Под чёрным солнцем (СИ) - Ворон Ярослав

— Ну поздравляю! Теперь вас тоже подозревать будут.

— Нас не видели, — усмехнулась Лена. — Не могут же Лесные Сёстры бросить раненых без помощи! Вдруг живы ещё?

— Да, кстати! — Лариса вспомнила, кому ещё следовало помочь. — Лейла, нам скоро потребуется дар Вали, но сначала я кое-что выясню, — она коротко пересказала то, что узнала от сестры.

— Вот видишь! Хорошо, что ты со своими больше не в контрах, — заметила таджичка. — И вообще держи глаза и уши открытыми. Ладно, девочки, я к Даше, феям тоже кушать надо. Вам принести или есть?

— Да есть пирожки из дома, мы пекли сегодня, — Ледяная Дева продемонстрировала корзинку, стоявшую на кухонном столе.

* * *

Адреналин, весь вечер заставлявший её жить и сражаться, закончился, и Марина погружалась в омут усталого безразличия — всё глубже и глубже. Что-то спрашивала Лена, что-то отвечал ещё чей-то голос, но всё это происходило в тонком еле освещённом слое памяти у самой поверхности, а она тонула в глубине, где было темно и безжизненно, и светился жизнью и яростью лишь далёкий синий огонь в глазах новой знакомой. Как же её?.. Ах да — Лариса.

— Снотворного, что ли, дать? — спросил кто-то.

— Не заберёт, — ответили ему. — По маме знаю — она после запоев несколько дней вообще спать не могла, выпила один раз чуть ли не упаковку и всё равно не заснула.

— Тогда, может, конины? Виктор вроде держит здесь.

— Вот не надо, а? Хватит с меня и мамы с её марафонами! Кольцом, может быть? Помнишь, Ната рассказывала?

— Только не твоим тогда. Сдаётся мне… — Марина почувствовала, как чья-то рука надевает на её палец кольцо. — Ты, главное, на руки её посмотри — никакого маникюра, совершенно наш человек!

— Можно подумать, я её руки раньше не видела! Она всегда такая и была. Даже украшения свои дома как-то швырнула со скандалом, хотела сначала мне отдать, но я отказалась — всё равно бы мама пропила.

— Не хочу ничего рассказывать. Вода помнит всё, — сказал ещё кто-то, и девушка лишь через несколько вечностей осознала, что этот «кто-то» — она сама.

— Вот именно, — подтвердили ей. — Марина, не хочешь рассказывать — и не надо, — с неё сняли кольцо. — Лен, ты её глаза видела? Прямо голубое пламя!

— Лара, облачись! — сообразила Лена.

— Думаешь? А, всё равно спалилась уже! — Лариса вышла в комнату.

— Мариша… Мариша! — Лена чуть потряхивала подругу, но та не отзывалась, пока через несколько минут не раздался властный голос:

— Пробудись!

Девушка непроизвольно подняла глаза и встретилась взглядом с…

«С богиней Океана», — внезапно поняла она.

Две бездны посмотрели друг в друга.

* * *

«Истерзанная душа…» — думала Лариса, тщательно втянув свои львиные когти и включив на полную мягкость лапы, которыми она поглаживала спину девушки, всё ещё пребывавшей в тектоническом состоянии. — «Ты вырвалась на свободу, но как же сильно ранена осколками клетки, которую сама и разбила, чтобы вырваться — в никуда, в бесстихийную пустоту! Да, душа, ты истекла бы кровью, не подхвати тебя Вода. И та Вода, что я, и та, что ты сама».

«Чтоб земля суровая кровью истекла, чтобы юность новая из костей взошла…»[2] — шептала она, чувствуя, что Марина начинает засыпать. — «Стихи, нужно больше стихов!»

«Роговую мантию надену, от горячей крови откажусь, обрасту присосками и в пену океана завитком вопьюсь…»[3] — звучал отстранённый негромкий голос Воды, продолжавшей смывать засохшую кровь с успокоенной души — теперь уже прикаянной. «Ну да», — Лариса тихо засмеялась. — «И погода стояла настная, и гуляла собака счастная, и, виляя хвостом уклюже, пробегала пролазные лужи…»[4] — девушка наконец заснула, и фея осторожно вышла.

— Спит? — обнадёженно поднялась навстречу Лена. — Лара, это я виновата! Надо было раньше её подхватить, не доводить до этого. А теперь ей или в подполье уходить, или на Тарлаон!

