Ключи ушедшего бога - Фирсанова Юлия Алексеевна

Короче, Пустоши стали пустошами не по причине дефицита растительности и населения, а по прочим объективным причинам. Баронами здесь именовали всех тех, кто смог подгрести под свою руку и удержать хотя бы один город и замок. Одно без другого не котировалось. Воевали ли здесь? А как же, люди везде воюют. Но период бешеного передела собственности миновал в стародавние постольрэновские времена, и теперь народ не столько грызся насмерть, сколько вяло перебрехивался. Когда против тебя дружат все кому не лень, периодически пытаясь устроить чистку силами воинствующих фанатиков и пограбить награбленное, тут уж не до глобальных противостояний. А там и дочки-сыновья-тетки-дядьки-племянники переженились, и оказалось, что, куда ни плюнь, всюду родня. Своих же резать как-то неприлично. Хочешь доброй драчки, всегда можно с соседями сцепиться или с очередной партией фанатиков.

Словом, по Пустошам мы ехали, если и опасаясь разбойников, то не больше, чем в той же условно благополучной Валисанте, где Кирт так удачно сходил на разведку. Даже «шерифу» дорога казалась в достаточной степени безопасной, чтобы он разрешал засидевшемуся Фиилору проехаться на заводной лошади.

Мне никогда не понять, чем путешествие в карете с рессорами хуже, чем отбивание седалища на коне, с которого можно легко свалиться, но если мальчику хочется, то флаг ему в зубы и билет на елку.

Когда принц поскакал вперед, весело смеясь, только головой покачала. Ребенок до игрушки дорвался. Я усмехнулась — каждый имеет право не только на «лево», но и иметь хобби, то есть сходить с ума как ему заблагорассудится. Верховая езда — вполне безобидное увлечение. Кстати, впервые за наше совместное путешествие мы остались со жрецом один на один в замкнутом пространстве без посторонних ушей. Я не преминула воспользоваться ситуацией и задать давно зудящий на подкорке вопрос, ответа на который в скудном умишке Кимеи не нашлось:

— Прости, а как твое имя, лирт?

— Принимая посвящение Первоотцу, мы оставляем прежние имена, лирта, — коротко, без превосходства или раздражающего поучительного тона проинформировал собеседник.

— Так что, «лирт жрец» — и все?

— Зови как тебе удобно. Часть моих собратьев принимает новые прозвания, но я не из таких, — кротко улыбнулся мужчина.

— Тогда, если не возражаешь, я буду звать тебя Шерифом, — ляпнула я давно крутившееся в голове прозвище.

— Шерифом? — покатал на языке незнакомое слово жрец, слегка удивившись.

— В том мире, откуда дернули мою душу, в древние времена шерифы являлись в одних странах представителями власти короля, в других — занимались борьбой с преступниками, были законом и судьей в одном лице…

— Хм, — явственно поразился столь оригинальному прозвищу жрец.

— Ты очень похож внешне на шерифа, героя одной популярной истории, таким, как его представляли у меня на родине, — постаралась объяснить я свою причудливую ассоциацию.

— Интересный персонаж? — не без иронии уточнил знакомец.

— Вот именно, какой правильный вопрос! — обрадовалась я, хлопнув ладонями по коленям. — Не хороший, не плохой, именно интересный, мне он порой побольше главного положительного героя нравился.

— Я же не мальчик Фиилор, чтобы стремиться к великим подвигам во имя милого личика. Да и ты на девочку Кимею, какой я ее помню, не слишком похожа.

— Знак Первоматери уже рисовала, проверку прошла. Уже говорено, и не секрет, — пошевелила я пальцами, — лицо принцессы, тело Ким, часть ее памяти, как библиотека с книгами на полках и набором картинок в рамках, а душа моя, которую ваш Ольрэн из моего собственного, почти наверняка умирающего тела засунул.

— Расскажешь? — пытливо воззрился жрец, все-таки едва заметно поморщившись при упоминании Ушедшего, являвшегося идейным противником его собственного божественного шефа.

Что-то в голосе и участливом взгляде было такое, что я, наивная Дунька, взяла и рассказала практически все о пятнах, лысом типе с портфельчиком, грозе и злополучной ветке.

— То есть ты умерла, спасая ребенка, и получила это тело в награду? — подвел итог жрец.

