Герой должен быть (не) один (СИ) - Зонин Сергей "Серая Зона"

— Ну да, особенно не стоило волноваться, когда Герой Книги похитил Императора Драконов и подвергал её пыткам! Такое же каждый день случается.

— Клянусь вам, я не знала об этом и не имею к этому никакого отношения! Это его собственная дурацкая идея, и он получит за неё по заслугам, если когда-нибудь вернётся в наш мир. Тем более, он уже не будет Героем…

— Допустим, вы не знали. Допустим даже, Герой Косы тоже ничего не знал. Я с ним общалась и могу в это поверить — он идиот, но он честный идиот. Но откуда мне знать, что любому из вас не придёт в голову ещё какая-нибудь умная идея? Действия бывшего Героя Книги не очень укладываются в определение «всего лишь разведки». Вы имеете представление, ЗАЧЕМ он это устроил? Если я смогу понять его мотивы, мне будет легче поверить и вам.

— Герой Книги — это Кё Эснина. Понимаете… В нашем мире это само по себе многое объясняет, не знаю, как можно вам в двух словах описать… Пожалуй, его ближайший аналог в вашем мире — Герой Кнута. Он невыносим во всех смыслах, он груб, жесток, подл, жаден до силы и власти… Но при всём этом он действительно гений и чрезвычайно полезен как своей стране, так и миру в целом. Даже самые преданные последователи признают, что терпеть такого человека трудно — но даже злейшие враги признают, что терпеть его иногда приходится.

— То есть пока вы с Косой просто собирали информацию о нашем мире, он решил заодно и прихватить то, что по его мнению плохо лежало, я правильно поняла?

— Боюсь, что да. Послушайте, если вы его найдёте, то можете убить. Я этому помешать не могу, а потому и пытаться не буду. Тем более, что он заслужил, в этом я с вами не спорю. У меня одна просьба — если Кё первой найду я или Герой Косы — позвольте нам его арестовать и доставить обратно в наш мир. Не нападайте на нас, чтобы с ним покончить. Это плохо кончится для всех.

— Такой компромисс я принять могу. Но остаётся вопрос с самой Книгой…

— Вы знаете, у кого она сейчас?

— Знаю. Имя нового Героя я вам пока назвать не могу, не настолько доверяю. Но это человек из нашего мира. Книга поставила ему ультиматум — вернуть её обратно в родной мир. Носитель согласен, но возник вопрос, КАК это сделать. Если достаточно пройти через Волну…

— Через четвертую. Третья — с другим миром, и пятая будет с другим миром. Мы можем его сопроводить, хотя это не обязательно. Как только в нашем мире начнётся четвёртая Волна, на территории, соответствующей нынешнему положению Героя здесь — его сразу выдернет. Правда, если он будет путешествовать из страны в страну, то есть риск, что так и не попадёт под Волну. Мы именно так избегали выдёргивания на второй Волне — постоянно меняли положение. Для надёжного возвращения лучше войти в разлом намеренно. Мы с Героем Косы обеспечим ему безопасность и прокачку в нашем мире, у нас там достаточно влияния.

— Хорошо, но пока он побудет под нашей опекой. На четвёртой Волне я с вами свяжусь, согласуем детали передачи… Если до тех пор вы не натворите ещё чего-нибудь, что изменит статус-кво. Не давайте мне повода в вас сомневаться ещё больше, Веер.

— Не дам. И Кё постараемся взять под стражу, чтобы он тоже не дал.

— Мне нужно сообщить об этой договорённости Герою Косы, или у вас есть свой канал связи?

— Есть, на крайний случай, но не такой удобный, как у вас, так что думаю, вам это будет проще и быстрее.

Тем временем один из рабов моей армии связистов в Зелтобле зашёл в местный оружейный магазин. Впрочем, рабом он был чисто формально — по признаку наличия рабской печати. Обадия Стайн был знаменитостью как в Мелромарке, так и в Зелтобле, задолго до моего появления в этом мире. Купец первой гильдии, талантливый кузнец и боец колизеев, он лично проверял в бою и демонстрировал покупателям то оружие, которое собирался продавать. Не имея аристократических титулов и не претендуя на них, он тем не менее продумал и прокачал класс «рыцарь», что вызвало естественное возмущение потомственного рыцарства Мелромарка. А узнав о возможностях, которые открыл мне Меч Туунбака, он сам предложил мне свои услуги и попросил о печати. Репутационные издержки для него ничего не значили по сравнению с возможностью держать руку на пульсе рынка. Тем более, что под массивным доспехом, в котором он обычно расхаживал, рабской печати не было видно.

