Черное пламя над Степью (СИ) - Смородинский Георгий Георгиевич

Небольшой храм с треугольной крышей и выложенными черно-белым мрамором стенами скрывался за цветущими фруктовыми деревьями, растущими на противоположной стороне площади. Кованая ограда в человеческий рост и черно-бурая лисица на фронтоне…

«Ну, здравствуй, Сата...» – тихо прошептал я и опустил голову, пытаясь понять, случайно ли занесли меня сюда ноги. Определенно, это не тот храм, что я видел с Кертом на картине в покоях замка Ар-Ираза, а значит, ни с кем воевать я сегодня не буду. Но и мимо я тоже пройти не могу….

– Медовые ватрушки! Три медяка за штуку!

Голос проходящего мимо мальчишки с лотком заставил меня вздрогнуть. Я вздохнул, потрогал висящую в левом ухе серьгу и направился к храму Богини Удачи.

Ворота никто тут не охранял. Да и по размерам храм Саты раз в пять уступал тому, что я посетил меньше получаса назад, но, судя по количеству посетителей, богиню в Венерне чтили. Я кинул взгляд на переплетение кованых листьев, украшавших решетку ворот, зашёл внутрь и огляделся.

Площадь за оградой была сопоставима по размерам с футбольным полем. Ровные ряды похожих на кипарисы деревьев, клумбы с вьющимися растениями, дорожка из черных и белых мраморных плит, выложенных в шахматном порядке, и трехметровая статуя богини напротив входа.  Обвив хвостом чуть отставленную правую ногу и скрестив на груди руки, Сата изучающе-иронично смотрела на каждого, входящего на территорию храма. Четыре девушки ухаживали за цветами на клумбах, седой мужчина подстригал кустарник под деревьями, и человек тридцать посетителей гуляли или сидели на расставленных вдоль дорожки скамейках.

Пройдя вперёд, я остановился перед статуей и минуты три молча смотрел ей в глаза. Затем пожал плечами, вздохнул и направился ко входу в центральное строение.

Пройдя через небольшой портик, я оказался в просторном, слабо освещённом помещении. Низенькие деревянные скамейки вдоль стен, украшенных картинами, стрельчатые окна с черно-белой мозаикой, статуя богини, алтарь и запах... Тот самый запах её духов... Проклиная себя за эту гребаную сентиментальность, я прикрыл глаза и простоял так пару минут, вспоминая... Глупо до абсурда. Невозможно влюбиться в двух женщин одновременно... Или возможно? Если одна из них Богиня, а вторая Великий Демон? И обе для тебя недосягаемы. Одна в кармане реальности, другая вообще не пойми где. А может быть, именно поэтому? Чувства тем сильнее, чем дальше находится объект их приложения? Или во мне просто говорит трёхмесячное воздержание? «Проще считать так», – подумал я, а уже в следующее мгновение рванувшаяся наружу ярость вымела из головы всю эту розовую муть. Я открыл глаза, окинул взглядом помещение, покачал головой, усмехнулся и направился к алтарю.

Привязанность к кому-то или чему-то – это обычная слабость, а ярость давно стала моей второй броней, защищающей меня от подобного идиотизма. Ни к чему все эти слюни. Одну вытащу, вторую найду, потом построю в Крейде высокую башню и посажу их обеих туда. Я Высший, мне можно! Представив этих подруг в русских народных кокошниках, выглядывающими из окон нарисованной в моем воображении башни, я широко улыбнулся и, не вкладывая руку в углубление, кинул в чашу полную горсть золотых монет. Не хочу о себе напоминать. Если понадоблюсь, она найдёт меня и так.

– Спасибо, господин, но вы должны положить руку на алтарь... – приятный женский голос раздался у меня за спиной.

Я обернулся и кивнул неслышно подошедшей служительнице. Высокая черноволосая женщина в черно-белой мантии с отстранённым любопытством посмотрела мне в глаза.

– Я Эллис, настоятельница этого храма, – учтиво представилась она и хотела уже что-то добавить, когда её взгляд наткнулся на висящую в моем ухе серьгу.

Несмотря на слабое освещение, было заметно, как сильно побледнело её лицо. Она в смятении отшатнулась и, прикрыв обеими ладонями рот, уставилась на меня широко раскрытыми глазами.

