Корм вампира (СИ) - Макара Дэйв

Из поселка Трим вывел его в самом начале сумерек — еще никто не любопытствует, но уже нет лишних глаз на дорогах, а простые прохожие располагаются в придорожных забегаловках, подобных "Хеленне", предвкушая сытный ужин, крепкий сон или иные развлечения, простые и доступные.

Пожав друг другу руки, мужчины разошлись по своим делам: Трим заторопился обратно, представляя, какой бедлам сейчас творится у него "корчме", а Бен, закинув за спину квадратный рюкзак, покачался из стороны в сторону и мягким шагом бывалого пешехода двинул по едва заметной тропе в глубину разросшегося за 20 лет, леса.

Только на вторые сутки пути, морпех достал спрятанные подсвечники ковра-самолета, воткнул в них припасенные свечи и теперь усмехался странным правилам "Высших", в первую очередь стерших все границы, словно они мешали им с особой изощренностью. Еще вчера он пролетал над бывшей границей США и Канады, от которой остались только развалины и разросшиеся на КСП молодые кусты… А теперь ковер-самолет плыл над величественной Атабаской и он пожалел, что нет с собой ни удочки, ни крючка, ни лески — сверху было отлично видно, что рыба в реке водилась преизрядных размеров.

Желудок, снова поймав мысли о рыбе, сразу завелся и давай бурчать, напоминая, что полет-полетом, а еду вынь да положь, иначе он избурчится, привлекая к себе внимание местных птиц, пролетающих мимо и зверья, рыскающего далеко внизу.

Обрадовав потроха армейским рационом, для разнообразия — офицерским, Аркан поднял ковер еще на полсотни метров вверх, прикинул, сколько лететь и, вытянув ноги, благополучно уснул.

Его совершенно не мучил вопрос о том, как это ковер-самолет не сбивается с курса, не врезается в высокие горы или не сталкивается с летящими навстречу, птицами. Раз летит — значит летит. И в годы его молодости, технология уже здорово напоминала магию, а ковер-самолет… Это всего-лишь тот-же самолет с автопилотом и нечего придумывать особые танцы с бубном…

… Могилу Владыки клана Ипрет — Гно-ипрета, разорили через двести семь лет. Разорили эльфы, прошедшие очередной волной войны против всех. Разорили, как сотни и тысячи других могильников, походя и с ленцой, выковыривая лишь самое дорогое и прихватывая лишь самое необычное.

Трое молодых эльфов доблестно схлестнулись за право владеть кольцом-печаткой и странной коробочкой, лежавшей среди костей, словно похороненный ее проглотил перед смертью.

Кольцо досталось сильнейшему, а коробочку пришлось отдать капитану, чтобы тот отписался родне убитых соперников, что погибли те в неравном бою, с честью защитив полковое знамя от орд страшных чудовищ, выращенных для одной-единственной цели — убивать все живое на своем пути.

Коробочку, так и пышущую силой, капитан проиграл полковому магу в карты, так и не успев ее открыть.

Маг Литвинаэлинапель, коробочку открыл и остался единственным, кто выжил из всей армии, попавшей в мешок в каменном ущелье. Камни похоронили завоевателей, а раны и клыки диких зверей прикончили тех, кто из ловушки все-таки смог вырваться.

Так уж случилось, что против эльфов, в этот раз, взбунтовалась даже сама природа, уставшая от своих "заигравшихся" в уникальность, созданий.

Литвинаэлинапель, при подлете к родному лесу выказал завидную осторожность и со слезами на глазах наблюдал, как тонет в огне девственная чаща, кормившая их долгие сотни и сотни лет, оберегавшая и балующая своим изобилием и добротой.

Оставались разрозненные кланы на отдаленных островах, полукровки и запретные леса, куда нога простого смертного эльфа ни разу не ступала. Представив себе, что его ждет в чужом клане, боевой маг, не дрогнувшей рукой, обкорнал себе уши, обрился на лысо и поспешил предложить свои умения одному из королей, достаточно просвещенному, чтобы магию не отрицать и достаточно невнимательному, чтобы не разглядеть в лысом и зеленоглазом маге — эльфа.

