Бушующий ветер тьмы (СИ) - Ноче Марк

— Ты сказал, что они все равно тебя прогонят. И Ахерн не вернулся. Он мой брат, он тоже дифедец. Я должна узнать, что с ним случилось. Он может быть в беде.

— И потому я не хочу тебя пускать.

— Так отправь кого-нибудь со мной. Времени мало, Артаган. Твоей армии нужна твоя рука. Я поговорю с королем Гриффисом. Это наш единственный шанс. Нам нужно больше людей.

Артаган хмурился, размышляя. Он знал, что я права, но не хотел меня рядом с опасностью. Но разве будет безопасное место, если Саб и ее новая армия нападут на Уэльс?

Олвен вошла в зал с платком у носа. Я застонала. Даже в бою она следовала за мной. Что ей нужно? Она прошла ко мне и склонилась слишком близко.

— Прибыл всадник к вратам. От камня Огам. Говорит, на ее телегу напали по пути в Аранрод.

— Ее?

— Это твоя подружка Уна. Говорит, на ее телегу напал всадник в маске Короля-Молота.

Мои щеки побелели, я прижала ладонь к губам. Убийца ударил снова. Дети…

10

Мы стояли в утреннем тумане, что заполнял двор Дун Дифеда. Мы втроем кутались в плащи от холодного ветра. Мой муж, Олвен и я. Артаган шипел сквозь зубы:

— Ты снова рисковала детьми? Я думал, там, куда ты их отправила, они будут в безопасности.

Я скривилась, стараясь сохранять спокойствие. Мне не хотелось обсуждать это в присутствии других, особенно перед Олвен. Северная королева не отступала от меня. Куда бы я ни шла, она следовала за мной. Она скрестила руки, сжимая губы в тонкую улыбку, пока мы с мужем ругались. Хотелось стукнуть ее луком по лицу.

Артаган помрачнел.

— Я люблю тебя больше жизни, милая. Но тебе придется выбрать, быть матерью или воевать. Все сразу ты не сможешь.

Я стиснула зубы.

— Я королева, и я могу и буду матерью и охотницей, если нужно.

Артаган вскинул бровь, не убежденный. Олвен вмешалась, словно она была нужна в этом разговоре.

— Некоторые королевы растят детей, другие оставляют их слугам, занимаясь делами королевства. Я не знаю королев, что делали все сразу.

Я повернулась к ней.

— Тогда ты еще не видела женщину Старого племени! — ответила я и повернулась к мужу. — Не заставляй меня выбирать между детьми и троном, Артаган.

Муж прищурился, в глазах была боль.

— Ты меня не поняла, милая жена, — тихо сказал он, опустив взгляд. Я просто хочу заботиться о тебе. Я бы не заставил тебя выбирать. Жизнь такая, вот и все.

Я сглотнула комок в горле, вдруг ощущая себя злодейкой. Любимый хотел лучшего, даже если не видел, что его слова звучали как ультиматум. Будто женщина не могла вести свой народ и ухаживать за детьми. Предки в Старых племенах так делали, их кровь была во мне. Я могла быть матерью и воином. Я не должна была выбирать! Небеса, я лучше попробую все сразу или погибну, пытаясь.

Я прошла вперед и нежно поцеловала щеку мужа. Он обвил меня руками и шепнул:

— Береги себя, Бранвен. Вернись вместе с сыном ко мне.

Я кивнула, сухое горло лишилось голоса. Артаган нежно поцеловал мои губы, и на миг я забыла обо всем. Он знает, что если я решила, меня не отговорить. Он был лучше, чем я заслужила. Мы делали то, что должны были, в такие времена, и мы с Артаганом поборем и эти опасности, как всегда. Вместе, как равные.

Олвен смотрела на меня краем глаза. Она отошла без слов. Мои нежные объятия с Артаганом лишили и ее голоса. Я прищурилась, она пропала в тумане.

Я нашла свою лошадь за крепостью.

Я была в просторном синем плаще, чтобы скрыть растущий живот. Я не могла больше скрывать беременность. Бедра болели в седле, я впивалась пятками в бока пони. Не было времени на удобства. Артаган не пустил бы меня, зная о моем состоянии. Но мой сын где-то был в опасности, и я должна найти его. Пока не поздно.

Дюжина лучников ехала в паре шагов позади. Артаган дал мне конвой, но я боялась, что они лишь замедлят меня. Я каталась раньше по Уэльсу только со своим луком. Может, я рисковала. Может, я не пройду это испытание невредимой. Но разве был выбор? Я отдам жизнь за Гэвина. От этой мысли я застыла и остановила лошадь.

