Ангел по контракту - Ипатова Наталия Борисовна

— Ты заложница? — быстро спросил Санди.

— Боже упаси! Я в гостях, и мне ничто не угрожает. Ты будешь скоро?

— Уже вылетаю, — выражение лица Санди было далеко от радостного.

— Напомни только, сколько лет нашему сыну.

— Нашей дочери, — процедила сквозь зубы Сэсс, — скоро исполнится три, и я оставила ее в Бычьем Броде под присмотром Дигэ и Брика. А если ты вознамерился проверять, я ли это или мое привидение, то, может быть, ты Джейн поверишь больше?

— Темперамент точно твой, — согласился Санди. — Дай мне леди Джейн.

— Это в самом деле Сэсс, Санди, — виновато сказала Джейн, склоняясь к палантиру. — Я везла ее в Тримальхиар, но по дороге мы попали немного не туда. В самом деле, будет лучше, если ты приедешь.

— Буду, — сказал Санди. — Давайте координаты.

Люитен, все еще кипя от негодования, указал, как добраться до Облачной Цитадели. Палантир погас, и хозяин обернулся к гостьям.

— Что означает ваше участие в этом деле?

— Александр Клайгель — мой муж, — сообщила Сэсс.

Фалк засмеялся.

Реакция Люитена была неожиданной. Преодолев расстояние одним поистине тигриным прыжком, он вцепился пианисту в ворот и принялся неистово трясти его.

— Это твоих лап дело? — рычал он. — Я давно подозревал, что ты подобрал пароль и вмешиваешься в мои дела на свой вкус!

Фалк слабо отбивался, все еще продолжая хохотать.

— Не в этом случае, — задыхаясь, пояснил он. — Мне невыгодно…

Люитен выпустил его, вспомнив о сохранении лица. Фалк пригладил волосы… и подмигнул Джейн.

ГЛАВА 10

СЕРЫЕ ЛЕБЕДИ

Для официального приема Люитен заменил террасу длинной анфиладой, убранной с нарочитой монотонностью в стиле русского барокко с преобладанием золотистых и янтарных тонов. Фалк и Джейн уселись на диванчике с изысканно выгнутой спинкой, Сэсс убежала переодеваться, а Люитен, подумав, сотворил в противоположной от входа стороне приемного зала возвышение с троном.

— Клайгель не тот человек, — заметил Фалк, — чтобы брать его на показуху.

Белый рояль тут же растаял в воздухе — «как вещь громоздкая и неуместная». Фалк проводил его затравленным взглядом и замолчал, Джейн в утешение принесла ему коктейль. Зелень исчезла, сменившись грандиозной роскошью убранства. Люитен только-только приготовился распылить мраморную лестницу, ведущую к галерее, как на ней появилась Сэсс в умопомрачительном белом платье из кружев, с голыми плечами и в белых же перчатках выше локтя. Люитен прицелился взглядом, и ее шейку окружило бриллиантовое колье. Не подозревая, что секунду назад рисковала сломать себе шею, Сэсс лебедем спустилась вниз. Лестница осталась нетронутой, а Люитен предложил Сэсс занять трон. Она отказалась отчасти потому, что у Санди была тенденция сбегать, когда оказывалось, что его супруга намерена царствовать, а отчасти, как предположила Джейн, потому, что в этом платье невозможно было сидеть. Она замерла у его подножия — не женщина, а сплошной восхищенный «ах!». Джейн показалось, что она заметно нервничает. Люитен поднялся на трон, сцепил пальцы в замок, и все четверо погрузились в ожидание.

Ждать не пришлось долго. За отворенными окнами послышался резкий пронзительный свист, от которого у всей компании заложило уши. Воздух стремительно рассекало что-то большое. Джейн, которой не было нужды сохранять позу и складки платья, встала и подошла к окну в тот самый момент, когда дракон, в коем она узнала все того же бессменного Сверчка, брюхнулся на подъездную аллею, ведущую от райских садов к изысканной витой чугунной решетке Цитадели. Наездник с привычной легкостью соскочил с драконьей шеи, потрепал бархатистый розовый драконий нос полутора футов в диаметре и подошел к решетке, в тот же миг услужливо распахнувшейся перед ним.

— Идет, — сказала она, возвращаясь на свое место.

— Я слышу, — отозвался азартно прищурившийся Люитен.

