Королева отступает последней (СИ) - Чернованова Валерия М.

Я покосилась на брата. Иногда кажется, что ему следовало родиться наивной девицей, а не наследником древнего рода чаровиков.

— Всё уже давно полетело к джарам. Странно, что ты этого раньше не замечал.

— Странно, что ты так легко согласилась с императрицей! — огрызнулся Рифер.

В тот вечер мы ещё долго ругались, спорили, препирались. Вскоре подключился и Бриан в попытке образумить этого упрямца, но Риф снова принялся козырять благорасположением императора.

На что Торнвил ему ответил:

— Отец никогда и никому не показывает своих истинных чувств. Он может тебе улыбаться, а на самом деле люто ненавидеть. И если есть хоть малейшая вероятность, что он узнал о вас с Кайяной... — Друг многозначительно замолчал, а потом с самым серьёзным видом добавил: — Тут я соглашусь с её величеством. Брак с моей сестрой — твой единственный шанс. Можешь, конечно, рискнуть ради жизни холостяка, но велика вероятность, что в самое ближайшее время жизни у тебя просто не станет. А если и Найферия решит подключиться к «травле»...

— Да ну вас всех! — окончательно психанул мой близнец. Подхватившись, что-то процедил сквозь зубы, что-то явно нецензурное, и сбежал, как привык это делать.

Мы за ним не погнались, решили оставить пока в покое, чтобы принял неизбежное и смирился. Время ещё есть. Брачный обряд не организовывается по щелчку пальцев. Тем более при столь непростых обстоятельствах.

— Думаешь, одумается? — спросила я с тяжёлым вздохом и устало посмотрела на друга.

— Уверен. Риф вспыльчив, но не идиот. И свою жизнь он любит, а значит, согласится. — Как обычно, тихий голос Бриана действовал успокаивающе, вселял надежду и уверенность, что всё образуется.

— Боюсь, твой отец нам этого не простит. — Подтянув колени к груди, я обхватила их руками. Глядя на пламя, захваченное в плен керосиновой лампы, думала о том, что, что бы ни делала, как бы ни противилась, некая сила всё равно упорно толкала меня к повторению прошлого.

— Простит или нет, но примет, — с уверенностью сказал Бриан. — К тому же ты — хроновик. Уж тебе-то он точно простит что угодно.

— Я так боялась стать похожей на Мэв...

Торнвил громко фыркнул:

— Сравнила! Твоя прапрабабка пыталась уничтожить целую династию, ты же просто поженишь брата. Вы совсем не похожи, Лайра. Между вами нет ничего общего.

— Только одна кровь, одинаковый дар, ложь правителю и...

Любовь к мужчине, которая может свети с ума. Мэв она свела.

И как же я боялась стать такой, как она!

* * *

Всю неделю Рифер старательно меня избегал, а я была слишком занята учёбой, чтобы ходить за ним хвостиком и уговаривать не губить себя. В общее расписание первокурсников добавили ещё одну дисциплину — умение владеть оружием. Теории сопутствовала практика: час в классной комнате с тетрадями, в которые мы записывали всё, что говорил нам преподаватель, лейтенант Стоунхорд, и потом ещё час на полигоне, где мы стреляли по мишеням.

Ну или мимо мишеней.

Сразу стало ясно, что стрелок из меня такой же, как и телекинетик. Но я всё равно старалась и сдаваться не собиралась.

На уроках с Вентурой и Имадой тоже скучать не приходилось. Теперь хроновик учил меня замедлять время, растягивая его, как повар дрожжевое тесто. Получалось пока что плохо, но я и здесь не падала духом. Я и не рассчитывала, что получится с первого раза, а значит, надо просто набраться терпения и прилагать усердие.

Имада показывала, как накладывать иллюзии на неодушевлённые предметы, на всякую мелочь, и хотя бы с этим я справлялась лучше всех остальных кадетов.

— Умница! — с явной гордостью не переставала повторять чаровница. — У тебя отлично получается. Не знаю, какой ты хроновик, но твой иллюзорный дар уникален. Ты — уникальная!

Кажется, она пыталась ко мне подольститься. Думала, пара слов лести, и забуду о её агитации, всё между нами станет как раньше. Наивная Имада! На каждую её похвалу я отвечала сдержанной улыбкой и вежливым «спасибо», а стоило уроку закончиться, как тут же убегала из класса. Боялась, что она снова начнёт говорить со мной об Эйо, об их безумных планах и надеждах.

