Я превращу твою жизнь в Ад 2 (СИ) - Анжело Алекс

Загадка могла драться, показать себя перед остальными студентами академии, а он за несколько секунд выпил ее магию, отдав свою беспомощность и забрав силу.

Даниэль совершил это бессознательно, ухватившись за золотой свет, который стал реальным, будто вырвавшись из его воспоминаний.

— Что бы я сейчас ни сказал, это меня не оправдывает. Но когда очнешься, можешь хорошенько меня побить, — в никуда проговорил некромант, подходя к дому Эммы.

«Идиот», — сварливо подумала природница. За прошедший час она успела испытать всю гамму чувств — радость, гнев, страх о том, что ее секрет раскроют, раздражение на свою беспомощность и неимоверное облегчение, когда целительнице не разрешили излечить ожог. Ей приходилось вариться в котле из собственных эмоций, успокаивать себя и заставлять думать о чем-то постороннем. Но теперь с каждой секундой Эмму все больше беспокоил один щекотливый вопрос — Даниэль в самом деле вздумал сам обработать ее ожог?

— В последние пару дней — определенно, — ответил некромант, словно прочитав ее мысли. — Хотя, очевидно, у меня тяжелый характер.

«Я бы сказала, у тебя дерьмовый характер, но это только пока ты не узнаешь человека получше».

Даниэль поднялся по ступенькам и, взяв ладонь Эммы, прижал ее к железной ручке, накрыв своей — раздался щелчок замка и входная дверь отворилась. В прихожей загорелся яркий свет.

Лефевра ничуть не смущало нахождение под чужой крышей. Советник главы рода уехал днем, — об этом невзначай сообщил ему Ридж, — а Горидас Ритерд единственный, кто мог бы доставить проблем.

Затворив дверь, некромант направился к лестнице — все хозяйские спальни по обыкновению находились на втором этаже.

«Мы в моем доме? — услышав знакомый скрип половиц и едва уловимый запах выпечки с ванилью, догадалась Эмма. Дарина готовила очень много и часто, поэтому знакомый сладкий аромат, казалось, въелся в стены. — Черт! Она же…»

— Госпожа… — Служанка сощурилась от света в прихожей.

«…осталась на ночь из-за игры».

Некромант остановился. Девушка в простеньком платье в ужасе уставилась на него. Лефевр мысленно хмыкнул, представив, что увидела служанка: одетый во все черное маг смерти в мокром плаще и с прилипшими ко лбу волосами, собравшимися в мелкие сосульки, и госпожа в испачканной и местами порванной одежде. Как раз в этот момент рука Эммы свесилась, являя перепачканную кровью ладонь.

— Она в порядке. Покажи ее спальню, — бесцеремонно проговорил Даниэль, с малознакомыми людьми у него напрочь пропадали манеры.

Служанка не двинулась с места.

«Вот точно идиот… Ты испугал ее!»

Бровь некроманта вопросительно изогнулась.

— Д-да-а-а. Извините, — дрожащим голосом пролепетала и взбежала вверх по лестнице, показывая путь.

Пока они поднимались, девушка то и дело опасливо оглядывалась, чем действовала Лефевру на нервы.

— У Конкордии магическое истощение. Кровь на руках принадлежит ей самой, она поранила ладонь. Целитель уже излечил все раны и ушибы, — сообщил он, и услышал облегченный вздох.

Даниэля мало интересовал сам дом, он не осматривался, потому что еще в первый свой визит сделал вывод: особняк построен теми же людьми, что и большинство зданий на Центральной улице. Похожая планировка и отделка, зачастую не имевшая ничего примечательного.

— Мы пришли. Но госпожа всегда запирает свою спальню на ключ, — не поднимая головы, сказала девушка.

— Запасного ключа нет?

— Нет, — девушка мотнула головой.

— Она либо взяла его с собой, либо спрятала, — озвучил свои предположения некромант, осматривая дверь, стены и окно в конце коридора.

Взгляд Даниэля вернулся ко входу в спальню.

— А она точно заперта? — протянул он, увидев едва заметную щель между дверью и косяком.

«Нет. Я боялась потерять ключ. А прятать его смысла не видела. Если мою спальню захотят осмотреть, то обычный замок не остановит». — Эмме начинал нравиться этот односторонний диалог. Приятно хоть на короткое время знать чуть больше некроманта, а то обычно это от нее скрывали правду. Но веселье омрачали мысли о Дарле. По всему выходило, что она знакома с троицей давно. От этой мысли Эмме становилось неприятно.

