Право на возвращение (СИ) - Крутских Константин Валентинович

Вскоре повторилась примерно та же сцена, что и в первой деревне. Ко мне спешила толпа туземцев, которые так же падали на колени и кланялись. Отличие было только в том, что у всех были в той или иной степени черты японцев и филиппинцев.

Обеспечив Вобейду угощением, я подозвала старого шамана и стала расспрашивать его про иморутарису. Он сперва слегка помялся, но все же не устоял перед светловолосой богиней и поведал, что вещество, которое раньше было табу, представляло собою мелкий порошок. Он приготовлялся из какого-то особого вида водорослей, росшего на самом океанском дне вдоль восточного побережья Гуама. За этими водорослями охотятся все молодые ныряльщики этой деревни и сдают шаманам, поскольку лишь они умеют ее готовить. В принципе рецепт очень простой — трава высушивается на крыше хижины, потом смалывается. Вот только делают это шаманы при каких-то особых условиях — там много всяких обрядов, связанных с Луной и приливами. Думаю, это просто специально придумано для секретности. Используется же порошок еще проще — курится через трубку. И всего пары затяжек достаточно, чтобы человек прожил ближайший год без всяких болячек и даже раны у него затягиваются вдвое быстрее. Тайной владели лишь жители этой деревни, и продавали свое волшебное курево соседям за инструменты, рыбу, дичь и прочую провизию. Все, кто мог нырять, только этим и занимались, и лишь немногие непоседы, вроде Паласо, еще и ходили на охоту. Когда мне представили Тумугона, он как раз отправился торговать.

Так, значит, лекарство от многих болезней и ран… Это прекрасно, но все же еще не бессмертие. Но не зря же профессор назвал водоросль имморталисом. Научное латинское название просто так не дается. А что, если ему удалось найти еще что-то на дне? Может быть, какие-то более эффективные экземпляры? Вот только как в этом разобраться, если рядом нет никого из ученых? Интересно, дошла ли моя посылка до Академии Наук? А если дошла, то скоро ли они расшифруют записи профессора? Может быть, уже сейчас сюда мчатся плавучие и летучие лаборатории? Ага, размечталась. Нет уж, Марите ведь не рассчитывала на помощь из Москвы, а сама громила врагов.

Я поблагодарила шамана за рассказ, и, задумавшись, отошла в сторону. Заметив это, жители деревни снова окружили меня. Каждому парню и девчонке хотелось, чтобы богиня дотронулась до них, пожелав удачного лова. Вскоре образовалась совершенная неразбериха.

Я не знала, что и делать, но вскоре Паласо незаметно для всех оттерла меня в сторону, отвела за одну из хижин и прошептала доверительно:

— Идем со мной. Парни все — мга манг-унгас.(*) Только и знают, что лезть к девчонкам со своею любовью. А на что мне их любовь? У меня мечта есть — нырнуть глубже всех, глубже брата, глубже отца, глубже вождя и его детей — в самую-самую лалим!(**) Нырнуть на ее дно и найти там такую водоросль, чтобы ее хватило сразу и на всех, на весь наш остров! А если я выйду замуж, пойдут дети — кто мне это позволит? Разве какая-то там любовь сравниться с мечтою? Профессор тоже видел, что они мга манг-унгас, и не очень на них полагался. А мне он доверил тайну своей подводной машины! Я знаю, где он спрятал ее до своего возвращения. Идем, покажу!

(*) Дураки. — (тагальск.)

(**) Бездна — (тагальск.)

Ничего себе! Я невольно залюбовалась этой гордой дикаркой. Она очень сильно напомнила мне Моану из старинного мультфильма. Нет, не внешними чертами, конечно — она была уж очень похожа на японку, а смуглая кожа скорее всего, была от тагалов, а не от чаморро. Но в ее глазах горел такой же огонь мечты, такое же дерзостное стремление одолеть немыслимое, сотворить невозможное. И ее слова о тайне поразили меня даже меньше, чем ее личность!

Я огляделась по сторонам. Толпа продолжала клубиться вокруг давно утраченной оси. Вобейда был при деле, опустошая очередной панцирь. Значит, я совершенно свободна.

— Идем, — коротко сказала я. — Если там то, что мне нужно, дам тебе попользоваться моим оружием.