Союз неглупого короля и осторожного мага пошел королевству на благо: пышно разрослись ремесла и земля, чувствуя своего сына, старательно снабжала съестным, не выказывая ни малейшей усталости.

Идиллия продлилась бы еще не одно десятилетие, если бы не эльфийские, острые уши, обнаруженные Его Величеством, у своего третьего сына. Точно зная, кто спит с его давно не любимой женой, король сложил два и два и дал коленом под зад и магу, и королеве. А вот сына оставил при себе, то ли заложником, то ли планы были какие, на быстрорастущего мальца.

Литвинаэлинапель оставил сыну "кокон перемещения" и отбыл в неизвестном направлении, оставив королеву в гордом одиночестве, в соседнем королевстве, с крохотным пансионом от бывшего супруга.

И, если эльф "благородно смылся", то вот Ее Величество, жаждала возвращения.

А еще — мести.

Зная свою прекрасную супругу, Его Величество, скрепя сердце, разрешил ее грохнуть. У него была мечта о примирении, о чем он неоднократно ей писал, но женское уязвленное самолюбие, это такая страшная сила…

Эльфеныша назвали Арвидом.

Кроме отцовских ушей, мальчишка унаследовал отцовскую осторожность и магический дар. Пока его старшие братья готовились принять скипетр и державу, Арвид старательно осваивал сразу два ремесла, внушая восхищение и опасение, одновременно.

Его Величество, наблюдая за успехами парня, отправил его в путешествие, набраться ума и опыта.

Словно заботливые отеческие руки, прикрыли ребенка от неприятностей, зависти и внезапного мора, вычистившего королевство под "ноль".

Проблемы у юного эльфа начались сразу по возвращении.

И не мечтавший о троне, не грезивший властью, юнец оказался втянутым в самую настоящую войну за наследство. Сторон, спешащих прибрать пустые земли к рукам, нашлось намного больше двух. Как Арвид не сопротивлялся, в заваруху его втянули, прельстив не столько властью, сколько богатством и давлением на самую больную точку — жалость.

Проезжая вымершие деревни, дурнопахнущие от разлагающихся тел, он бледнел, краснел и прятал лицо в шелковый шарф, сложенный втрое и пропитанный благовониями.

Юношеский максимализм погиб, не успев проклюнуться.

Из войска в семь тысяч конных и две тысячи — верхом на повозках, до столицы никто не доехал. Совершенно верное замечание эльфеныша о том, что стоило дождаться холодов, командование проигнорировало, поощряя лихие вылазки своих офицеров по деревням, за добычей.

Попытку заставить соблюдать простейшие меры гигиены, вдолбленные при дворе — подняли насмех.

Шелковый шарф вызывал совершенно идиотские смешки. А его каждовечерняя постирушка — гомерический смех и тычки пальцами.

Природная наблюдательность спасла молодого человека от толпы тех, кто обвинил его во всех бедах.

Да и папин подарок открылся очень вовремя.

Помахав ручкой, Арвид вернулся в населенные места, ругая себя последними словами, что подписался на авантюру и пошел на поводу у собственной жадности…

… Форт-Чипевайан, долгожданная конечная цель экспедиции, не понравился Бену сразу, с высоты 300 метров.

Не приглянулся и вызывал странное отторжение, всем своим веселым и ярким внешним видом.

Точно так же выглядели игрушки, что разбрасывали над "непокорными" поселками в Афганистане, Вьетнаме, Корее. Яркие, привлекательные для детских глаз, они взрывались, стоило только пошевелить, сжать или уронить.

В музее Аркан такие видел собственными глазами и никак не мог поверить, что это делала его собственная страна и совсем не давно — в прошлом веке.

И вот теперь — целый город, который только и ждал, что его тронут…

Ругаясь, что нет бинокля, "Стекло" пролетел над городком еще раз, старательно запоминая рисунки улиц, выделяющиеся здания и прибрежные районы, такие удобные, чтобы сразу смыться. Или оказаться на дне, с кирпичом на шее.

Адрес кровососка оставила вместе с нарисованной от руки "схемой проезда".

Но, как ни вертел бумажку совсем не глупый вояка, сверху приметных ориентиров совсем не видел.