Триллионер из трущоб (СИ) - Сай Ярослав

Куча пыльных и узких коридоров, поворотов, каких-то непонятных дырок в стенах и перекладин, преграждающих проходы. Хорошо, что было чисто и пахло просто старым и спертым воздухом, а не помоями с испражнениями.

Пока нашел нужный проход, пересчитал головой добрую половину низких дверных косяков и выпирающих балок. Благо башка у меня была чугун, так что кроме вылетающих из меня матерных слов никаких последствий не было.

Сам проход оказался дырой. Маленькое отверстие размером где-то с половину моего роста, над которым нарисовано очередное граффити, но на этот раз уже мышки. Она довольно потирала лапки стоя у сыра, лежащего на мышеловке. Мдааа… кто такой бред только рисует?

Сел на карачки и кое как протиснулся внутрь.

Тесное помещение, буквально пару квадратных метров. Свет падал из небольшой вентиляционной шахты в потолке, освещая центр этого чулана. Ровно под желтым лучом стоял деревянный постамент, а на нем одиноко лежала черная коробочка. Будто какой-то экспонат в музее.

Странно это всё выглядит. Такое чувство, что коробку специально так оставили, чтобы любой мог зайти и взять ее. Конечно, вряд ли кто-то, как я, будет шататься по подвальным лабиринтам столько времени, но всё же случайную вероятность исключать нельзя. Неужели им настолько наплевать, что кейс может забрать кто-то другой?

Неожиданно в моей голове родилась интересная мысль.

А что, если эта коробка — пустышка? Чтобы банально меня проверить? И если я принесу её, как и договаривались, то Александр отправит меня на следующее, уже серьезное задание. Но не жалко ли ему отдавать сто тысяч только ради какой-то проверки?

Борясь с подозрениями, осторожно подошел к кейсу и осмотрел со всех сторон. Простая черная коробка, ничего подозрительного. Но вот всё происходящее говорило о том, что тут что-то не чисто. Я бы даже сказал, прям кричало!

На языке ощутилось предательски скользкое чувство. Может, стоит мне выйти с кейсом на улицу, как меня упакует отряд бравых дядек в синей форме? Но я вроде никому не переходил дорогу, чтобы меня вдруг взять да ни с того ни с сего подставить. Да и вряд ли менты шмонают трущобы. Короче, ладно.

Перестав метаться от одной бесполезной догадки к другой, осторожно приоткрыл кейс, не снимая его с постамента. Внутри было пусто. Всё-таки проверка?

Я нахмурился, включил соображалку на максимум и задумался. Как же всё стран…

Бах! — раздался сзади грохот.

Я чуть не подпрыгнул от внезапности. Обернулся. На месте дыры в стене появилась каменная плита, полностью закрывшая выход. Судя по поднявшемуся облаку пыли, она упала сверху. Проклятье!

Всё-таки подстава!

Пулей рванул к преграде. Ухватился за нижний край и попытался поднять ее. А-а-а! Сцепил зубы. Тщетно. Пальцы соскальзывали с гладкой поверхности, ни за что не цепляясь. Не вариант.

Точно! Идея сверкнула в голове. Была же еще вентиляция сверху!

Я поднял глаза к потолку в поисках спасения, как вдруг заметил странный туман. Белые клубы просачивались в комнату через щели решетки. Газ⁈ Меня решили отравить через вентиляцию? Но кому я понадобился, и зачем ради меня столько сложностей⁈ Проще же просто подловить в подворотне, а не…

Резко оборвал бесполезные мысли и снова развернулся к каменной плите. Время шло на секунды. Отставить тупняки! Только действовать!

Уже ни о чем не думая, отошел назад взять разбег.

Скользящий шаг!

Раздался гулкий звук. Я на бешенной скорости влетел плечом в каменную преграду, но та даже не шелохнулась. А плечо пронзила острая боль.

Сука! От действия газа в глазах начало темнеть, и я снова попытался зацепиться за нижний край плиты. Руки все так же беспомощно скользили, но на этот раз я уже не жалел себя и сквозь боль пытался впихнуть пальцы в узкую щель. Шероховатый бетон на полу подвала наждачкой сдирал кожу, но и я, кончиками пальцев смог зацепиться за небольшой выступ.

Есть! Со всей силы потянул вверх.

— А-а-а! — взревел я. От напряжения казалось, что мышцы и пальцы порвёт нахрен.

Плита шелохнулась, сдвинулась на сантиметр. Да, еще чуть-чуть поднатужится, и смогу. Выберусь отсюда.

