Вернуть Боярство 11 (СИ) - Мамаев Максим

Всё это, разумеется, сложилось таким образом далеко не за один день. Поначалу активно заигрывавшие с православием бояре, как и цари, активно поддерживали его, помогая повсеместно давить язычников. Некоторые, особо рьяные, боярские Рода даже устроили настоящую охоту на ведьм, назначая награды за любую информацию о служителях старых богов, а особо недальновидные даже устраивали облавы и истребляли их…

Читая хроники Рода в свободные часы после того, как стало ясно что наследником мне не быть, я тогда диву давался недальновидности этих дураков. Да, новая религия, массово распространившаяся среди черни, поддерживаемая самими царями, очевидно имела огромное преимущество перед прежними владыками умов и сердец — волхвами и их суровыми богами.

Всех, кто осмеливались открыто выступать против священников, рано или поздно сметали — Рюриковичи, в отличии от Романовых, были абсолютными монархами. К тому же многолюдный царский Род, куда более древний и многочисленный, нежели нынешние правители земли русской, имел в своих рядах куда больше Магов Заклятий, нежели нынешние цари — даже в худшие времена Рюриковичей восьмого ранга бывало не меньше девяти. А в лучшие дни, на пике силы — во времена Ивана Васильевича Грозного, самого очерненного, усилиями Годуновых и Романовых царя, их и вовсе было девятнадцать! Попробуй, выступи против такой силы…

Однако после смерти Ивана Грозного, могучего царя и собирателя земель русских, которого я уважал больше прочих — ибо будучи всего лишь Архимагом, этот человек держал в ежовых рукавицах и своих куда более могучих родичей, имевших определенные притязания на его трон, и всех прочих аристократов — ярого поборника православной церкви, в тогда ещё Московском Царстве наступили темные времена. Смутное время, что в моей бывшей реальности длилось лишь двадцать лет, здесь продлилось целый век. Век, полный междоусобиц, кровавых мятежей, подлых интриг, вторжений враждебных сил и аж семи Лжедмитриев…

Вот тогда-то гонимые прежде языческие жрецы вдруг оказались всем нужны до зарезу. В чем сила монотеистов? Православных монахов и мусульманских имамов и мулл, да даже тех же иудейских раввинов и католических священников? Они сильны против темных магов, нежити и нечисти, они могут творить мелкие чудеса, помогая крестьянам — наколдовать дождик или отвести насекомых от поля, если речь идет о младших из священников… Могут и раздавать благословения, освящать воду — да много чего, всего и не перечислить.

Но что делать, когда государству нужна помощь в войне против таких же людей? Не больших грешников, чем ты, не являющихся поголовно чернокнижниками, и вообще — больше половины той же Речи Посполитой, в вобравшей в себя немало православных земель Польше, была вполне себе православной.

Тут православные монахи, коих было большинство на Руси — ислам был больше присущ окраинным землям Царства, да и вообще мусульман было меньше десяти процентов тогдашнего населения — почти ничем не могли помочь. Исцелить раненного после боя, облегчить страдания ну и всякое такое, больше по мелочи — это был их максимум. Святая Магия не годилась против обычных, не запятнанных темными силами людей, сколь бы грешными они не были. Суд над душами грешников — только после того, как закончится их путь земной. Таков был нерушимый закон…

Прекрасно показавшее себя во времена, когда государство было сильно, православие в эпоху смуты годилось больше для поддержания духа и как объединительное знамя для патриотов. А вот языческие волхвы, которых к тому моменту за столетия гонений загнанные в самые глухие уголки Царства, могли предложить многое — языческие боги за верную службу и богатые дары готовы были оказать вполне себе зримую поддержку.

Вот тогда-то, кстати, и случилось сильное расслоение боярских Родов. На те, что впоследствии утратили былое могущество, а некоторые и вовсе были вынуждены пойти под руку уже Императорам-Романовым ради того, что бы хотя бы отчасти вернуть утерянные позиции в государстве, сняв княжеские короны и став дворянами, и те, кто сохранил силы и даже приумножил их.

