По другую сторону Алисы - Тимофеева Алена

– Двадцать минут первого, – абсолютно спокойно озвучила я время и ехидно добавила: – Вы, должно быть, часы потеряли? – Судя по словам, прозвучавшим мне в ответ от Гарсии, моя шутка нисколько его не развеселила.

Чеканя каждое слово, детектив шипел в телефон:

– Где. Вас. Носят. Черти?! – извергал из себя яд законник. О, сегодня, похоже, день глупых вопросов.

– Ну, судя по виду из окна, я еду по шоссе вдоль леса, – не теряя самообладания, сообщила я свое местоположение собеседнику. Ох, не стоило.

– Вы окончательно рехнулись?! Элис, я очень хочу вам помочь, но проклятье, как я это должен сделать один, без вас, в суде! Мы же договаривались! – выпалив гневную тираду, Гарсия не мог отдышаться. Давление у него точно подскочило от таких, наверняка обычно несвойственных детективу, эмоций. Но какой суд? У нас, естественно, была договоренность, которую я бессовестно нарушила, но явно речь шла не о встрече в суде. Или я что-то пропустила.

– Простите меня, Дэвид, – я не помнила, чтобы при встрече он сообщал мне свое имя, но я почему-то точно знала, что зовут его именно так, – мне жаль, но о каком суде идет речь? – спросила я. Молчание на том конце провода прерывалось лишь рассерженным сопением.

– Вы мне мстите, да? Хотите выставить полным идиотом? – невероятно спокойно и холодно задал вопрос детектив. У меня закончились силы и те крохи терпения, что оставил мне муж. Не удержавшись, в этот раз я почти проорала в несчастный сотовый:

– Нет, уважаемый, вы с этим прекрасно справляетесь сами.

Я пожалела, что у меня не телефон-раскладушка. Было бы очень эффектно – драматично хлопнуть крышкой телефона. Автобус резко затормозил. Ну там что, школьник за рулем?! Водитель объявил мою остановку. В окне мелькнула знакомая копна медных волос.

Задыхаясь от плотного облака парфюма Евы и ее крепких объятий, я старалась разобрать звуки, которые издавала подруга. Она-то, конечно, наивно полагала, что ведет со мной оживленную беседу, на деле же все ее слова сливались в недостижимый для моих ушей инфразвук, доступный для понимания разве что летучим мышам, возможно, обитавшим неподалеку.

– Я так рада, что ты приехала, несмотря ни на что! Ты так хорошо выглядишь, и не передать словами, как я волновалась за тебя! – Она обеспокоенно схватила меня за руку и сжала ее, продолжив свое щебетание:

– Это так много для меня значит, мы в последний раз виделись в больнице… после того… – Некогда лучшая, да и, по сути, единственная подруга замялась. Что же ты запинаешься после неудачной попытки убить меня, наверняка с подачи муженька. Впрочем, все карты сегодня лягут на стол. – После твоего, слава богу, несвершившегося суицида, – решилась она сказать абсолютную, но такую удобную ложь для нее. – Те таблетки… до сих пор жалею, что оставила их в ванной, в шкафчике. Я замечала твое изменившееся настроение, но никогда бы не подумала, что ты решишься на такое. – Ева растерянно подняла взгляд и всмотрелась в мое удивленное лицо.

Это они с Джозефом такое придумали? Ловко, ловко. Я почти поверила. За этим увлекательным разговором мы подошли к ее дому. И если до этого момента мое лицо выглядело лишь удивленным, то теперь оно выражало полное недоумение, а сама я практически споткнулась о собственную упавшую на белый гравий челюсть. Джо, в сером свитере и с распущенным волосами, тоскливо смотрел в нашу сторону, прислонившись к деревянным перилам.

Уже пройдя внутрь коттеджа, я почувствовала себя словно осенняя муха, которая, готовясь к продолжительному сну, была совершенно бесцеремонно разбужена неожиданно нагрянувшим теплом. И вот она жужжит своими маленькими прозрачными крылышками и беспомощно бьется в оконное стекло. Видит залитую лучами солнца улицу – а покинуть эту четырехстенную коробку не может. Мои ощущения были схожи с чувствами насекомого. Я все ждала, когда мое надоедливое жужжание и попытки выбраться наскучат моим… некогда близким людям и меня просто-напросто прихлопнут. Я даже зажмурилась, правда, лишь на мгновение, но этого краткого момента хватило моим дорогим неблизким, чтобы их физиономии исказила гримаса фальшивого беспокойства.