Паласо так и подпрыгнула по-детски, хлопнув в ладоши, а потом поспешно развернулась и поманила меня за собой.

Мы углубились в лесную чащу и уже через несколько минут вышли к заросшему все тем же лесом небольшому мысу. Он сильно изгибался, образуя почти замкнутое кольцо. Паласо опустилась на колени перед каким-то крупным камнем и стала шарить рукой у его основания. Внезапно камень отъехал в сторону, и моим глазам открылся вполне современный пульт управления. Тонкие, но твердые пальчики охотницы проворно забегали по клавишам.

Едва только она подняла глаза, как воды заволновались, в них показалось что-то темное, и вскоре на поверхности бухты показалась небольшая подводная лодка, или даже, скорее, батискаф непривычной конструкции. Паласо нажала еще несколько кнопок, и аппарат двинулсяберегу.

— Вот, — гордо произнесла охотница, поднимаясь на ноги.

— И об этом знаешь только ты одна? — уточнила я. — Ни вождь, ни шаманы?

— Да, — кивнула Паласо. — Профессор доверил мне эту тайну и велел следить за подводной машиной до его возвращения.

— Ты что, умеешь ею управлять? — удивилась я.

— Нет, — покачала головой охотница. — Я только ныряю и очищаю ее от ракушек и водорослей.

— А внутри ты была? — спросила я

— Была как-то вместе с профессором и его "людьми". Он попросил показать, где лучше всего растет иморутарису. Но мы плыли по поверхности. Профессор записал координаты места и отвез меня обратно. Он объяснил мне, как открыть машину, но строго-настрого запретил ходить туда без него.

— Ну, открывай же! — воскликнула я нетерпеливо. И, видя, что она колеблется, добавила. — Профессор больше не придет — он отправился в страну предков. Теперь вместо него Сеньорита Рубио. Клянусь всеми богами!

Но Паласо по-прежнему медлила. Тогда я вспомнила о своем обещании и протянула ей шпагу, держа ее за клинок:

— На, опробуй.

Охотница схватила ее с такой жадностью, с какой я накидывалась на еще неведомую мне книгу Сальгари. Поднесла к глазам, тщательно осмотрела. Сделала несколько выпадов, потом принялась рубить кусты и даже перерубила толстую ветку ближайшего дерева. Наконец, с явным сожалением, вернула шпагу мне.

— Да, твой табак просто чудесный! Достойный богини! А лук?

Пришлось дать ей и лук со стрелами. Он оказался для нее неожиданно тяжелым, но она все же довольно легко натянула его и положила стрелу, прицелилась, отпустила тетиву… Стрела пролетела через всю бухту и на целую четверть вошла в ствол дерева. Примерно в пяти метрах от земли. А стреляла Паласо, как и я привыкла, на японский манер. После этого охотница вернула мне лук и колчан с тяжким вздохом. А мне пришлось тащиться на противоположную сторону бухты, лезть на дерево и выручать свою стрелу. Я выдернула ее одним движением, и охотница восторженно захлопала в ладоши.

Теперь когда я сдержала свое слово, ей пришлось открыть люк батискафа, точно так же, с пульта, и даже выдвинуть трап.

Я мгновенно взбежала по нему и прыгнула внутрь. И сразу же, почти мне на голову, приземлилась Паласо. Я не ожидала от нее такого проворства, и еще пару секунд раздумывала, выставить ее наружу, или нет. А потом вспомнила про Моану — её швыряют в воду, а она через секунду снова на борту. Ладно уж, пусть остается, ведь она уже доказала наше духовное родство. Мое поддельное механическое сердце уже испытывало к ней отнюдь не поддельные сестринские чувства.

В батискафе, конечно же, было темно, поэтому я в буквальном смысле блеснула своей божественностью — включила глазной свет. Но это произвело на охотницу гораздо меньший эффект, чем мое оружие и сила пальцев. Она протянула руку и включила обычное освещение. Но я вовсе не расстроилась, уже зная ее характер и восхищаясь им.

Конечно же, водить подводные аппараты мне еще не доводилось. Но раз уж я освоила истребитель и преодолела на нем полмира, то почему бы и здесь не попробовать без подготовки?

Я внимательно осмотрела приборную панель, и вскоре уже кое-что поняла, тем более, что все надписи были на чешском. Нажав одну из кнопок, задраила люк, затем начала погружение.