Три сапога пара (СИ) - Царенко Тимофей Петрович

Мистер Штоф молчал. Молчание затягивалось. Ругнувшись, Гринривер пошел к старому Роберту и заглянул ему в лицо. Глаза старика были закрыты. А еще он не дышал. Совсем.

– Вот жеш блядь… – озадаченно выдал он. Старик совершенно точно был мертв. – Так он толь что, буквально секунду назад…

Молодой служащий выхватил пистолет, пальнул в потолок и завопил, фальцетом.

– Оружие на пол, вы арестованы!

– Вот жеш блядь…

Сопротивляться компаньоны не стали. Хоть и могли. Только неторопливо накинули верхнюю одежду, игнорируя приказы незадачливого вестового. И погрузились в карету, ожидающую у дома.

В участке царила нездоровая суета. Компаньонов провели напрямую в кабинет старшего инспектора.

– Мистер Картер, я просил срочно доставить сюда молодых людей, а не арестовывать их! – Удивленный Вульф разглядывал направленный в сторону Салеха (видимо, как самого страшного) пистолет.

– Так они там того, старого Роберта, того… примучали!

И вестовой поведал свою версию событий. Старший инспектор мрачнел с каждым словом.

После чего настал черед Ричарда с Реем излагать свою историю, впрочем, не упомянув взорванный дом и эпизод с кольцами.

– Прошу меня простить, молодые люди, я вынужден вас арестовать, до прояснения, так сказать… Сэр Фристос сей же час отправится в дом, и установит совершенно точно, что же там случилось. Потому, мистер Картер, прошу вас, проводите наших гостей в камеру. А после метнись к Марте, купи что осталось. И занеси молодым людям, с чайником чая. Они задержанные! – Распорядился инспектор. – Господа, прошу меня извинить, совершеннейший дурдом…

В камере приятели заснули, едва прикончив пирожки с чаем. Разбудил их лично старший инспектор.

– Господа, примите мои извинения, мистер Фристос подтвердил ваши слова. Старый Роберт умер от старости.

– Отлично, мы свободны? – поинтересовался Гринривер, которого этот день успел изрядно утомить.

– Да, вне всяческих сомнений. Но есть одно срочная надобность, за которой я и присылал за вами вестового. – Устало произнес Вульф.

– И что же это за надобность? – Вкрадчиво поинтересовался Салех.

– Давешний бродяга, что вы спасли от измененного. Помните?

Ричард осторожно кивнул.

– Мы его в камеру поместили, в каземат местный. Так он того, помер.

– Повесился? Убит заключенным?

– В том и беда, плохо он умер очень.

– А мы тут при чем? Мы вчера ночью были на территории кампуса. Это может подтвердить куча народа, – в голосе Гринривера плескалось раздражение.

– Тут два обстоятельства. Во-первых, светлейший князь распорядился вас ставить в курс всего происходящего по делу, вы люди хваткие, оборотистые. Вдруг дельного чего надумаете. А во-вторых, есть одна проблема… Видите ли, было принято решение тело несчастного доставить на территорию университета, квалификации наших прозекторов не хватает для полноценного исследования…

– Чего? – прогудел Салех – То есть вы просите нас оттащить труп в университет? Инспектор, вы тут видите дворников? Или иной люд рабочий?

– Да все было бы нормально, но тут проблема с самим телом… После вчерашнего слух прошел, что бродяга может быть того, одержимым был, который только прикидывается мертвым. А потом, как под звезды вытащат его, он так сразу того…

– Что того? – Ричард не знал, ржать ли ему над просьбой, или плакать.

– Кинется!

Компаньоны не выдержали. И заржали.

– Так расчленили бы его, и дело с концом! – посоветовал бывший лейтенант.

– Так нельзя же, циркуляр-то нарушать. Людишки разбежались, а от меня требуют, срочно обследовать, депешу прислали, грозную…

– Так мы-то тут причем? – снова уточнил Салех. Инвалид очень хотел нагрубить, но инспектор очень уж растерянный вид имел.

– Да ежили он действительно, того, кинется, вы-то точно справитесь! А то мои сотрррруднички все как один, господин инспектор, ругайтесь, деритесь, не потащим труп!

– Так чего же вы языком треплите? – задал вопрос уже графеныш. – Какая им разница, дохлый бродяга он и в пустынных землях дохлый бродяга.