Я неслась на поиски сына, подвергая опасности дитя в утробе. А настой левизии теперь, наверное, убьет и дитя, и меня. Я вдруг поняла, что уже сделала выбор. Я откладывала неминуемое, потому что знала, что не смогу навредить жизни в себе. Даже если это означало мою смерть. Я скривилась. Непрошенное изображение меня, истекающей кровью, всплыло в голове. Я вдохнула, сглотнула. Если это судьба, так и быть.

Стражи остановились и переглядывались, не понимая заминки. Холодный ветер свистел среди вереска. Нас догнали пара всадников. Зеленые знамена Артагана еще висели вдали у Дун Дифеда. Я просияла при виде Уны, но помрачнела заметив рядом Олвен. Сколько можно! Она никогда не оставит меня в покое? Я прозвучала жестче, чем думала:

— Уна! Зачем она здесь?

Олвен спокойно остановила лошадь между нами.

— Мой сын тоже в опасности. Ни ты, ни кто-то еще не помешают мне найти его.

Я сжала поводья сильнее.

— Я еду с двойной целью, Олвен. Найти сына и поговорить с королем в Кэрлеоне, чтобы понять, на нашей ли он стороне. Это не путешествие с подушками и теплой постелью.

Олвен погрозила пальцем у моего носа.

— Это ты подвергла моего сына опасности! Я поеду за тобой, пока ты не покажешь, где он, и пока я не решу, что он в безопасности.

Уна, Олвен и я замолкли на миг. Воины Кантрефа обходили нас, их лошади нервно трясли хвостами. Я скривилась. Отлично. От Олвен все равно не избавишься. Если она хочет рисковать со мной, она сама виновата. Она переживала за ребенка, и я не могла ее винить. Я понимающе посмотрела на Уну и ответила Олвен:

— Уна тебе не сказала? Хорошо. Тогда она тебя тоже обманула, как и убийцу.

— О чем ты? — рявкнула Олвен.

Я кивнула Уне, разрешая поведать тайну. Олвен все равно не собиралась уезжать. Уна кашлянула.

— Убийца напал на мою телегу по пути в Аранрод. Я сбежала, потому что его интересовали пассажиры в телеге.

Олвен завопила, связки стало видно на нее:

— Ты бросила детей?

— Нет, миледи. Их не было, там были овцы под одеялами. Убийца поздно понял ошибку.

— Но где тогда дети? Где мой сын?

— С Ровеной, — объяснила я. — Он должен уже быть в Кэрлеоне. Телега Уны была отвлечением. Приманкой. Ровена взяла телегу с детьми и поехала в другую сторону в ночи после того, как уехала Уна.

— Мой Кадваллон в безопасности?

Сердце сжалось, мы с Уной переглянулись.

— Если Ровена уже достигла Кэрлеона. Мы проверим. Гриффис может быть не согласен с нами, но он укроет моего сына, как сделал со мной, когда я была младше. Но убийца был обманут, не убран. Призрак Короля-Молота ударит снова, он понял ошибку. Мы должны спешить.

Я сжала бока пони, крикнув ей на ухо. Уна, Олвен и стражи без слов последовали за мной на юго-восток. Сомнения терзали мой разум, солнце пересекало небо, достигло зенита. Мне стоило послать стражу с Ровеной? Я не могла. Это привлекло бы внимание и сломало бы попытку обмана.

И я рисковала жизнью Уны, чтобы отвлечь убийцу. Артаган все еще сомневался, что это Морган поднялся из мертвых, и я хотела согласиться. Но он не видел Короля-Молота, загнавшего в угол меня и Ахерна. Убийца был не обычным смертным.

А мой брат? От него все еще не было вестей. Ахерн должен был уже вернуться. Что его задержало? Ничего хорошего. Виски болели от борьбы мыслей в голове. Война с пиктами, саксами, север предал Уэльс. Брат пропал, а сын оставался в опасности. От этого сердце билось быстрее, чем стучали копыта лошади. Я гнала ее. Быстрее. Быстрее. Времени мало.

Солнце опускалось, и наши лошади неслись вдоль рек Южного Уэльса. Низины сменились лесами и полями ржи. Деревни казались пустыми, но ухоженные поля показывали, что крестьяне не сбежали. Они просто прятались в домах. Нынче их пугала даже небольшая компания всадников? Этому научил людей конфликт прошлых лет. Бояться вооруженных людей, саксы то или валлийцы.