Озаренный Оорсаной 1. Отрочество (СИ) - Вайт Константин

— Тут все просто, — начал объяснять я, — это охранная система, она устанавливается на дверях любого дома. Идет опознавание: свой-чужой. За него отвечает вот эта команда, — я написал на ее листе нужную команду. — Если ответ положительный, дверь открывается и производится запись в базу: дата, время и идентификатор. Если ответ отрицательный, команда снова отправляется, и ответ опять вносится в базу. Если три раза ответ отрицательный — зажигается красный свет и выводится сообщение о том, что доступ закрыт. Если последует еще одна попытка — сигнал отправляется стражам. — Я нарисовал на ее листке простейшую блок-схему, на которую она смотрела, как баран на новые ворота.

— Спасибо. Меня зовут Луиза, — представилась она и слегка повела плечом. Этот ее жест заставил забурлить мою кровь.

— Семюсэль, — с трудом выговорил я, пытаясь утихомирить разбушевавшиеся во мне чувства. — Лучше просто Семи.

— Ты умный, — произнесла она, глядя на меня восторженными глазами.

— Какой есть, — гордо выпятив грудь, ответил я, но, заметив ироничные искорки в глубине ее глаз, добавил, — правда, не во всем. Алгоритмы мне легко даются.

— А что трудно? — уловив мой тон, поинтересовалась она.

— Ну… история, магия, этикет, танцы… — этим перечислением я вызвал ее улыбку.

— Танцы мне отлично даются! В танцах я поумнее тебя буду! — дразнясь, произнесла она.

— Не сомневаюсь, — ухмыльнулся я в ответ.

Наш диалог прервало сообщение об окончании урока. Луиза поднялась и, не оборачиваясь, присоединилась к компании своих подружек. Я же вместе с ребятами отправился на обед.

Расселись мы так же — и той же кампанией. Вшестером за стол, рассчитанный на пятерых. Ели молча, как принято. Хотя Дана вся извертелась. Было видно, что долго молчать она не привыкла. Как, похоже, и ее брат.

— Слушай, а что ты думаешь насчет практики? — поинтересовался он, когда мы перешли к чаю.

— Не знаю еще, — я пожал плечами и задумался.

Надо, действительно, с ней что-то делать. После школы мы должны три года проработать. Это считалось обязательной практикой. Нам предстояло самим выбрать место для практики, если ни с кем не договоримся, нас распределят. Вот чего уж точно мне хотелось бы избежать. Сложность заключалась в том, что работодатель должен отчислять не меньше ста пятидесяти актов ежемесячно в казну за практиканта. А это немаленькая сумма за ничего не умеющего вчерашнего школьника. Кто побогаче — тупо сами за себя отчисляли, отмечаясь в какой-нибудь конторе и не появляясь там. Но это не мой вариант. С деньгами пока туго, а как заработать — я еще не придумал.

— Я пойду к отцу в мэрию, — с кислым лицом сообщил Борут, — там вечно полно бумажной работы. Боюсь, скучно будет, жуть! Но с отцом трудно спорить.

— А меня отец обещал устроить работать в типографию. Если хочешь, можно и со мной. Только там работы много, — предложил мне Жюль.

— Не знаю, но спасибо за предложение. Вот, можно в такси пойти работать. Мне таксист рассказывал, что водителей очень не хватает.

— Фу, работать в такси, — высокомерно произнесла Агата.

— Классно! Я бы пошел, но отец не отпустит, — поддержал мою идею Борут, ничего не возразив Агате. Зато не удержалась его сестра:

— Тоже мне, сама-то, наверно, пойдешь к папе на фабрику? Платья шить? — ехидно поинтересовалась Дана. Но ее выпад остался без ответа. Судя по всему, Агата посчитала ее нестоящей соперницей и, одарив презрительным взглядом, промолчала.

— Я вот думаю, что работа швеи — нужная и полезная, — задумчиво, слегка растягивая слова, произнесла Нокс. Она не могла оставить подружку в проигравших.

— Да, сколько всего нужно шить… — закатив глаза, подхватила Дана.

— И штанишки, и рубашки…

— Носочки, курточки…

— И трусики!

— Дана, — резко произнес Борут, — отстаньте от Агаты!

— Борут в нее влюблен, и постоянно защищает, — слегка наклонившись ко мне, прошептала Нокс.

— Если бы не я, он бы не выглядел таким мужественным. А я даю ему шанс защитить «Агаточку» от меня же, — громким шепотом сказала Дана.

