Дневники Задрота (СИ) - Ухорезов Мобснабсбыт Всепэкашникович "Ухорезов"

- Что там, внутри? - спросил я крыса, бережно упаковывающего виниловую пластинку в бархатный чехольчик.

- Не видно, - ответил тот, пожав плечами. - Очень яркий свет внутри. Ослепительно яркий. Мерцает, переливается... Если долго пристально смотреть, вообще ослепнуть можно.

Да, действительно, свет очень ярок, но как-то локален. Нормально освещает саркофаг только сам себя. Ну и слегка, пространство в пять-шесть шагов вокруг. Для такого огромного зала, размером чуть ли не с футбольное поле - тьфу. За пределами освещенного круга светлее, чем в коридорах лабиринта, но не слишком. Глаза не режет. А зрение мое (как и у всех уров), именно под очень и очень неяркое освещение заточено, это я уже понял. На их родной планете, наверное, дня как такового и не бывает. Ну, или тоже, подземные жители. Нужно будет этот вопрос изучить на досуге. Информации о расе, ее истории, геополитике, мифологии и прочем у меня вон четыре терабайта в записной книжке. Хорошо с картинками, а не чисто текст мелким шрифтом.

Шли мы недолго, я всего пять раз Благословление Христово заюзал. Крыс отлично ориентировался в Лабиринте, чуял его, ощущал.  Пару раз даже предупредил о замаскированных ловушках. Три раза нажимал потайные кирпичи, и открывались секретные проходы, в местах на которые ни в жизнь не подумаешь.

И всю дорогу трындел о своей великой роли в развитии крысохвостой интеллигенции. Достал, спасу нет.

Наконец, мы пришли в то самое «одно местечко».

Я по своей наивности полагал, мы идем на какой-то склад, или нычку крыс покажет. В которую прячет дроп от съеденных. Но все обстояло иначе.

В тупичке очередного коридора стоял мерцающий огоньками вендинговый автомат. Вернее, два. Один продающий, второй принимающий. По принципу пластиковой и стеклотары. Бросаешь в специальную дырку ненужный лут, аппарат выдает мелочь. Медную. Автомат не торгуется, и даже цену не высвечивает, просто отсыпает сколько-то монеток и все. Вернуть вещь, если цена не устроила - невозможно.

- Вот, - сказал крыс. - Я вижу, у вас, сэр Задрот, примерно двадцать процентов грузоподъемности занято. Следовательно...

Ну, объяснять мне не пришлось.

Брошенная для пробы тушка муравушки дала аж двести сорок пять медяшек. И все последующие ровно столько, видно, такса. Сначала оставил, на всякий случай, пять штук. Потом передумал, решил разгрузиться по максимуму. Лишние кости скелета шли от двадцати до пятисот сорока. Дохлую мышь я решил приберечь. А больше у меня ничего и не было. В результате получилось тринадцать тысяч с мелочью.

Продажный аппарат не блистал разнообразием ассортимента.

Хотя, мне, абсолютно голому нубу, выбирать особо не приходилось.

Трусы хлопчатобумажные - сто двадцать. Штаны холщовые - пятьсот восемьдесят. Рубаха, тоже холщовая - четыреста. Носки - пятьдесят. Тапочки-зайки синтетические - двести. Варежки вязанные шерстяные - шестьсот. Бейсболка голубенькая с сердечком и надписью «I love you, life» - триста пять. Жилетка кожаная с черепами и эмблемой «AC/DC» - три тысячи. Кольца медные «Кольцо «Всевластия» Тайваньская реплика» - двести медяшек за штуку. Восемь единиц, на большие пальцы не налезают. Амулет «Кулак дракона», пять сотен. Цепочка к нему - две. Застежка на цепочку для амулета - сто пятьдесят. Колечко для застежки на цепочку для амулета еще полтинник. И еще плоскогубцы чтобы все это соединить - сотня. Ах, да, еще веревочка, три метра, пятнадцать монеток метр. Мешочки, для монет на полсотни ячеек, по грошику штука. Уменьшают вес денег на девяносто девять процентов, а то бы с места не сдвинулся.

И все. Больше в аппарате ничего не продавалось.

Итого, в сухом остатке шесть тысяч сто три медяшки.

Весь шмот, за исключением куртки, бижи и тапочек требовал первый левл, то есть был совсем нубским. Бижа и курточка хотели пятый. А вот тапочки, ориентировались почему-то не на левл, а на духовность.