Ева осторожно дотронулась до моего предплечья лишь кончиками пальцев и негромко поинтересовалась:

– Элис… Ты в порядке? Может, воды принести? – Взгляд зеленых глаз, казалось, был наполнен неподдельным волнением. Лживая предательница! Я больше ничего не приму из твоих рук, Иуда. Выражение моего лица в который раз напугало подругу, и она молча, выставив ладони перед собой, отступила.

Муж, до этого усердно изображавший предмет интерьера, ожил и выдвинулся в центр зала. Запустив пятерню в волосы, он пропустил сквозь пальцы свои непослушные пряди, скорее с усталостью, чем стараясь произвести впечатление, как могло показаться случайному наблюдателю. Джо поднял с кофейного столика конверт. Белый, чем-то напоминавший тот, что я обнаружила в трамвае Эйча. Хотя все конверты похожи.

– Узнаешь? – глухо произнес всего одно слово Джозеф, протягивая мне бумажный прямоугольник.

– Я, по-твоему, должна быть знакома со всеми бумажными конвертами в Лондоне? – саркастично бросила я, забирая при этом подрагивающей рукой предложенное письмо, или что там скрывалось внутри. Но и заглядывать в конверт не имело никакого смысла: «Моему дорогому другу. Моему любимому Джо…» – гласили витиеватые буквы, выведенные старательной рукой на конверте. Письмо выпало из моих судорожно трясущихся рук. Ева и Джо определенно хотят свести меня с ума. Свет, заливающий все вокруг сквозь панорамные окна, казался ослепительным, я пошатнулась. Стены стали двигаться, а я медленно осела на пол. Джозеф опустился на колени рядом со мной, позволив себе невероятный акт нежности по отношению ко мне – сжал горячими руками мои ледяные пальцы. Мне было сложно разглядеть его лицо, голова кружилась, и окружающее пространство вместе с ней.

– Это ужасно, осознавать все заново. Наверное, в твоем разуме немыслимая путаница. Просто позволь тебе помочь во всем разобраться. – Муж по-прежнему держал мою холодную ладонь и выжидающе смотрел на меня невыносимо голубыми глазами. Что я должна была на это ответить?

Но лишь один вопрос крутился в моем отказывающем мозгу:

– Почему она? Почему Ева, Джо? Я что, хуже? – Даже целых три вопроса. Муж вздохнул и печально вымолвил:

– Элис… – и продолжил смотреть на меня. Сознание цеплялось за голос Джо, как утопающий за соломинку, прежде чем окончательно сдаться подступающей темноте.

Часть IV

Интроверсия

Глава 1

Последствия

От доктора Белл я возвращалась окрыленная, чувствуя, что струна, натянутая до предела и продетая через мое сердце, наконец ослабла, а может, и вовсе исчезла. Я оставила на столе психотерапевта мой последний стих, который написала после окончательного слушания по делу о нашем с Джо разводе. Мой адвокат, бесстрашный мистер Гарсия, влетел в кабинет светловолосого доктора, при этом едва не сбив меня с ног, не здороваясь и даже не удосужившись принести извинения. Я быстро пробежала путь от кабинета до выхода из клиники, рискуя сломать себе шею, так как табличку «мокрый пол», как всегда, не заметила.

Телефон в кармане угрожал покинуть свое местонахождение из-за безостановочной вибрации. Перестав изображать балет на вымытом влажном кафеле, я устало сдула выбившуюся из хвоста прядку со лба и ответила на звонок:

– Я уже лечу, прости, сеанс затянулся! – запыхавшись, крикнула я в трубку.

Майк рассмеялся и проговорил восхитительным бархатным голосом:

– Не торопись, красавица, я немного задержусь. Последний вызов, и я весь твой. Извини, – виноватый тон собеседника звучал невероятно мило.