Внеклассные занятия с генералом, как обычно, напоминали каторгу, в остальном же всё было нормально. У меня. А вот у брата... Я очень переживала, что Риф заартачится и мы его потеряем.

К счастью, он оказался благоразумнее, чем я думала. А может, повлиять на него удалось Эшвару с Тессой. Я рассказала фамильяру о планах императрицы, а тот передал всё Тессе. Наверное, Риф сто раз пожалел, что отправился к ней на выходные. Вернулся в Кальдерок мрачнее грозового неба и заявил, что согласен жениться.

— Хвала духам! — выдохнула я с облегчением и порывисто обняла брата. Прижалась к нему крепко, прошептала: — Ты всё правильно делаешь. Мне тоже страшно, но я понимаю, что так надо.

— Надеюсь, свадьба не закончится моими похоронами, — усмехнулся он мрачно.

— Я тебя в обиду не дам.

Отстранившись, я улыбнулась, а брат снова дёрнул уголком губ.

— Это я должен тебя защищать и оберегать, а получается наоборот. Всегда так было. В детстве ты выгораживала меня перед отцом, потом перед Тессой, теперь — перед Регенштейнами. Я же для тебя бесполезен.

— Ну вот ещё! А как же случай со Стейродом? — напомнила ему о недавнем нападении. — Ты ночами не спал, дежуря у моей комнаты. Это и есть братская забота.

Риф ничего не ответил, только хмыкнул тихонько. Он явно считал, что сделал недостаточно, но я ему была благодарна. И за то, что не стал обострять конфликт, и за то, что оберегал в ущерб своему сну.

— Что там, кстати, это чудовище? Больше не пыталось тебя трогать? — спросил он, имея в виду недобыка.

Я покачала головой:

— Кажется, наконец угомонился. Я почти его не вижу, а если и встречаю случайно где-нибудь в коридоре, он обходит меня десятой дорогой. Или и вовсе делает вид, что я невидимка.

— Но если снова попытается... — угрожающе сощурившись, начал брат. Даже кулаки воинственно сжал, давая понять, что в следующий раз, если он случится, конфликт всё-таки обострится.

— Переедет в лазарет с ожогами, — весело улыбнулась я и добавила: — Я теперь под чаровой защитой, так что можно расслабиться.

Рифер кивнул, хоть и неохотно. По глазам видела, что он не успокоился и продолжает ждать от оборотника подвоха. Я же действительно больше не переживала. Только не из-за Ника Стейрода. Чары защитят и в случае чего проучат урода.

Прошла ещё неделя, и меня снова пригласили во дворец. На прошлых выходных я не видела ни императора, ни генерала с его новой пассией и надеялась, что так будет и дальше. Её величество тоже молчала, и я уж было решила, что она передумала, но когда собиралась возвращаться в академию, служанка принесла записку с наказанием сжечь её сразу после прочтения.

Следующее воскресенье. Восемь вечера. Дарнийский храм, — гласило короткое послание.

Скомкав листок, я бросила его в камин и не отрывала от пламени взгляда, пока то не поглотило несколько судьбоносных слов. Судьбоносных для моего брата. Следующее воскресенье... Ещё неделя, и Рифер с Кайяной поженятся.

* * *

Кадет стоял возле окна и неотрывно следил за кутающейся в плащ высокой стройной девушкой. Она спешила по заметённой снегом дорожке к замку, и в этот поздний час напоминала тень, выхватываемую из тьмы отблесками горящих фонарей. Плащ надёжно скрывал её фигуру, но Стейрод отлично помнил каждую округлость и каждый изгиб этого совершенного девичьего тела. Чувствовал, словно наяву, жар её кожи, её горячее дыхание, её опаляющие, сладкие губы.

Обжигающая девочка... Во всех смыслах этого слова.

Старшекурсник усмехнулся и отошёл от окна, только когда Лайра скрылась из вида. Искушение снова к ней наведаться и продолжить то, на чём они остановились, было немалым, но он понимал — наказание будет страшным. За хроновика император будет мстить, и Стейроду совсем не хотелось закончить на плахе или, в лучшем случае, всю жизнь прозябать на каторге.