— Какой-то сомнительный, честно говоря, приз, — фыркнула я. — Но лучше такой, чем гибель и новая жизнь с пеленок. Тот, на кого я работаю, счел это бонусом. Я пока до конца не определилась. Все равно претензии направлять некуда. Они таким, как Ушедший и моя Смерть с Земли, до фонаря. Буду жить как есть, хотя, если ключи Ольрэна и правда способны метаморфозы контролировать, я бы не отказалась от прежнего облика. Лицо принцессы слишком приметно — раз, а тело Кимеи слишком худое — два, я в нем все время мерзну!

Жрец по-доброму рассмеялся, выслушав мои рассуждения, и разрешил:

— Можешь звать Шерифом, мне нравится, как звучит.

— Здорово, — улыбнулась я и еще некоторое время, пока Фиилор не накатался на лошадке, отвечала на вопросы о своем мире, о работе с пятнами и вообще о всяких пустяках, привычных мне и странных фальмирцу.

В хорошей компании дорога кажется недолгой и простой для тех, кто едет. Для тех же, кто везет, все может обстоять с точностью до наоборот. Где-то три четверти дня мы ехали ровно, изредка слушая озадаченное бормотание Кирта и Керта, изучавшего редкие столбы-указатели. Но вот невдалеке замаячила деревенька. Тракт шел мимо — очевидно, проезжающие не видели толку в визите к крестьянам, но на обочине нам попался медленно бредущий дед. Кирт притормозил, чуток запылив прохожего, и выпалил:

— Будь, дед! Какая дорога на Ральин? И сколько ехать?

Старик поднял на кучера сумрачный взгляд, махнул рукой прямо и прошамкал:

— Дня полтора пути, ежели на ночь не останавливаться надолго.

— А чтоб покороче, пути случайно не знаешь? — крякнул щитовик.

— Вон за леском дорога для безумцев, — хекнул старче, раздраженно ткнув клюкой в нужном направлении, и сплюнул. Чем-то ему вопрос не понравился, может, какие воспоминания навеял, а может, он пыль не любит?

Кирт бросил деду монетку и прищелкнул языком, подгоняя лошадок.

За лесочком, вытянувшимся тонкой полоской, будто щетина зубной щетки, и в самом деле отделялась от относительно наезженного тракта едва заметная в разнотравье старая дорога. Если ею и пользовались, то очень нерегулярно. Но соблазненный словом «короче», Кирт направил карету именно туда, поясняя всей компании:

— Ничего, карета нетряская, колеса высокие, проедем и так! Дождей давно не было, на небе ни облачка, не завязнем!

Я лично опыта каретовождения не имела, поэтому возникать с советами не стала. Остальным, похоже, тоже было все равно, где и как, лишь бы поскорее в Ральин. Кажется, мы заразились фальмирским аналогом золотой лихорадки — ключевой. Нам не терпелось добраться до города с канализацией, очутиться на его площади и попытать счастья в розыске второго ключа.

Интересно, он тоже окажется булыжником и его придется выковыривать из мостовой или из стенки ближайшего здания? Я представила себе наши разрушительные потуги, стражу, пытающуюся арестовать компанию за вандализм, и тихо хихикнула. Да уж, веселый парень был, то бишь где-то там есть, этот Ольрэн Ушедший. Устроил знатное развлечение всем охотникам за ключами: квест из серии «ходилка-бродилка-добывалка». Хорошо бы в итоге ничего составлять из имеющихся деталей не пришлось. А то мы ни разу не ремесленники. Сделать щитовики могут только больно, Фиилор — стишок или истерику, а я — составить баланс. Жрец Шериф у нас, правда, еще по каше специалист, но вряд ли на финальной стадии процесса предполагается варка каши из топора. Впрочем, имея за пазухой лишь один камень, рассуждать о результате рановато.

Я вздохнула и обратила внимание на то, что карету стало как-то слишком сильно и беспорядочно потряхивать, даже скорее поматывать, как недоработанную бетономешалку. Мы с Шерифом схватились за сиденья и за ручки на дверцах, а Фиилор — за кожаный мешок, привычным жестом выхваченный из-под сиденья. Прежде чем я успела задать вопрос о причинах, карету снова тряхнуло так, будто Дабл-Кей решили поиграть в шоферов КамАЗа с дровами, а юный принц склонился над мешочком и издал характерный звук.