— С Тарлаоном, между прочим, связь потеряна, — заметила Лариса. — Никто не сообразил, что на Земле останется только три Стихии, так Виктор с Романом и ушли вместе.

— Теперь что, только орден создавать? — до Лены сразу дошла вся серьёзность положения. — Инесса с Валей совсем не готовы, а мне ещё пятнадцати нет!

— Так что всё-таки у Марины случилось? — обеспокоенно спросила появившаяся в это время Даша. — Я её знаю немного, встречались на улице.

— Что случилось? Трахаль мамашин не то драться полез, не то лапать, так она его сковородкой, а потом и мамашу пёрышком! — Лариса, как всегда, в выражениях не стеснялась. — К этому, собственно, давно шло. Пошарила я у неё в памяти — там такие воспоминания были, что только с восемнадцати лет и по рецепту!

— Так Никитишну… — побледнела Лена.

— А то! — оскалилась фея Воды. — Неужели не сообразила ещё?

— «Итак, пассив», как Алина выражается, — Даша села за стол, приглашая подруг. — Все Стихиали непонятно где, и связи с Тарлаоном нет. Да, я догадалась, — поймала она взгляд Ларисы. — Две совсем маленькие девочки, не до конца здоровая Валя, да ещё и наломавшая дров девчонка, которую мы тоже бросить не можем…

— Актив: Наполеон и его маршалы! — перехватила Лариса. — И с хера ли Валя с Мариной — «пассив»? Актив, это же будущие феи!

— Что, и Марина? — ахнула Даша. — Третья Ледяная Дева?

— Ну не Лесная Сестра же! Да, что ты сказать-то нам хотела?

— Ах да! Живы её родители, «Скорая» увезла, а не труповозка. Дверь, правда, опечатали, но если Марине что взять надо — мы трое можем появиться.

— Четверо, — поправила Лена.

— Ты тоже? Поздравляю! Ну так вот, если её родители (на этот раз ни Лена, ни Лариса поправлять уже не стали, ибо было не принципиально) быстро поправятся, то никто девочку на зону не отправит. Что я, ментов не знаю? Им выгодно будет всё так представить, как будто между собой подрались, а Марина не при делах.

— Но дома ей всё равно лучше не появляться, — прикинула фея Воды. — Или её грохнут, или она, это уж к гадалке не ходи. Ладно, поживёт здесь, только мне на работу завтра — кто с ней останется?

— Я, конечно, — сказала Лена. — Да, адрес-то какой у этой бухгалтерши? Лейла с Валей прямо с утра у них будут.

— Только не Лейла! — спохватилась Лариса. — Не любит она «чурок», тем более незнакомых.

* * *

— Ну что, радуйся — твоё время! — подмигнула Акрийе сестра Милута, созерцая падающий снег. — Можешь и сама появляться где угодно.

— Но только в дом мне всё равно входить как обычной гостье, — мрачновато рассмеялась местная фея Воды. — Не всякий и пустит — это вас любят, а нас-то боятся! Давай дров побольше принесём, — она подошла к поленнице.

— Не растаешь, Снегурочка? — пошутила Милута. — Кстати, вас на Сантиборе четыре уже?

— Пока три только, всё думаем — посвящать Н’дию или нет? Она с Ур-Анета всё-таки, да ещё из довольно проблемного народа, ну ты понимаешь…

— Да уж понимаю, — поморщилась Лесная Сестра. — Спасли её — хорошо, а вот в феи посвящать — я бы тоже сто раз подумала. Вы и так по краю ходите… Сестра Леренна? Привет! — феи обнялись.

— Я не одна, — предупредила появившаяся Леренна. — Ты, я смотрю, тоже?

— Ша’альские сёстры? — обрадованная Милута засуетилась у печи.

— Нет, к Пути присоединился ещё один мир! Да вот и они, — тарлаонка начала представлять землян.

— Сестра! — расцвела Акрийя, увидев Алину. — В вашем мире тоже есть Ледяные Девы?

— Есть, как видишь! — от всей души улыбнулась землянка, в первый раз встретившаяся с иномирной феей Воды.

* * *

Они были у друзей и под мирным небом — это чувствовалось сразу. Не спеша горел огонь, не спешили заглядывать в окна холодные тревожные тени, и даже хозяйка хлопотала как-то неспешно.

— Заночуете, может быть? — предложила она, раскладывая по мискам кашу с грибами. — Если вам нужно попасть на Моситлан, то следующий мир — Лаиоль, а там уже ночь.