Впрочем, как я узнала из его мыслей, сейчас ему предстояла битва с достойным соперником. Владелец этого оружейного магазина, Зорг, тоже был одновременно опытным торговцем и умелым бойцом, хотя раскачался в класс «вора», то есть предпочитал бить в спину, а не сражаться лицом к лицу. Это было настолько же спорно для репутации в Зелтобле, насколько и нелегальное рыцарство в Мелромарке. Увы, именно ему принадлежали все четыре оружия, которые испокон веков копировались Героями — Щит Метеора, Копьё Метеора, Меч Метеора и Лук Метеора. Весьма мощные артефакты, выкованные из метеоритного железа. Для не-Героев они были малопригодны, так как манопроводимость и мощность при их изготовлении ставилась во главу угла, практичность же почти не рассматривалась. После двух-трёх употреблений они оплавлялись настолько, что их требовалось тащить на перековку. Но для Легендарного Оружия, в принципе неразрушимого, это вовсе не недостаток!

Зорг заломил за них совершенно несусветную цену в 10000 золотых за каждое. Впрочем, милостиво согласился продать все четыре оптом за 30000. Обадия подтвердил — такие цены на оружие даже в Зелтобле редкость, это уже не боевые, а коллекционные модели. Если бы их хотели купить десятки покупателей из разных стран мира, подобная оферта ещё могла бы иметь смысл, но при том, что других покупателей кроме нас нет, и вряд ли будут в ближайшие сто лет… В Зорге просто взыграло честолюбие, так что он решил хорошенько растрясти героев просто из любви к искусству. Именно по этой причине он категорически отказался рассматривать вопрос об аренде хотя бы за тысячу золотых.

В принципе я уже могла себе позволить подобные расходы. Пусть не сразу, пусть в рассрочку, но могла. Доходы от торговли плодами Биофабрики уже начали поступать в казну Мелромарка и лично мне в карман. Пока — тонкой струйкой, но купцы меня заверяли, что не далее как через две недели эта струйка разрастётся в полноводную реку.

Но у Стайна тоже было честолюбие, и прозвище «Железный Торговец» он заработал отнюдь не только за доспех, служивший его фирменным знаком. Он не мог позволить так просто развести себя на деньги, которых товар явно не стоил — даже если клиент был готов такие деньги платить. Это было бы крахом уже его репутации, так что он был преисполнен решимости торговаться за каждый лишний медяк.

Когда я подключилась, эти две акулы капитала уже стояли напротив, перегнувшись через прилавок, и сверлили друг друга глазами. Они были прекрасно знакомы, не раз сотрудничали, не раз пытались и разорить друг друга, но до сих пор это всегда было «ничего личного, просто бизнес». Сейчас на кон впервые оказалось поставлено кое-что посерьёзнее денег. Убытков настоящий зелтоблец не боится, в некоторых кругах там вообще считается, что не побывав хоть раз банкротом не научишься по-настоящему вести дела. А вот потеря авторитета, репутация слабого предпринимателя — от этого отмазаться куда сложнее, если вообще возможно.

— Послушай меня внимательно, — с ласковой угрозой вещал Стейн. — Если бы ты попытался развести одну только леди Артурию — тебе, возможно, это и могло бы сойти с рук. Она рыцарь — и не в смысле класса, как я, а в смысле души и сердца. Мы с тобой оба знаем, что рыцари деньги считать не умеют и не любят. Да и Копьё со Щитом тоже имеют привычку швыряться монетами направо-налево. Правда, у этих двоих есть одна милая привычка — когда заканчиваются свои деньги, они начинают швыряться чужими — историю казны Трилориала помнишь? А ещё они оба впадают в боевое безумие, когда у них пытаются что-то отобрать, что они считают по праву своим. Но это всё полбеды, я понимаю, что ты не из тех людей, которых можно напугать, пообещав разнести их дом по кирпичику и пообрывать лишние руки-ноги. Я тоже не из тех. Но знаешь, как оружейник оружейнику — я тебе совсем не советую пытаться ограбить Героя Лука. У него, как и у всех предшественников, очень развито чувство так называемой справедливости. Только в отличие от предшественников он умеет её добиваться. В том числе и весьма грязными методами. Нашими методами.