Одновременно с обнадёживающими мыслями в глазах начало темнеть. Уже будто со стороны я почувствовал, как мое тело безвольной кучей падает на пол. Отравленный дым начал свое действие.

В угасающем сознании пронеслась картинка нарисованная над входом в эту смертельную ловушку. Мышка стоящая возле сыра на мышеловке…

Я широко зевнул и открыл глаза. Уф, наконец-то выспался! Сна не было ни в одном глазу, и гребаное желание улечься под первый попавшийся кустик и прикорнуть пропало без следа.

— Андрей, ты проснулся? — неожиданно сбоку от меня раздался голос Толика.

Я повернул голову. Рядом лежал толстяк. На каком-то операционном столе, весь измазанный мерзкой фиолетовой жидкостью. К его обнаженному телу крепились непонятные провода, лицо было белым как мел, и первое, что пришло в голову — сейчас его будут оперировать. Странно, Толик же ещё вчера был здоров?

Заметив рядом установку со шлангами, меня вдруг осенило. Он решил сделать липосакцию? Откачать жиры и стать таким же стройным жгучим красавцем как я?

— Ага, проснулся, — кивнул я толстому, осматривая помещение. — Наконец-то получилось выспаться. Слушай, а где мы вообще?

Стоило задать этот вопрос, как в голову сразу ударил ворох воспоминаний. Александр, трущобы, подвал, газ… Башка загудела, а где-то в задней части черепушки громко застучал дятел. Эффект от интоксикации газом?

Я скорчился от боли, пытаясь избавиться от нахлынувших ощущений, но тщетно.

Мы с Толиком находились в небольшой комнате, напоминающей старую больничную палату. Обшарпанные стены, металлические кушетки, холодный белый свет. Выделялись только несколько странных устройств, выглядящих современно. Именно от них к обеим нашим лежанкам вели странные провода.

Спустя еще секунду до меня дошло, что я нахожусь в таком же положении как Толик. Облитый фиолетовый слизью, раздетый и лежащий на металлической кушетке. Черт! После этого газа котелок совсем не варит, мысли тянутся, словно резиновые.

С кровати Толика раздались всхлипывания, и я снова посмотрел в сторону товарища по несчастью.

— Андрей, прости, это я во всём виноват, — сквозь слезы запричитал он. — Если бы я не струсил и всё рассказал…

Толстяк снова забился в рыданиях, оборвав свой толком не начавшийся монолог.

— Не ссы, Толян. Ща мы с тобой выберемся отсюда.

Я попытался пошевелиться, но мышцы будто залили свинцом. Самое большее, что получилось сделать — немного приподнять руку, приложив при этом колоссальные усилия. Отравили?

— Не получится, — Толик, наконец, немного унял свои рыдания. Дорожки слез все еще блестели на жирных щеках, но он снова мог говорить. — Мы попали к черхерам.

Каким таким херам? Последние слова толстяк произнес с интонацией, словно мне сразу всё должно стать понятно. Но, к сожалению, неожиданного осознания не пришло.

— И? — односложно спросил я.

— Ты что, никогда не слышал про черных хирургов? — Толик удивленно выпучил на меня глаза.

А, так вот что он сократил до черхеров… И судя по всему, это уже устоявшееся наименование, а не авторская придумка толстяка. Дела…

Стоп. Что-то мне не верилось, что нас сейчас будут резать на органы. В моем сознании образ мира навыков и технологий никак не сочетался с такими вещами, как известная мне черная хирургия. Толик мне вон, одним бинтом перелом залечил, а ведь существуют еще сотни лечебных способностей, и пересадка органов, считай, каменный век. Что-то тут не сходится.

— Кое что слышал, но судя по всему, не то, что знаешь ты, — витиевато ответил я. Даже не ожидал, что мой язык способен на такие фразы.

— А про ядра крови хотя бы знаешь?

— Только про обычные, — покачал я головой, радуясь, что хоть что-то успел вычитать в интернете.

— Эх, — Толик тяжело вздохнул, видимо, до конца не веря в то, что я над ним не прикалываюсь. — Тогда слушай. Вот у зверей есть ядра, из которых можно получить новую способность. Но проблема в том, что эти способности выпадают случайным образом, и нужный навык получить очень сложно. Зато с этой проблемой неплохо справились черные хирурги. Люди, обладающие редким умением и специфическими навыками, благодаря которым конкретную способность человека можно «переписать» на ядро зверя. Только владелец навыка при этом умирает.