Лекс Раут. Наследник огненной крови (СИ) - Суржевская Марина "Эфф Ир"

   — Долго не смогу, — тяжело дыша, прошептала златовласка. — Слишком сложно!

   — Еще немного.

   Мы выскочили к ограде.

   — Вонючие потроха, где этот придурок? — оскалился я, вертя головой.

   — Едет! — выдохнула Одри, глядя на дорогу.

   —Поберегись! — гаркнул Здоровяк, размахивая кнутом и оглушая округу свистом. Взметнув клубы пыли, рядом с нами остановилась скрипучая телега, груженная мешками с чем-то невероятно вонючим.

   — Идиот, — выдохнул я, оглядывая наш «экипаж». — Ты стянул телегу для перевозки отбросов?

   — Это единственное, что удалось найти, — обиженно протянул Здоровяк. — Залезайте!

   Я с сомнением осмотрел наше средство передвижения, но времени на раздумья не оставалось, потому что из дома госпожи Вергуд уже неслись вопли. Так что я уронил плененных на грязные мешки, закинул следом бледную Одри и запрыгнул сам, когда ловец ударил хлыстом по крупу лошади.

   — Вперед! — заоралон.

   Перепуганная кляча всхрапнула и понеслась вперед так, что с борта телеги посыпался мусор, а колеса отчаянно завизжали, грозя отвалиться. Лоель провалилась между кучами отбросов, ее братец упал сверху. Лошадь хрипела, повозка подпрыгивала, Здоровяк свистел, наши пленные стонали.

   — Это ты называешь – незаметно? — возмутилась Одри.

   Я же прижал к себе златовласку и жадно проник языком ей в рот. Азарт погони жег кровь и будоражил тело, желание пьянило разум. Одри застыла в моих руках, а потом неожиданно ответила, возможно, она тоже поддалась безумию удавшейся авантюры. Наши языки трогали, изучали и пробовали, я почти задыхался, забыв, где я, и чувствуя лишь желанное, необходимое мне тело… Еще один жадный, горячий поцелуй, и я отпустил Одри. Заглянул в одурманенные глаза девушки.

   — Так меньше чувствуется смрад этой помойки, — хрипло пояснил я свои действия.

   — Конечно, — отозвалась она, отворачиваясь.— Я так и подумала!

   Ехать к особняку пришлось в объезд, минуя основные дороги Кайера. Один раз встретился отряд ловцов, но на нас они не обратили внимания, лишь отвернулись, прикрыв лица перчатками. Так что я решил, что перемещаться на телеге с отбросами— не такая уж и плохая идея. Один минус- пока мы достигли моего дома, казалось, что запах въелся в кожу и отмыть его не поможет даже деготь.

   — Засуньте пленных в подвал, — велел я выбежавшим Нику и Лире.

   — Может, лучше в одну из комнат? — Ник осторожно снял с телеги Лоель, что, кажется,была на грани обморока. Или уже в обмороке, хрен ее разберешь.

   Я задумчиво осмотрел тело, прикрытое лишь тонкой тканью.

   — Ну ладно, в комнату. А братца ее в подвал.

   — Отпустите! — захрипела актриса, дергаясь в руках Ника. Тот охнул, пытаясь ее удержать.

   — Вы за это ответите! — прорычал ее брат Рит. Видимо, мой аркан безмолвия перестал действовать. — Мы все расскажем ловцам!

   — Тогда нет смысла оставлять вас в живых, — хмыкнул я. Ник округлил глаза.

   — Ты ведь шутишь, Лекс? — тихо спросил он.

   — Даже не думал, — пожал я плечами. — На самом деле их легче убить, ты и сам это понимаешь.

   Лоель издала приглушенный вскрик и все-таки лишилась чувств. Я аккуратно приложил ее брата рукояткой клинка по затылку, и тот тоже обмяк в телеге.

   — Вот так лучше, — довольно протянул я. — А то вопят, дергаются, думать мешают. Несите их в дом. Здоровяк, не смей заходить в гостиную, пока не отмоешься, на заднем дворе есть бочка с дождевой водой.

   — Разве у тебя нет купальни? — удивился мой недогадливый друг, стаскивая на землю тяжелое тело Рита.

   — Есть, но она занята, — весело бросил я.

   — Кем?

   — Мною, конечно! И поторопись, я есть хочу!

   Друзья вразнобой зашипели что-то невразумительно-оскорбительное, но я лишь рассмеялся. Право, порой с ними даже весело. В те моменты, когда они меня не раздражают! Впрочем, таких было немного.

   Насвистывая, я двинулся к дому, и опешил, когда меня толкнул острый локоть, а Одри пронеслась мимо.

   — Тебя не учили, что девушек надо пропускать?! — крикнула она, захлопывая перед моим носом дверь. Сзади раздалось мерзкое хихиканье моих недругов. Я наградил их злым взглядом, добавил файер для наглядности и рванул створку.

   — Одри, только посмей занять купальню! — заорал я на весь дом.

   — Уже заняла! — отозвалась златовласка.

   — Выходи немедленно!

   — Лекс, будь мужчиной, потерпи! — пропела она из-за двери купальни. Следом донесся шум воды.

   Я ударил сапогом по створке.

   — Выходи! Иначе я снесу эту проклятую дверь!

   — Ну, это ведь твоя дверь! — ехидно отозвалась горгулья, которую я по своей глупости пригрел. — Сноси!

   Я с досадой осмотрел затейливую створку из белого тополя, украшенную латунными и бронзовыми завитушками. Во всем доме двери были одинаковые, их делал мой отец, на досуге увлекавщийся резьбой по дереву. Мне эти двери были дороги как память о тех вечерах, когда я сидел в углу, наблюдая за слезающей с доски аккуратной стружкой. Отец мурлыкал под нос какую-то песенку, а иногда рассказывал мне о своей жене.

   Я тряхнул головой, прогоняя воспоминание, и снова стукнул –на этот раз просто кулаком.

   — Одри, я тебе зад надеру! Я сказал- выходи! Живо!

   — Поздно, я уже мокрая.

   Фраза заставила меня замереть и шумно сглотнуть. Вряд ли златовласка поняла, что именно сказала. Но мое тело и особенно та часть, что находилась в штанах – отлично понялаи сделала боевую стойку.

   — Сама напросилась, — мрачно протянул я, разворачиваясь к лестнице.

   Маленькая Одри думает, что дверь - это единственный вход? Глупая девочка. К тому же сама напрашивается на неприятности! И я обязательно ей их устрою!

ГЛАВА 11

   Покинув дом, я обошел поместье и посмотрел на окна, довольно ухмыляясь. Закрывая дверь, почему-то многие забывают про окна, а для чернокнижника это зачастую более привычный путь. Стекло затянулось паром, похоже, златовласка не жалела горячей воды. Я потянул вверх створку и улыбнулся, когда Одри взвизгнула и схватила полотенце.

   — Наивная моя, хоть бы щеколду опустила, — ухмыльнулся, сбрасывая плащ и вытаскивая рубашку из-за пояса. — Я бы, конечно, все равно зашел, но было бы веселее.

   — Что это ты делаешь?

   Девушка застыла в круглой купальне, настороженно стиснув в пальцах мочалку и закрывшись холстиной. Вода не успела наполнить чашу для купания и плескалась где-то в районе бедер. Я тяжело сглотнул и дернул ненавистные пуговицы на рубашке.

   — Я. Хочу. Помыться. — Сбросил сапоги, стянул штаны. — В горячей воде! Прямо сейчас. И не намерен терпеливо ждать под дверью, Одри!

   — Лекс! — возмутиласьдевушка, когда я ступил в купальню, разбрызгивая воду.

   — Не ори, а то наши друзья подумают, что я тебя насилую, — поморщился, опускаясь на теплое чугунное дно и блаженно прикрывая глаза. — Хотя, может, они будут правы…

   — Ты просто невозможен, — покачала головой Одри.

   — Неотразим и невероятен, — подтвердил я. — Знаю, детка. Кстати, мысль мыться вместе не так уж и плоха… Ты не поднимешься? Мне плохо видно.

   Одри охнула и глубже ушла под воду. Я рассмеялся. Девчонка швырнула в меня мочало, что я легко поймал.

   — Спасибо, милая. Мыло передашь?

   Она приподнялась, нашаривая скользкий кусок и не спуская с меня глаз.

   — Чуть дальше, — мурлыкнул я, внимательно рассматривая контур полной груди под мокрой холстиной. Одобрительно прищелкнул языком, и девушка застыла. Опустила взгляд. Рассержено фыркнула. И снова ушла под воду.

   — Одри, ну что за стеснение? Я видел тебя целиком, не нервничай. Ты ведь не отрастила себе хвост? Или что-то занятное между ног? Нет? Тогда расслабься. Я не увижу ничего нового.

   Она вдохнула и посмотрела яростно. Потом выдохнула, откинулась на бортик.

   — Надо бы подняться и уйти, но я слишком хочу отмыться и избавиться от этого ужасного запаха, — призналась она.