Некромант надавил на дверь коленом, и та с неохотой открылась, на пол упал свернутый клочок бумажки.

Даниэль усмехнулся, посмотрев на листок.

«Испортил замысел. Я хотела узнать, проникал ли кто ко мне в комнату. Зря только тратила время, чтобы отмерить расстояние и хорошенько запомнить, куда поместила листок».

— Принеси ножницы, — коротко бросил Лефевр, мельком взглянув служанку.

«Для чего тебе ножницы?»

— Минутку, — помедлив, сдавленно откликнулась девушка и, бросив последний опасливый взгляд на тело госпожи, засеменила по коридору.

Некромант вздохнул, вошел в комнату и направился к широкой кровати. Положив природницу на постель, вернулся закрыть за собой дверь.

— Я рассчитывал застать дом пустым, — разминая руки, проговорил Даниэль, его взгляд скользил по однотонным стенам, непримечательной мебели и остановился на столе, заваленном книгами и блокнотами. Парочка фолиантов лежала стопкой на краю, а их страницы пошли волнами. Неподалеку на полу стоял пустой кувшин из-под воды.

В дверь постучали.

— Вот, как вы просили. — Вернувшаяся служанка протянула сверкавшие новизной ножницы.

— Спасибо. Можешь идти.

— Вы остаетесь?

— Да. — Даниэль холодно взглянул на девушку и внезапно спросил: — Как тебя зовут?

— Дарина, — пробормотала служанка.

В абсолютной тишине некромант прошелся по комнате, положил ножницы на постель рядом с мешочком от целительницы и лишь потом заговорил:

— Так вот, Дарина. Я не причиню Конкордие вред. Наоборот, собираюсь помочь. У нее первое магическое истощение, а на фоне не вошедшего в силу дара будет лучше, если я за ней пригляжу. Если же у тебя остались какие-то опасения, сообщи об этом Райалинам. Уверен, ты держишь связь с кем-нибудь из них, — твердо сказал Даниэль. — Если вопросов нет, прошу покинуть комнату.

«Иногда ты удивительно красноречив, — прокомментировала про себя Эмма. — Но вот касательно Дарины… Я, конечно, ей не доверяю, но она не плохая, и мой двойник ей доверяла, раз просила помощи. Даже если она может связаться с моими родственничками, то вряд ли доносит на меня».

Тем временем служанка вышла. Некромант пугал ее, и поначалу девушке показалось, что он просто выставит ее за дверь спальни, не дав никаких объяснений. Дарина беспокоилась не только за госпожу, но и за себя, случись что, Райалины сделают ее жизнь невыносимой.

Лефевр взял тканый мешочек, разложил на кровати его содержимое и склонился над природницей, расстегивая ее плащ.

— Эмма, эта комната не для тебя, — сказал он и подошел к столу, чтобы взять стул. — Моя понравится тебе гораздо больше.

Даниэль поставил стул рядом с постелью и сел. Лицо приобрело серьезность, он вздохнул, сцепив руки в замок.

— Не могу сказать, сколько ты пробудешь в этом состоянии. Может, несколько часов, а возможно и дольше… Когда магические силы чуть восстановятся, скорее всего, ты сразу уснешь, так и не открыв глаз. — Даниэль смотрел на Эмму, ее грудная клетка едва поднималась, дыхание было тихим. Взгляд парня задержался на измазанной в крови ладони, и на лице заходили желваки, а в глазах заплескались едва заметные красные искорки. — Поэтому мы не можем ждать, пока ты проснешься, и сама займешься своей ногой. Это придется сделать мне. Хм… Почему возник ожог? Ты хотела скрыть знак и сожгла себе кожу? Хотя нет, ты не так глупа, чтобы додуматься до подобного…

«Думай, гадай… А когда я очнусь, то спрошу: что, черт возьми, между нами творится?! Почему, когда ты мне снишься, я просыпаюсь с горящим пятном на бедре, а когда пытаюсь помочь, то лежу пластом?».

Эмма вновь разозлилась, но возникший внезапно внутренний голос притупил гнев:

«Когда он тебя спас под той башней, то пережил нечто куда более ужасное, чем то, через что ты сейчас проходишь».