим сейчас на хаб, узнаем, что там с полётами после шторма. Всё равно ведь надо отчёт сдавать. Хотя логику змееглазых мы даже всей конторой понять не сможем, подозреваю.
— Угу… А помнишь, как их верховный маг говорил про ямской приказ? Обозвал нас щенятами, глуповато-наивными…
— Реально гадёныш. Мог бы и с котиками сравнить.
Теперь у неё получился наполовину всхлип, наполовину смешок. Ещё несколько минут мы молчали, глядя, как за окном наступает день.
В кафетерии, куда мы зашли чуть позже, было на удивление людно, несмотря на ранее время. Ямщики оживлённо переговаривались. Парень с девчонкой, сидевшие за соседним столом, охотно сообщили нам новость — ямские рейсы возобновились, экипажи спешат доставить задержанные посылки.
Мы решили не дожидаться, когда нас вызовут с хаба, и поехали туда сами, вызвав такси. На Ленинградском шоссе уже вызревали пробки — но они мешали не нам, а тем, кто ехал навстречу, в центр с окраин города и из области. Так что мы не застряли.
Пролив открылся. Остров купался в лучах утреннего солнца, светившего из-за нашей спины. Мост, городские улицы, башня — уже привычный маршрут.
Риттер Янсен оказался на месте. Он, видимо, работал всю ночь — глаза покраснели от недосыпа. Увидев нас, он коротко буркнул:
— Слушаю.
Я пересказал всё максимально подробно, под протокол.
Когда я умолк, он некоторое время молчал, вертя карандаш в руке, затем произнёс:
— Поправьте, если я ошибаюсь. Утёс-артефакт расщепил мир «змей» на две ветки — магическую и техногенную. Попутно «змеи» узнали о существовании хаба и заслали сюда шпиона. Тот должен был вернуться на «змеиную» ветку ямским маршрутом. На это возвращение был настроен утёс, чтобы активироваться ещё раз и отсечь «космическую» ветку теперь уже безвозвратно, напрочь.
— Именно, — кивнул я. — Ну, во всяком случае, мы так поняли. Отсечь и заблокировать технарей, чтобы те не смогли больше контактировать с другими мирами.
— И смысл этих действий в том, чтобы «космическая» ветка не опередила «змеиную» с пристыковкой к хабу?
Я лишь развёл руками — да, мол, вот такая фигня. Заговорила Хильда:
