Негатор магический обыкновенный (СИ) - Творцова Аня "Optemus"

Ему снилось, что его подарили зоопарку. Он сидит в клетке, на которой табличка: «Колдун несовершеннолетний». Люди глазеют на него сквозь прутья решётки, а он, ослабевший, с пустым желудком, лежит на соломенной подстилке. В толпе мелькнули уши и глаза Добби, он стал кричать ему, просить о помощи, но Добби только сказал:

— Гарри Поттер здесь в безопасности, сэр.

Потом появились Дурсли, и Дадли, достав из кармана лазерный фонарик, тот самый красненький, принялся свѣтить им Гарри в глаза.

— Перестань, не мешай мне… Я хочу спать… — пробормотал перевернувшийся на другой бок уставший ото всего этого мальчик. Неожиданно подул ветер, а в следующий миг Гарри окончательно проснулся и как раз воврѣмя, так как из окна, заметьте — второго этажа, на него смотрела веснушчатая физиономия его однокурсника Рона Уизли.

— Рон! — едва шевеля губами произнёс Гарри, и буквально в два шага оказался у, как оказалось, приоткрытого окна, видимо, он забыл его закрыть на защёлку, когда ложился. — Рон, как ты здесь очутился? Что ты… — и только начав говорить Гарри заметил, что Рон смотрит на него из старенького, бирюзового цвета автомобиля, который висит в воздухе у самого окна. От изумления Гарри открыл рот, что неимоверно развеселило близнецов Фреда и Джорджа, сидящих спереди.

— Привет, Гарри! — воскликнули они в один голос.

— Что происходит? — спросил Рон. — Почему ты не отвечал на письма? Я тебя чуть не десять раз приглашал погостить.

— Эм… Прости, я их не получал, Рольф мне тоже самое говорил, писал мол тебе, а ты молчишь. Не знаю как так, но я ничего не получал, — тихим, на грани слышимости голосом ответил затравлено оглядывающийся на находящуюся за его спиной дверь в комнату Гарри. — Рон, дружище, и вы спереди тоже, вы даже не представляете, как я рад вас всех видеть, но Мерлина и Морганы ради тише, если тётя или, упаси Мерлин, дядя проснутся…

— Не получал, говоришь? — тоже перейдя на шёпот, с явным удивлением пробормотал Рон. — Странно, сова возвращалась, как если бы ты письма забрал.

— Ни единого не видѣл ни от тебя, ни от Невилла и даже от Гермионы, про Рольфа и говорить нечего.

— Стоп, так ты что общаешься с ним что-ли?

— Ну да, он же сам меня приглашал, как и дед его, да и Ирюша сейчас у них.

— То есть, ему ты получается ответил?! — Несколько громче, чем хотелось произнёс явно обиженный Рон.

— Да нет же, говорю же, он тоже жаловался, а я в тот раз попросту к нему приехал. Дед его разрешил, а меня мои в тот день вконец достали, вот я и вызвал Рыцаря, и сбежал.

— Кого вызвал?

— Ночного рыцаря, — хором ответили весело улыбающиеся близнецы. — Балда ты, братец, и мы вместе с тобой, чего сами не сообразили то? А ну и ладно, — махнул рукой тот из них, что сидѣл за рулём. — Ты сам то как, на письма не отвечаешь, сам не пишешь, случилось что-ли чего? Отец вчера опять же с работы пришёл, сказал, что в вашем районе дичь какая-то и магии скачки. Источник их не опредѣлили, но напряглись знатно, а мы, как услышали, решили надо к тебе, раз на письма ты не ответил.

— Простите парни, я не мог, как и сказал, я ничего не получал, а сам написать я тоже не могу, Дурсли сову мою заперли, она уже месяц с лишним как в клетке. А недѣлю назад ко мне в комнату неизвестно чей домовик приходил. Дурной совсем, на голову ушибленный, я на силу его утихомирить сумел. Все дичь какую-то нёс, кстати, там ведь и про письма было что-то. Но я его, увы, не понял, у дяди званый ужин был, а он башкой об раму, такое захочешь — не представишь, и в общем, я теперь наказан и под арестом.

— Под арестом, ты? А ну-ка посторонись.

— Если Дурсли проснутся, мне несдобровать.

— Не боись, — произнёс тот из близнецов, что сидѣл на переднем пассажирском сиденье. Тогда как его брат плавно повёл рулём и бирюзовый старенький фордик подплыл к окну практически вплотную.

— Рон, посторонись, а ты, Гарри, забирайся, остаток лета погостишь у нас, мама с папой против не будут, они Рону сами тебя пригласить разрешили.

— А как же мои школьные вещи?

— А где они? — Спросил тот из близнецов, что был за рулём.

— В чулане под лестницей. А дверь комнаты заперта на ключ.

— Ну, это пустяки, — отозвался с переднего сиденья, судя по всему, всё-таки Джордж. — Отойди-ка. Всего несколько секунд и один из близнецов был уже на подоконнике. Тихо на цыпочках спустился на пол. Несколько секунд, и в его руках оказалась самая обыкновенная шпилька. Буквально пара мгновений, тихий щелчок, и дверь с совершенно немудрёным, ни разу ни сейфовым замком, была уже открыта.

— Многие волшебники считают, что учиться у маглов таким фокусам — пустое занятие, — сказал Фред. — Мы так не думаем. Кое-чему у них стоит учиться. Хотя, конечно, работать с быстротой молнии они не умеют. Я спущусь за твоим чемоданом, помнится, он у тебя лёгкий и небольшой совсем, а ты пока собери тут всё, что тебе может быть нужно, — произнёс Джордж и тихо, на цыпочках вышел из комнаты. Гарри неуверенно оглядѣлся. Удрать от Дурслей хотелось неимоверно сильно, но и сдѣлать нечто подобное было как минимум боязно.

— Давай быстрее, — поторопил его Рон и, более не раздумывая, Гарри вытащил из находящегося в комнате платяного старого шкафа свой старый школьный рюкзак, и максимально быстро покидал в него всё мало — мальски показавшееся ему ценным. Несколько книг, запасное белье, ещё какую-то малозначимую, но сейчас кажущуюся ценной мелочёвку. Именно в этот момент в комнате вновь появился Джордж, уже с его чемоданом.

— Эх, мне бы такой, лёгкий, компактный, не то что наши громыхалы.

— Я вам на Косой улице, когда закупаться будем, подарю, — тут же откликнулся Гарри, и передав высунувшемуся из машины Рону свой рюкзак, взялся за клетку.

— Ну ты скажешь тоже, чемодан от T&T.

— Мне Скамандер, как и обещал, за случку заплатил две тысячи сто галеонов, — улыбаясь во все тридцать два ответил ему Гарри и, передав Рону клетку с Хедвиг, дождался, когда тот протянет ему руку, вцепился в неё своей правой и перебрался на борт. В соседней спальне громко всхрапнул дядя Вернон. И решивший поторопиться, явно обалдевший от услышанного Джордж передал им чемодан. После чего и сам перебрался в тут же отчаливший от своей импровизированной пристани фордик. Задняя дверь хлопнула.

— Жми на газ, Фред! — крикнул явно довольный собой Рон, и машина на всей скорости помчалась вверх, держа курс на луну.

Ворвавшийся в открытое окно ветер встрепал волосы, Джордж перебрался вперёд и лишь спустя минуту таки произнёс.

— Да ты гонишь, две тысячи сто галеонов?!

— Так я же вам ещё в Хогвартсе рассказывал, не верите — Перси спросите, он тоже там был и всё подтвердит. Жалко вы Филча тогда не видѣли. Мистер Скамандер на кошку его глянул, про котят спросил, а завхоз наш гордо: Топил мол, топлю и топить буду, а Скамандер ему такой: Поздравляю мол, сорок тысяч утопили…

— Чего, вот этого ты нам точно не рассказывал, — хором выдали уставившиеся на него близнецы. — ФИЛЧ, сорок тысяч, КАК?!!

— Да не знаю я, но он вроде бы как всех братьев Ирия того, избавился от них в смысле, — чуть поёжившись, и так и не выпустив руку Рона из своей правой, пояснил и сам недоумевающий по этому поводу Гарри.

— Это он что полужмыров… ой мамочки, ой дурной-то. То-то мы в толк никак взять не могли, чего он смурной то такой и на людей бросается, а оно вот оно как. Ясно теперь, что это Перси то все про Ирия, да про Ирия, дорогой мол, породистый шибко, а оно вот оно как. Ну ничего же себе.

— Угу, — согласился с близнецами уже секунд тридцать ковыряющий замок на клетке Хедвиг протянутой ему одним из них шпилькой Гарри. Миг, щелчок, и радостно бьющая крыльями птица оказалась на свободе.

— Так или иначе, но я рад, что мы прилетели за тобой, — сказал Рон и, судя по всему, чуть подумав добавил. — Знаешь, как я безпокоился! Пишу тебе, пишу, и никакого ответа. Сначала подумал, что виновата Эрроу… и кстати, может ты это, меня отпустишь уже?

— Не могу, или ты забыл, что у меня акрофобия? — совершенно натурально бледнея, произнёс вмиг представивший себе что будет, если он отпустит заземлившего его сейчас Рона Гарри. Тот в ответ изумлённо моргнул, затем хлопнул себя по лбу свободной рукой, и в ответ сжав руку друга, пробормотал что-то похожее на извинения. А Гарри тем врѣменем, с трудом справившись с собой, что все приняли за приступ этой самой акрофобии, поинтересовался: — А кто такая Эрроу?