Отослав секретаря, Адэр обратил взгляд на Элайну:
— Не волнуйся, упадок сил не передаётся воздушно-капельным путём.
— Знаю.
— Почему так смотришь? Я плохо выгляжу?
— Выглядишь… как некоронованный король.
— Голый король.
— Некоронованный, остального я не вижу.
— Эх… — выдохнул Адэр. — Король без короны — не король. Я упустил время, Элайна, а теперь…
— А теперь не время, — закончила сестра фразу. — Тебя не настораживает заинтересованность Иштара Грасс-дэ-мором?
Адэр скрестил руки на груди:
— Нет.
— Меня тоже не настораживает, хотя все уверены, что Малика его шпионка. Я думаю: она была его любовницей. И это ещё противнее, Адэр.
— В Ракшаде запрещена половая связь между родственниками, — сказал он и перевёл взгляд на окно. Тонкие занавеси были похожи на замёрзший водопад.
— Да, я слышала что-то о брате и сестре. Во-первых, это смешно. Во-вторых, они породнились перед самым её отъездом. В-третьих… — Элайна провела пальчиком по локтю Адэра. — Ты меня не слушаешь.
— Слушаю, — сказал он, продолжая рассматривать сквозь ажурные занавеси пустое небо.
— В-третьих, я твоя сестра, но корабли ты мне не даришь.
— Потому что у меня нет кораблей. Иштар подарил шхуны морскому народу, а не Малике.
— За что такие подарки?
— Не знаю.
— Ты её не спрашивал?
Адэр устремил взгляд на Элайну:
— Нет.
— Почему?
— Она скажет правду.
— И?
— И как мне с этим жить?
Изменившись в лице, сестра затрясла головой:
— Только не говори, что ты…
— Я люблю её. — Придерживая одеяло, Адэр передвинулся на другую сторону кровати, сполз с перины и прошёл в гардеробную.
— Ты всё придумал! — донёсся голос сестры.
Бросив одеяло на табурет, Адэр надел халат. Вернувшись в спальню, отодвинул на окне занавеси и присел на подоконник:
— Я тоже так думал, пока она не уехала. Я люблю её, Элайна.
— По тебе не заметно.
— Я должен светиться от счастья? Что-то я не припомню твоего счастья, когда отец представил тебе Модеса и сказал, что это твой будущий супруг. Я помню, как ты каталась по полу в моей комнате и рыдала.
— Это другое, Адэр. Другое! Я любила достойного человека. И не моя вина, что… — Умолкнув, Элайна сжала кулаки.
— Что отец Вилара не король и даже не герцог. И Малика ни виновата, что её отец рыбак. — Адэр хлопнул ладонями себя по коленям. — Мне надоело ходить вокруг да около. Научись уважать мои чувства, Элайна. Иначе я перестану уважать тебя.
— Адэр! Сколько можно?
— Не испытывай моё терпение.
— Ты спишь с ней?
— Элайна!
— Спишь или нет?
— Нет.
— Если ты не хочешь женщину… о какой любви идёт речь?
— Кроме неё мне никто не нужен. Но я не хочу, чтобы она чувствовала себя брошенной, когда я брошу её и уеду. — Адэр сел вполоборота и устремил взгляд на сад. — Не переживай, Элайна. Я справлюсь. Передай отцу, что я помню о долге. Пусть успокоится и прекратит распускать слухи.
— Какие слухи?
— Ты прекрасно знаешь, о чём я. Только он мог обозвать Малику шпионкой.
— Это не он.
Адэр покосился на сестру:
— А кто?
— Луанна.
— Что ещё она сказала?
Элайна пригладила бровь мизинцем:
— Не она, а её ревность и злость. Ракшады решили перенести все свои представительства из Партикурама в Грасс-дэ-мор.
Спрыгнув с подоконника, Адэра прошёлся по комнате:
— Откуда такая информация?
— Модес с кем-то говорил по телефону, а я нечаянно подслушала. Оказывается, он покупал ракшадские изумруды и платину.
— Ракшада не торгует с Тезаром.
— Он покупал через подставное лицо. Вот так… живёшь с человеком и ничего о нём не знаешь.
— Позавтракаешь со мной?
Элайна пожала плечами:
— Я не голодна.
— Обещаю, мы будем говорить только о хорошем.
Улыбнувшись, Элайна кивнула.
— Через час в обеденном зале, — сказал Адэр и направился в ванную.