— Ну, ты у меня дома получишь! — обиженно пригрозил брат, на что она показала ему язык.

Сидя в кафе после уроков, Борут на мою просьбу объяснить, почему он считает себя худородным при отце, занимающем, по моему мнению, весьма важный пост мэра, сморщился, но пояснил:

— Мэр — это всего лишь должность. В нашем герцогстве мэра назначает герцог, но, по сути, он всего лишь простой управленец, который балансирует между городской думой и советом баронов. И те, и другие могут выразить ему свое недовольство, и герцог будет вынужден снять мэра. Конечно, должность важная, и мой отец очень ею гордится. Но работать приходится много и тяжело. Я хорошо представляю. На каникулах часто помогаю отцу.

— Но ведь это серьезная должность, и мало кто из дворян сравнится с мэром по влиянию, — попробовал возразить я.

— Ну, княжеские дворяне обычно не занимают такие посты. Это должность для тех, кто пониже, похудосочнее родом. Княжеские дворяне гордятся своим статусом. А тут, в общем, работа просто директора. Да, директора города, но быть директором не так круто, как быть владельцем! А настоящие владельцы города — это, в первую очередь, бароны. Даже влияние герцога здесь не так велико. Есть еще и князь, но, как говорится, он далеко.

— Понятно. Ты уж прости, что так получилось со статьей про меня. Лицо у твоего отца было не очень довольное, когда он приходил ко мне вручать подарки.

— Да ладно, я понимаю, что твоей вины в этом нет. Тут, скорее, был наезд на барона Бероорса. В статье раза три упомянули его фамилию. А это не просто так, сам понимаешь.

— Понятно, политические игры, — я согласно покивал головой. Получается, все не так уж страшно. Я для баронов — мелкая сошка, и вряд ли чем-то интересен. Можно выдохнуть спокойно. Не то, чтобы я сильно напрягался, но тетя Линси сумела возбудить во мне некую нервозность по этому поводу.

— Радуйся этому. Даже мой отец старается не лезть слишком глубоко в это болото. Мы же всего лишь герцогские дворяне, хотя и в четвертом поколении. И, думаю, я или моя сестра продолжим эту традицию, и тоже подтвердим свое дворянство, — закончил Борут свою речь с пафосом.

Я же вспомнил дворянский кодекс. Вообще, есть много путей получить дворянство. Например, отслужив по контракту десять лет. По этому пути пошли мои родители. Есть еще вариант, который мне больше нравится — за пять лет заплатить налогов на 500 тысяч актов. Получается: по сто тысяч в год — и дворянство у тебя в кармане. Могут еще как бы премировать за достижения. Надо что-нибудь изобрести, сочинить или стать в какой-то области лучшим и признанным. Дорог много и, думаю, если постараться, реально достичь поставленной цели.

— Слушай, раз ты все знаешь, расскажи коротко о баронах нашего города? — попросил я. Раз уж выпала такая возможность, надо все разузнать. Информация никогда не будет лишней. А то Семи практически ничего не знал о жизни своего города. Кто есть кто, и как здесь все устроено. Передо мной сидит человек, напичканный знаниями в этой области.

— Могу и просветить немного, — Борут обвел взглядом нашу кампанию. Его сестра с подружкой ели мороженое и разглядывали какой-то женский журнал, тихо переговариваясь. Жюль сидел молча, размышляя о чем-то своем, но было заметно, что он к нашей беседе прислушивается. Борут, решив, что время вполне подходящее, повернулся ко мне и согласно кивнул. — Не знаю, с чего начать, — он выжидательно посмотрел на меня.

— Давай с самого простого, считай, что я ничего не знаю. Хотя бы про баронов расскажи, кто есть кто, — постарался помочь ему я.

— Бароны… ты знаешь, в каком баронстве живешь?

— Да, Бероорса.

— Угу. Это одно из самых сильных баронств Керуны. Барона зовут Фреир Бероорс. Ему около пятидесяти лет. Его отец лет пять, как отошел от дел, и уехал жить в родовое поместье, передав все дела Фреиру. Он издает две ежедневные газеты, а его главный конкурент — барон Хэкон Стахоорс. Тот давно пытается тоже издавать ежедневные издания. Но хороших журналистов мало, как и интересных новостей. Зато Хэкон издает единственную местную еженедельную газету. Она выходит по субботам весьма приличным тиражом. Славится хорошей аналитикой.