И в самом деле, даже сама Джейн чувствовала движение своего друга по этой нескончаемой анфиладе похожих, как близнецы, комнат. Он шел легко и веско, пропечатывая каждый шаг и звеня от еле сдерживаемой ярости. О, она вполне могла понять эту ярость: их, волшебников, привыкших гордиться своей белизной и вовсе не праздных, хватали поперек важного дела и заставляли менять на ходу все планы. Джейн сжала кулачки. Какова бы ни была расстановка сил, она будет держать сторону Санди, даже если Фалк нарушит нейтралитет и присоединится к Люитену, хотя это была бы катастрофа. На Сэсс рассчитывать не приходилось.

— Не беспокойся, — шепнул Фалк. — Я контролирую.

— Почему ты решил, что я беспокоюсь больше, чем она?

— Она не беспокоится. Она полагает, что он безгранично милосерден, а я не знаю, до каких пределов он намерен потакать ее представлению о миропорядке.

— Справедливости нет, Фалк?

— Нет. Есть божье милосердие, но это не одно и то же. Оно, как ты понимаешь, избирательно.

Высокие двустворчатые двери, белые, отделанные золотом, открывались перед идущим принцем с методической очередностью. Наконец распахнулась последняя, и Санди остановился на пороге. Нет, это был уже не Санди. Это был Александр Клайгель, принц Белого трона по праву крови, явившийся с официальным визитом, и если бы Джейн не знала его природного дружелюбия ко всякого рода мелкой и средней нечисти, она подумала бы, что это другой человек: столько холодной надменности, дерзости и вызова было в этом хрупком молодом человеке. Она заметила, как расширились глаза Сэсс, как затрепетала ее грудь. Казалось, что она не сдержится и бросится к нему, но холодный, равнодушный, неузнающий взгляд приковал ее к месту. «Не приведи бог, — поежилась Джейн, — чтобы когда-нибудь так взглянули на меня». А вместо этого произнесла вслух:

— Вот что делает должность с человеком! Кто теперь скажет, что это не принц?

Сэсс тоже никогда не видела Санди таким. Раньше это было лицо, по которому взгляд скользил, не останавливаясь, и мало кто обращал на него внимание дважды. Сейчас же в нем высветилось внутреннее содержание, вполне способное заменить и саму красоту; и Джейн почувствовала гордость за своего друга и даже некоторое тщеславие перед Люитеном: смотри, мол, какими можем быть мы, люди. Он явно знал, к кому направлялся в гости: причесан — волосок к волоску, в сорочке, искрящейся тримальхиарской белизной, в узком камзоле черной тонкой шерсти — без рукавов, но со шнуровкой, в брюках, заправленных в зеркально начищенные сапоги, с серебряным кинжалом у пояса и мощной блокадой на Могуществе; на расстоянии нескольких десятков ярдов он мог показаться воплощенным архетипом юного принца Волшебной Страны. Но у юных принцев не бывает такой строгости в складке рта, такого осознания своего места. Мастер-Строитель Тримальхиара оставил позади свой юношеской возраст, за его спиной стояли теперь город, люди, их труд и сама жизнь. Его ошибки были бы теперь фатальны не только для него самого. Это был взрослый и мудрый человек. Джейн пришла в голову шалая мысль, что если бы на должность создателя был объявлен конкурс, Санди был бы куда более ответственным богом.

— Здравствуйте, Клайгель, — сухо сказал Люитен. — Рад вас видеть. Устали? Голодны? Прошу вас… — он встал и кивнул на видимый в проеме арки стол, накрытый а-ля фуршет. — Наша беседа может оказаться трудной… для вас.

— Благодарю, — еще суше прозвучало в ответ. — Не устал и не голоден. Чем могу быть полезен, Люитен?

Люитен спустился с возвышения, но даже и так он был на полголовы выше своего гостя.

— Тогда прошу вас для переговоров, — он сделал приглашающий жест в сторону лестницы, ведущей прочь из зала. — Дамы нас, надеюсь, простят.

Джейн залилась краской. Впервые в жизни ее так дискриминировали. Она была Джейн, а не салонная пустышка в кружевах, и не считала, что где-то в мире есть тема не по ее мозгам.

— Я буду секундантом, — шепнул ей Фалк и последовал за ушедшими.

Сэсс, растерянная, сжала веер, которым до сих пор во внезапном приступе застенчивости прикрывала декольте.