– А вот в этом и заключается корень проблемы, бродяга, как бы помягче сказать…

Ричард интеллигентно блевал пирожками, давясь от жадности. Салех бережно придерживал ему шляпу. У инспектора действительно была проблема.

Бродяга был вывернут наизнанку. И слегка пожеван.

– Мистер Вульф, мне кажется, мой наниматель отказывается. Боюсь… – Салех был невозмутим. За свою карьеру он повидал и не такое. Единственное, о чем он сейчас сожалел, так это о том, что, знай он заранее всю историю, ни за что не стал бы делиться с графским сыном выпечкой.

– Господа, я буду вашим должником, просите меня, о чем угодно! – запальчиво перебил старший инспектор.

– Что угодно? – просипел Ричард отплевавшись.

– Все что в моих силах и не нарушает закон напрямую…

– Мистер Салех, грабьте!

Выражение на лице инспектора с воодушевленного сменилось на озадаченное. Рей выкатил список.

– Значит, картечница, под восьмой калибр, укороченная. Трехствольная. Патронов под нее, штук шестьдесят. Дробь, серебряная. Фунт. Фунт освященной соли. Револьверные патроны… – вещал бывший лейтенант, едва не облизываясь.

Лицо инспектора грузнело с каждым новым пунктом.

– Молодые люди, только что-то одно! У меня ведь фонды…

– Инспектор, вы нас просите тащить через весь город, труп, который то ли морф спящий, то ли мимик, то ли демон в стадии нимфы. И хотите, чтобы мы это делали с голыми руками? – Рей слегка рычал. – Так мы наверно откажемся. Как-то жидковаты у вас силы, как я посмотрю.

– Инспектор, я заплачу. Только давайте все сразу тащите. И накройте беднягу чем-то…

Еще через час бряцающие оружием компаньоны, пыхтя, вытащили на улицу накрытые простыней носилки. Небо темнело, впрочем, тело не стремилось шевелиться и вело себя, как и полагается приличному трупу, тихо. Перед входом стояла повозка, запряженная пегим мерином. Извозчика в пределах видимости на наблюдалось. Лошадь беспокойно переступала с ноги на ногу, почуяв запах крови. Газовый фонарь заставлял зловеще плясать тени.

– Ричард, я не понимаю, на кой черт нам понадобилось тащить это тело? С твоими деньгами мы легко могли купить все необходимое в местных магазинах. Я успел оценить, там весьма недурственный ассортимент, – бывший лейтенант, кряхтя приподнял носилки и взгромоздил их край на борт повозки.

– Не в оружии дело, мистер Салех. Тут вы совершенно правильно сказали, но теперь, особенно после того, как я оплатил все эти железки, он нам должен по гроб жизни! – голос молодого аристократа просто лучился энтузиазмом.

– И что? – Рей вытянул ремни и затянул их на трупе, чтобы носилки не съехали при движении.

– О боги, мистер Салех, вы серьезно не понимаете?

– Нет! – честно заявил инвалид и полез на козлы. – Но я бы точно у него вызнал адрес булочной.

– Мы в этом городе минимум пять лет пробудем. Не знаю как вы, а я склонен к кутежам. И благосклонное отношение полиции мне в этом знатный помощник. Теперь ясно?

– Вполне! – одобрительно хмыкнул бывший лейтенант.

Сторож на въезде в кампус долго изучал полицейское предписание. После чего пошел согласовывать. Явился минут через тридцать в компании невысокого господина восточной наружности. Тот подслеповато щурился, видимо, забыв очки.

Господин представился профессором Ян-Су, долго ругался на полицейское управление, на испорченный вечер и двух идиотов, которые могли бы и потеряться.

Компаньоны только кивали.

– Так, повозку оставляйте тут! Берите носилки и следуйте за мной!

Молодые люди молча выполнили требование.

– Ричард, а может ему сказать, что мы тут учимся?– осторожно поинтересовался Салех.

– Мистер Салех, не мешайте, меня впервые в жизни принимают за плебея. Очень, знаете ли, бодрит…

Притворяться плебеем Гринриверу наскучило минут через десять. Когда они подошли к учебному корпусу и оказались в вестибюле. Все аллеи были ярко освещены, во многих окнах горел свет, им на встречу попадалось много студентов, что любопытствующими взглядами провожали странную компанию.