– Князь Крейда Криан, – воспользовавшись заминкой, представился я. – Чем-то могу вам помочь?

– Ты… У тебя талисман... – обретя дар речи и смахнув выступившие на глаза слезы, севшим голосом прошептала Эллис. – Кусочек её души... Ты знаешь, где Госпожа, демон? Почему она не отвечает на наш зов?

«А колечко Харта в храмах-то не работает», – отметил про себя я и отрицательно покачал головой.

– Сожалею, эрла, но я и сам не знаю, где твоя Госпожа, и буду благодарен, если ты расскажешь мне, что произошло.

– Да, конечно,  – кивнула уже окончательно пришедшая в себя женщина и, тронув меня за рукав, указала на одну из стоящих по периметру храма скамеек.

Провожаемый любопытными взглядами посетителей, я прошёл в указанном направлении и, кинув взгляд на картину, на которой Сата объясняла что-то какому-то худому однорукому мужику, сел на предложенное место. Эллис села рядом и, сложив на коленях руки, спокойно произнесла:

– Не знаю, как работает этот талисман, князь, но чувствую, что он активен, а значит, Госпожа не покинула этот мир. Провидение привело тебя в нашу обитель, и я счастлива, что это произошло.

– А что с ней случилось?

– Я не знаю... Никто не знает, – покачала головой женщина. – В феврале на наших клумбах распустились сотни розовых хризантем. Полгорода приходило посмотреть на это чудо. Они цвели ровно неделю... Цветы, которые здесь никто никогда не сажал... – Эллис вдохнула и опустила голову. – Они исчезли ночью, а утром мы перестали чувствовать Госпожу. Марек, послушник святилища Саты в Калидане, заезжал к нам месяц назад и рассказал, что у них произошло то же самое... Прости, но больше я не знаю ничего.

«Февраль... ну да, конечно», – подумал я и, не отрывая взгляда от статуи богини, пояснил:

– Хризантемы известили вас о спасении лисьего народа. Я знаю это, поскольку в феврале Сата являлась мне и моему другу. Призванное поверженным  Галотом чудовище уничтожено, и её народу теперь не угрожает никто.

Эллис ничего не ответила, и я уже собрался попрощаться, когда...

– Ну, привет, Черный! – негромкий голос с такой знакомой хрипотцой прозвучал у меня в голове. – Ты здесь – значит, у нас еще есть шанс…

Я резко обернулся к Эллис. Настоятельница застыла, положив на колени руки и пристально глядя на алтарь. Ее глаза светились едва заметным зеленым магическим светом.

– Это всего лишь закладка, – тут же пояснила Сата. – Можешь не отвечать, мне все равно тебя не услышать. Я оставила такие закладки в каждом храме. Но к Лате лирику. Слушай внимательно, Криан. Это важно для нас всех… Боги Вереницы Миров сильно зависят от праны. Это что-то вроде энергии и маны у разумных, только у нас все намного сложнее. Пока Великая Сущность выполняет свои непосредственные обязанности, её запас неизменен. Но в битвах, или когда бог лично вмешивается в замыслы Сущего, прана начинает утекать. Она напрямую связана с нашими астральными проекциями и восстанавливается очень медленно.  Прану можно восстановить в филактерии, можно забрать у побежденного. У каждого из нас есть способ быстрого ее восстановления, но он, как правило, связан с огромными рисками. Ведь полностью израсходовавший свою прану, считай, уже мертв. Конкуренты мгновенно воспользуются твоей слабостью. Именно поэтому боги стараются вмешиваться в разборки разумных только в самых крайних случаях, и именно поэтому, к примеру, три тысячи лет назад мы не стали преследовать отступающих на юг материка Древних. Великое Равновесие, будь оно неладно, не позволяет нам делать многих очевидных вещей.  Я все это говорю, чтобы ты знал, что помощи тебе, по сути, ждать неоткуда. И запомни главное: Вилла тебе лучше обходить стороной, но, если уже встретишься с ним, то ни в коем случае не дай ему уйти. Это очень важно!

Голос Саты в моей голове звучал сухо и отстраненно, лишь в конце богиня повысила интонацию. Находящиеся в храме люди изредка бросали в нашу с Эллис сторону взгляды, но особого интереса никто не проявлял. Глаза настоятельницы светятся зеленым светом? Кого, интересно, в этом мире можно таким удивить?