В результате стал выглядеть так... Хм... Хотя, нет, не буду статы переписывать сюда. Скучно, да и не за чем. Скажу, лишь, что раза в три мои характеристики выросли, по сравнению с голопузым состоянием.

Другое дело внешний вид... Представил себя в этом прикиде - вздрогнул. Ну да ладно. Дело наживное.

Крыс удовлетворенно похмыкал, и извинился за то, что не знает, где бы найти более качественное оружие. Я ответил, мол, не важно. Горю, мол, желанием исполнить долг. Истребить нечистых созданий поголовно. Крыс одобрил и пообещал показать короткий путь.

День девятый. Пергамент 5.

День девятый. Пергамент 5.

- Вот, за этим поворотом, - сказал Ситтинис. - Там уже их норы. Я, пожалуй, далее вас, господин Задрот, сопровождать не буду. Вы, скорее всего, выполнив свою великую миссию, геройски погибните. Однако, как и положено, вскоре вновь оживете. Я же, столь замечательной способностью, к сожалению, не обладаю. Посему, буду ждать у места, которое вы залой с Машиной Времени зовете. Заодно, по пути, захвачу кое-что. Хочется сделать вам подарок. На память.

И крыс вежливо поклонившись, растворился во мраке коридора.

Нет, не убежал, и даже не ушел. Растворился. Натурально. Причем, не сразу, а по частям. Как тот Чеширский кот. Только, последней исчезла не улыбка, а благовоспитанность.

Я тоже растворился и сгустком тьмы метнулся в указанную сторону.

Действительно, буквально через пару сотен метров, увидел первую группу гулей. Восемь штук. Все двести плюс уровней. Движения резкие, дерганные. По виду - люди, только очень худые, иссини-бледные. Вздувшиеся животы (где-то я читал что так от голода пухнут), наводили мысли об узниках концлагеря. Неимоверно длинные пальцы с черными когтями, во ртах несчетное количество острейших зубов-игл.

Гули, судя по всему, запинали одного из своих, и теперь увлеченно жрали.

Пока я примерялся, откуда бы начать свое темное дело, что бы заметили не сразу, послышался топот, визг, истеричный хохот. И на первую группу, напала неизвестно откуда появившаяся вторая. Существ десять-двенадцать, не меньше.

Первые вскочили, и не щадя вздувшихся пузений, стали оборонять вкусного соплеменника. Свалка получилась капитальная. Шум, крики, стоны... Летящие во все стороны куски плоти и брызги тёмно-бурой крови.

Крррассоттта!!!

Как они разбирали, кто именно свой, а кто нет - хэзэ. У меня такое ощущение, что месились по принципу «каждый сам за себя». Особо не заморачиваясь идентификацией противника.

Ну а мне, более удобного момента и пожелать было нельзя.

Стал за угол, держа в поле зрения не меньше десятка трупоедов и начал каст.

Инвиз слетел, но увлеченные перераспределением прод-пайка чудища не обратили на меня никакого внимания. Пока дебаф не повесился.

А вот, как только повесился... Все гули, будто по команде, в полсекунды, прекратили драку, и уставились злобными красными глазками прямо мне в лицо.

Меня прямо мороз пробрал. И пошевелиться стало решительно невозможно. Исчезли мысли, страх, возбуждение... Вообще все. Ни желаний, ни чувств. Я просто стоял и тупо смотрел, как приближается толпа нежити. Шаг за шагом. Метр за метром.

По-моему, я даже не дышал. Оцепенел. Как тот пресловутый кролик, что видит медленно ползущего удава, но убежать и не пытается.

Почему, из-за чего, не знаю. Может, виновата природная внушаемость ура. Может гули оказались классными месмиристами. Может одно на другое наложилось...

И лишь, когда, до оскаленных в предвкушении сочного меня пастей оставалось всего шагов десять-двенадцать, внезапно проснулась внутренняя Тьма, сволочь, не могла пораньше...

 Она заверещала так, что разом слетел и гипноз и полтора десятка прочих гульских дебаффов. Я дернулся, до трупоедов доперло, что-то пошло не так. Перестав красться и ползти, штук шестнадцать оставшихся на ногах гулей бросились в атаку.

Я лихорадочно кастовал Растворение, но видел, не успеваю!!! Бежать смысла не было, куда мне, с моей то ловкостью... Пусть и увеличенной на дюжину пунктов тапочками-зайками. Но я, тем не менее, развернулся и как мог поспешил прочь в узкий зев коридора. Благо, на ходу, Растворение продолжит кастоваться, не собьется, проверял уже.