Черная черепаха (СИ) - Василенко Владимир Сергеевич

А вот потом настигла и боль - яркая, как фотовспышка. Я зарычал и покатился по траве, схватившись за ногу. Кое-как перетерпел болевой пик - аж слезы из глаз брызнули.

- Стас, ты чего?!

Сэм уже подбежал ко мне, остановился в растерянности. Его подопечные маячили у него за спиной, переглядываясь между собой и о чем-то шушукаясь.

- Что, сильно приложился? Ты как так-то? Дай глянуть...

Я с трудом разжал пальцы и убрал руки от голени. На светло-серой ткани тренировочных штанов расплывалось алое пятно. Шипя и матерясь вполголоса, я закатал штанину.

- Ох, ни хрена себе! - охнул Сэм и полез в свой рюкзак. - Сейчас, аптечку достану. Потерпи.

- Да ерунда...

- Чего ерунда? Вон, до кости кожу содрал. Тебе в травмпункт надо. Сейчас, перевяжу, чтоб кровь остановить. Но как бы швы не пришлось накладывать.

Он преувеличивал - это была просто ссадина, но обширная, длиной сантиметров десять. Кость была не задета - иначе бы я так спокойно не сидел.

Я тупо пялился на то, как Сэм обрабатывает рану, накладывает пластырь, бинтует. Почти не помогал. Боль, стыд перед новичками, перед которыми я облажался, раздражение из-за испорченных штанов - все отходило на второй план по сравнению с поднимающейся изнутри волной паники.

Это что за хрень со мной творится?!

Самое поганое, что в глубине души я сразу отыскал ответ. Паркур - из тех видов спорта, где все решают наработанные рефлексы. Ты тренируешь не столько мышцы, сколько координацию, мышечную память, глазомер. Все отрабатывается до такой степени, что ты не думаешь ни о чем. А если начинаешь сомневаться, примеряться - все, стопудово грохнешься. Это как в той сказке про сороконожку - надо просто двигаться вперед и не задумываться, как ты это делаешь.

Но из-за Артара у меня рефлексы сбились. Мозг путается между возможностями реального тела и аватара моего боевого монаха. И чем больше между нами будет разницы - тем губительнее будут такие ошибки.

Это что получается - мне теперь либо с Артаром завязывать, либо со своими попрыгушками? Или я все-таки преувеличиваю? Может, получится совмещать - просто тренировки в реале забрасывать не надо. Тогда, может, получится удерживать баланс...

-Эй, Стас... - обеспокоенно окликнул меня Сэм. - Ты это...

Он наклонился ко мне ближе и совсем тихо спросил:

- Ты чего, дунул, что ли? У тебя глаза шальные какие-то...

- Сдурел, что ли? - отмахнулся я.

- Я-то нет, но ты сегодня странный.

Я не ответил. Морщась от брезгливости, попытался оттереть кровь со штанины остатками бинта, но только еще больше растер пятно. Придется прямо так идти.

- Спасибо за помощь, Сэм. Я, пожалуй, прервусь. Завтра заскочу.

Он помог мне подняться и я, прихрамывая и стараясь не обращать внимания на пялящихся на меня юнцов, поковылял прочь.

Сквер был недалеко от дома - обычно я добирался до него пешком. Этакая легкая пробежка километра на два-два с половиной. Но сейчас бегун из меня был никакой, так что пришлось проехать две станции на метро. В пути меня застал очередной звонок отца. Я снова сбросил.

В четвертый раз он позвонил, когда я был уже дома и менял повязку на ноге.

-Да. Привет!

-Почему сбрасываешь мои звонки?

- Не мог говорить, извини. На занятиях был.

- Конец июня, Стас. Какие занятия?

Тьфу, ч-черт! Совсем забегался. И заврался.

Полноценного видеосигнала от отца не было - только двухмерная аватарка. Но я прямо представил, как он щурится, приподнимая левую бровь. Он всегда так делает, когда злится. Вылупится таким округлившимся глазом - будто у него там лазер, и он сейчас дырку на тебе прожжет.

- Ну, консультации были. Я еще сессию не закрыл.

- Об этом я и хотел поговорить.

Я вздохнул.

-Да нормально у меня всё. Все сдам. Все под контролем.

-Я разговаривал с деканом факультета. Он рассказал, что учебу ты забросил еще в марте. К сессии тебя вообще не допустил из-за пропусков, а на днях выйдет приказ об окончательном отчислении.

Сказал он это спокойно, но веско - каждым словом будто к земле припечатывал. Не знаю, как это у него получается. Он на меня в жизни не орал. Но когда он начинает разговаривать таким тоном - это еще хуже.

Я молчал. Чего тут скажешь-то? Отрицать бесполезно. Одно радует - что разговор этот по НКИ, а не вживую. Иначе бы я со стыда сгорел.

- Ну, что скажешь-то? - спросил отец после долгой паузы. - Как это понимать?

-А как это можно понять? - буркнул я. - Отчислят - значит, отчислят.

- И ты так спокойно об этом говоришь? Ты что там творишь вообще? О последствиях совсем не думаешь?

-Не хочу я там учиться. Не хочу и не буду.

Настала его очередь замолчать, но даже через разделяющее нас расстояние я чувствовал, как накаляется вокруг него воздух. Но нет, он не закричит. Он вообще редко проявляет эмоции. Но внутри, наверное, клокочет. У меня же были смешанные чувства. С одной стороны - страх. Липкий, едкий, заставляющий все внутри съеживаться. Я всю жизнь боялся отца. Боялся и тайком ненавидел. Думал, что когда повзрослею, стану самостоятельным - это пройдет. Но не прошло. Или просто я не повзрослел.

С другой стороны - меня вдруг охватило какое-то странное злорадство. Из-за того, что я разозлил его, а он, по сути, ничего не сможет со мной сделать.

Ответил он совсем не так, как я ожидал.

- Мать знает?

- Нет... пока.

- Сам расскажешь, или я ей позвоню?

- Сам.

- Хорошо. Значит, так - собирай вещички и вылетай первым же самолетом в Новосибирск. Я сразу говорил, что отправлять тебя в Москву - дурацкая затея. У тебя никакой самодисциплины. Удивляюсь, как ты первую-то сессию сдать умудрился.

- Не поеду.

- Что? - в этот раз голос его заметно дрогнул от злости.

- Не поеду, я сказал! - я тоже повысил голос. - У меня здесь дела. Да и вообще, я здесь планирую оставаться.

- И чем ты там заниматься собираешься? Чем на жизнь зарабатывать? Ты думаешь, я буду тебе дальше деньги высылать? Ты уже взрослый, алиментов я тебе не должен. Я тебе помогаю по собственной инициативе. А ты...

- А я тебя об этом просил?! - взорвался я. - Ты меня-то спрашивал, хочу я вообще учиться на юриста? И хочу ли в твоей вонючей конторе работать? Семейный бизнес, семейный бизнес... С чего ты взял, что я вообще хочу быть таким, как ты?

Подобный разговор я в мыслях крутил, наверное, лет с пятнадцати, но никогда еще мне не хватало духу высказать все в лицо. Ну, пусть и через НКИ. Сразу полегчало, хотя и дух захватило от собственной наглости. Как во время прыжка с тарзанки - самое сложное позади, шаг в пропасть сделан. И вот тут-то тебя накрывает...

- Три дня, Стас, - ответил он сухо. - Даю тебе три дня. Перебесишься - звони. Матери я пока ничего сообщать не буду. Но и денег от меня больше не получишь. Всё, отбой. У меня через десять минут заседание в суде.

Он отключился, и я бессильно выругался в пустоту. Да он ведь даже не воспринял мои слова всерьез! Для него это так, детский лепет, пустой выпендреж. И это бесит вдвойне. Лучше бы он на меня наорал, ей богу! Хоть раз в жизни. По крайней мере, тогда бы я понял, что ему на меня не насрать.

Да что ж за день-то сегодня такой...

Я в сердцах пнул попавшееся на пути кресло, да еще и пораненной ногой. Взвыл от боли и завалился на диван, обхватил лодыжку обеими ладонями и с полминуты баюкал её, покачиваясь из стороны в сторону. Ну, просто победитель по жизни! Аж сам рассмеялся, только смех невеселый вышел.

Что делать-то? Ну, хорошо, квартира оплачена почти на месяц вперед. На еду денег немного осталось. Если экономить, да плюс роялти с канала - должен протянуть пару-тройку недель. Но дальше-то что? Вернуться, как побитая собака, обратно в Новосиб? Нет, этот вариант сразу отметается. Раз уж я напрямую взялся перечить отцу - нужно идти до конца. Доказать, что я и без его денег проживу.

Вот только сказать-то легко. А на что я жить-то буду?

Я полазал по группам с челленджами. Ничего стоящего там пока не было, хотя я уже неделю туда не заглядывал. Там в принципе редко попадаются задания с серьезным кушем. Баловство это всё.