Как оказалось, многие бояре тайно поддерживали волхвов — собственно, благодаря этому они и не исчезли окончательно. И вот в час отчаянной нужды, когда на троне уселся очередной самозванец и марионетка Речи Посполитой, бояре сделали свой ход. Языческие волхвы вышли из тени — и оказалось, их было куда больше, чем полагали Патриарх и те из бояр, что поддержали церковь не только вслух, но и на деле.

Шуйские, Морозовы и прочие, что веками исподволь поддерживали волхвов, в те дни изрядно поднялись. На тот момент у нашего Рода впервые за его историю не было Мага Заклятий — причем уже более полутора веков. Во времена правления Грозного опричнина хорошенько прошлась по нашему Роду, изрядно повыбив видных людей, отняв немало земель и вообще просеяв слишком вольнолюбивых бояр. Тогда-то и погиб наш Маг Заклятий — Малюта Скуратов да парочка князей Рюриковичей, что также обладали восьмым рангом, сокрушили могучего огненного мага. Благо, тот был не Главой Рода, а одним из Старейшин — и когда стало понятно, куда клонится дело и что чрезмерно властное и самостийное боярство Грозный, не простивший времена Семибоярщины и своего детства, полного по их вине страха и унижений, намерен изрядно ослабить всеми доступными способами, тот сам предложил тогдашнему Главе выход.

Семен Шуйский устроил попытку переворота в Роду, окончившуюся неудачей, и был изгнан из Рода, став отступником и беглецом. Все, кто был сведущих в порядках, царящих среди боярских Родов и осведомлен о том, какими силами обладают Главы древнейших из этих Родов, разумеется понимали, что это чушь. Ну посудите сами — одна только княжеская корона и жезл Главы Рода обладали достаточной силой, что бы одолеть большую часть Магов Заклятий. Семейные, именные артефакты, работающие лишь у официально назначенного и принятого Главы Рода, артефакты, в которых каждый Глава оставлял частичку своей души, позволяли Главам Родов очень многое даже если у них был относительно невысокий магический ранг. У столь сильных предметов и требования были соответствующие, так что в случае бояр Шуйских, например — минимум Старший Магистр. Но чем выше был ранг обладателя этих регалий, тем большую мощь они могли раскрыть в его руках.

Одолеть Главу Рода Шуйских в ранге Архимага, когда он при всех регалиях, положенных князю — большинству Магов Заклятий такое не под силу. Ну если сам не припасет что-то сопоставимое по мощи или если он не кто-то уровня Второго Императора… И тоже желательно дерущегося не с пустыми руками. Я видел эти артефакты, ещё будучи ребенком — отец показывал. Тогда я не обладал памятью Пепла, но рассказы отца и четко ощутимую даже безо всякого колдовского дара силу от них ощущал более чем отчетливо…

И уже в более зрелом возрасте, анализируя тогдашние ощущения и восстанавливая при помощи специальных чар тот момент, обладающий багажом знаний из прошлой жизни, вынужден был признать — это шедевр. Я в прошлом тоже был неплохо прибарахлен магическими предметами — но даже все мои артефакты блекли на фоне сокровищ Шуйских. Шуба, что сама по себе крепче почти любого доспеха и обладает способностью исцелить любую рану, пока есть энергия, и даже воскресить своего обладателя в течении получаса после гибели, если опять же запас маны в артефакте достаточен, Корона Огня, позволяющая бить заклятиями восьмого ранга, причем не как у линкоров и флагманов — квази-восьмого ранга, нет. Там были полноценные чары данного ранга… И по словам отца, их там было с десяток различных заклятий и огромный запас маны в артефакте.

Жезл, в котором заключены семнадцать различных защитных заклятий восьмого ранга — на все случаи жизни. А ещё был амулет с пространственной магией, позволяющий удрать даже в том случае, если стоит блокировка подобных чар. А помимо них — броня, оружие, набор специальных зелий, сапоги-скороходы со вложенными чарами скорости и куча всего… Вышедший на поле боя русский князь из древнего боярского Рода — это сила, страшная сила. Именно на этих предметах во многом держалась сила Великих боярских Родов — даже в те худые времена, когда в Роду не бывало Магов Заклятий и даже Архимагов было раз-два и обчелся, Род оставался Великим. Ибо случись кому ошибочно счесть его лёгкой добычей — и князь, облаченный в эти предметы, мог выйти на поле боя. И горе дуракам, что вызвали его гнев…