*
Одёрнув мундир, Адэр постучал в двери и, не дожидаясь разрешения войти, переступил порог покоев Эйры.
Она стояла возле окна. На фоне неба её фигура, облачённая в белое шёлковое платье — без вышивок и украшений, — казалась зыбким облаком, случайно залетевшим в комнату. Переплетённые пряди стекали с плеча на грудь. На запястьях сверкали полумесяцы, звёзды и квадратные спирали, усыпанные драгоценными камнями. Сцепленные пальцы находились в постоянном движении, словно они занемели, и Эйра пыталась вернуть им чувствительность.
Адэр попятился, закрыл двери и, развернувшись, пошагал по коридору. Миновав балкон, остановился перед лестницей, сбегающей в холл. Отсюда, с верхней ступени, были видны цепи, удерживающие массивные люстры. Если спуститься на второй этаж, люстры окажутся на уровне груди, а здесь, перед глазами, всё пространство под потолком было оплетено серебряной паутиной. Холодный блеск звеньев вызвал жжение в области переносицы. Адэр прижал пальцы к внутренним уголкам глаз. Качнулся вперёд-назад и пошагал обратно.
Эйра смотрела в окно, обхватив себя за плечи, и словно находилась в коконе, который не пропускал посторонние звуки: стук двери и скрип паркета под ногами. Замерев за её спиной, Адэр скользнул взглядом по веренице крошечных перламутровых пуговиц. Вдруг захотелось их потрогать, одну за другой, сверху вниз, высвобождая из петель. Прикоснуться губами к коже…
— Прости.
— Это моя вина, — промолвила Эйра. — Мне надо было прийти к вам и сказать, что у меня нет бального платья. Извините.
— Повернись ко мне.
Она обернулась:
— Вас ждут гости.
— Они пришли раньше времени, — проговорил Адэр и заставил себя посмотреть Эйре в лицо. Ожидал увидеть дымчато-серые зрачки, а увидел в её глазах своё отражение, как на зеркальной поверхности чёрных озёр. — Ты выглядишь сногсшибательно. У тебя удивительная причёска, красивое платье, но это платье подарил тебе Иштар. Мне было бы приятнее, если бы ты надела другое платье, которое я подарил.
— Я так и хотела. Приготовила красное платье.
— И что?
— И нечаянно порвала, на самом видном месте. Если бы это случилось вчера, Макидор успел бы подобрать ткань. Но это произошло утром. Извините.
— А браслеты? Это его подарок — не мой.
— На мне одежда ракшадки, туфли ракшадки, волосы мне уложила ракшадка. Браслеты завершили образ.
— Всего лишь образ?
— А вы что подумали?
— Я не успел подумать. — Адэр потёр лоб. — Идём, нас ждут.
— Я не пойду.
— Хочешь, чтобы я просил?
— Нет, — сказала Эйра и отвернулась к окну.
Адэр подхватил её на руки и понёс через комнату.
— Не надо, — крикнула она, пытаясь вырваться.
Когда он пошагал по коридору мимо охранителей и стражей, Эйра сжалась в комочек: хрупкий и невесомый.
— Отпустите… На нас смотрят…
Адэр вышел на балкон.
— Мне плохо. — Эйра судорожно вцепилась в мундир и затряслась. — Адэр… Мне очень плохо…
Он поставил её на пол:
— Ты чего? Успокойся.
Она закрыла лицо ладонями и, пошатнувшись, навалилась на перила. Адэр притянул Эйру к себе. Её дыхание стало прерывистым, по телу волной прокатила дрожь, кровь отхлынула от рук, и пальцы стали белыми, как платье. Приступ паники…
— Эйра! Ты меня слышишь?
Ответа не последовало.
— Эйра! — проговорил Адэр серьёзным тоном, на какой только был способен. — Макидор тебя укусил?
Она отвела руки от лица:
— Что?
— Где он тебя укусил? Покажи.
— Что?!
— Макидор заболел. Пониженное давление, нитевидный пульс. В таком состоянии он делает ужасные вещи. У него нет постоянной швеи. Не задумывалась: почему?
— Вы это серьёзно?
— Серьёзнее некуда. Макидор очень опасен.
— Я была у него час назад.
— Он тебя укусил?
— Нет!
— Правитель уже там? — донёсся снизу голос Макидора.
— Ещё не спускался, — отозвался караульный.
Адэр и Эйра посмотрели вниз. Макидор бежал через холл, на ходу обматывая шею лиловым платком.
